— Никого он мне не напоминает! — Генка начал терять терпение. — Я его первый раз увидел вместе с Палладиной. Ир, он что, тебе кого-то напоминает?
— Нет.
— Ладно. Может он какие-то ощущения у тебя вызывает?
— Жень, какие он должен вызывать у меня ощущения? Талантливый мальчик, и с Ирчиком они классно сработались, ведь так, Ирчик?
— Гена, что Радный говорит по поводу него? — продолжал допрос Женечка.
— Да ничего не говорит… Рад, что у Иры с ним полное взаимопонимание. Собственно, на это он и надеялся, когда пригласил Рауля.
— Забавно… — Женечка задумался.
— Может, тебе со Стасом поговорить? — опасливо предложил Генка.
— А может, ты чушь городить не будешь? — рявкнул на него Женечка.
— Женич! Может быть, вы объясните мне, что происходит? Ты же знаешь, я — слепой… — взмолился Генка.
— А может ты хоть когда-нибудь перестанешь ныть, напряжешь свои тонкие кишки и прозреешь, разнообразия ради? — взревел Женечка.
— Жень, успокойся… — вмешалась Ира.
— Извини, Ир, — Женечка попытался взять себя в руки. — И ты, Ген, извини.
— Женич, объясни, в чем дело?
— Жень, может, действительно рассказать? — спросила Ира.
— Нет, — уверенно ответил он. — Зря мы вообще весь этот разговор затеяли.
Генка сидел, сжавшись, как побитая собака.
— Логинов! — строго сказал Женечка, — если ты завтра, проснувшись, будешь помнить хоть одно слово из этого разговора — я придушу тебя собственными руками, понял?
— Как скажешь, Жень…
— Свободен! — рявкнул ему Женечка, схватил за шкирку и выкинул через проход.
— Извини, Ир… — сказал он вернувшись.
— Ты всегда доходишь до бешенства, когда что-нибудь выходит за рамки твоего понимания?
Ира весело смеялась. Женечка в недоумении уставился на нее. Ира смеялась, сама не зная чему, но так заразительно, что он вдруг присоединился к ней. Приступ мало уместного веселья длился достаточно долго. В конце концов, они прижались друг к другу лбами, и Женечка спросил:
— Палладина! Ты хоть что-нибудь понимаешь?
— Не-а! Но мне не привыкать.
— Логично! Однако, что делать-то будем, а?
— Женечка, а что ты обычно делаешь в ситуации, когда не знаешь, что делать?
— А ты?
— Спрашиваю у тебя, — Ира усмехнулась.
— А если серьезно?
— А если серьезно, то я первая спросила.
— Хитрая ты, Палладина! И все-таки первой придется отвечать тебе.
— Почему?
— Потому что это твоя проблема.
— Хорошо. Для себя я придумала такую формулу: «Если не знаешь что делать — делай хоть что- нибудь».
— Неплохо!
— Да, но эффективна она, только если дело касается работы.
— Догадываюсь!
— Догадываешься? Почему?
— Потому что за всю свою жизнь то, что не касается работы, ты вообще ни во что не ставила.
— Ну почему же? Просто относительно всего, что касалось иных сфер, я находила ответы у тебя.
— Вот-вот! Я всегда себе повторял: «Избалуешь Палладину! Ох, избалуешь!». И вот свершилось! Избаловал! Кстати, Ирка, а ведь ты далеко не всю свою жизнь меня знаешь! Как ты до этого справлялась?
— До этого? — Ира задумалась. — Не знаю… Как-то спонтанно все получалось. Да и, собственно, проблем-то подобных не возникало, — Ира снова задумалась. — Женька! Хватит меня мучить! Ты-то сам, что делаешь?
— Отхожу в сторону и занимаюсь чем-нибудь другим.
— Хорошая идея! — саркастично воскликнула Ира. — Только куда прикажешь мне отойти и, самое главное, чем заняться?
— Чего это ты раскричалась! — усмехнулся Женечка. — Это я так делаю, и, если ты заметила, тебе вовсе не предлагаю. Ты спросила — я ответил. Только и всего.
Они еще долго пререкались, но так ни до чего путного и не договорились. В конце концов, Ира пришла к выводу, что на данный момент самое разумное отправиться спать.
— Сама сможешь пройти? — спросил Женечка.
— Думаю, что да.
— Ну, давай!
— Пока! — сказала Ира и скрылась в проходе.
Утром Генка с Раулем по традиции заглянули к Ире. Рауль всегда находился в прекрасном расположении духа, но сегодня был весел как никогда. Зато Генка являл собой полную ему противоположность.
— Геннадий, Вы сегодня мрачнее тучи — что случилось? — поинтересовался Рауль сочувственно, но при этом обворожительная улыбка не покинула его лица.
— Не выспался, — буркнул Генка.
Между ними завязалась беседа о проблемах сна, а Ира сидела в ужасе. В ужасе от того, что всю неделю пребывания здесь Женечки, она вставала в то же самое время, что и всегда, и выходила в то же самое время, что и всегда. При этом, она, как и всегда, пила кофе в компании Генки и Рауля, и в то же самое время они пили кофе вдвоем с Женечкой, который тщетно пытался у нее в номере Рауля дождаться. Холодный пот выступил у нее на лбу.
— Ира, а с Вами что? — ласково спросил Рауль и нежно провел рукой по ее спине. Ира чувствовала, что от возбуждения близка к обмороку. — Тоже не выспались?
Она неимоверным усилием взяла себя в руки:
— Рауль! — сказала Ира весело. — Мы, кажется, уже давно перешли на «ты», не так ли?
— Да, Ира, я запамятовал. Так что с тобой?
— Со мной? Ничего! Я прекрасно себя чувствую и великолепно выспалась. Генка! А ты чего такой кислый? Публика «Браво!» только десять раз вместо пятнадцати прокричала?
— Девять, Ирочка, девять! Ну как можно такое пережить!
— Ну вот, а врешь, что не выспался. Рауль, наш Геночка очень щепетилен по поводу успеха, хоть и не гонится за общенародным признанием своего таланта. Кстати! Рауль! Ты ведь ни разу не видел его выступления.
— От чего же? Видел. Мы вчера со Станиславом Андреевичем как раз были. Жаль, что ты не смогла пойти с нами.
— А меня кто-нибудь приглашал? — изобразила обиду Ира.
— Ирчик! Я пришел тебя позвать, но ты уже спала.
— Она действительно вчера сильно устала. Знаешь, Ир я всегда себя считал конченым трудоголиком, но, оказывается, бывают и более тяжелые случаи, — пошутил Рауль.
— Так, по коням! — скомандовала Ира.
У Генки имелись какие-то дела неподалеку от нового цеха, и он отправился вместе с ними, уверенно разместившись на переднем сидении. Ира с Раулем сели, как всегда на пионерском расстоянии, сзади.
