комнатки — это оказалось гораздо проще, чем они предполагали изначально — и на освобожденной площади оборудовали прекрасную художественную мастерскую. На третий день Ира возобновила работу, прерванную Игорем Александровичем и последовавшими за этим событиями, а Лешка посвятил себя обследованию окрестностей.
Периодически их посещала Татьяна Николаевна. В первый день более близкого знакомства Иру захлестнула волна сострадания к одинокой пожилой женщине. Потом Ира ругала себя, опасаясь, что дала повод Татьяне Николаевне к чрезмерной навязчивости, но та оказалась очень тактичной дамой. В первый день после переезда она зашла к ним часиков в одиннадцать — принесла еду для животных и трехлитровый баллон ледяного компота из свежих фруктов.
— Давайте помогу вам, — предложила она.
Ира вежливо отказалась, но Татьяна Николаевна улыбнулась, удивленно подняла брови и, вооружившись тряпками, исчезла в глубине дома. В итоге, дом, еще не блиставший порядком, сиял чистотой, а на столе, к не то позднему обеду, не то раннему ужину, красовалась большая миска с посыпанной зеленым луком и укропом горячей молодой картошкой в сметане и салат из огурцов и помидоров. Ира настойчиво приглашала Татьяну Николаевну присоединиться к трапезе, но та отказалась, сославшись на то, что пока они были заняты, она уже перекусила. На следующий день ее приход Ира вообще как-то пропустила и заметила, лишь столкнувшись на лестнице, когда спускала вниз очередную демонтированную перегородку из мансарды. К вечеру дом сиял и чистотой, и порядком, а к молодой картошке и салату добавился яблочный пирог в честь новоселья. Тут уж Татьяне Николаевне отвертеться не удалось, по крайней мере, от торжественного чаепития.
На следующее утро Ира, возвращаясь в сопровождении Зива и Лоренца с водопада, заглянула к соседке и пригласила к себе. Лешка спал, вымотанный обустройством дома и ночным бдением за компьютером. Ира завела серьезный разговор. В первую очередь она поблагодарила Татьяну Николаевну, честно призналась относительно своих давешних опасений и выразила свое восхищение.
— Деточка! Я ж почти всю жизнь на госдаче горничной проработала!
Ира честно без прикрас и даже в более мрачноватых тонах, поставила в известность о себе: что собой представляет, что ей хотелось бы и что она способна предложить взамен. Татьяна Николаевна сказала, что именно этим она и занималась большую часть своей жизни, только в гораздо менее комфортных, с точки зрения психологического климата, условиях. Таким образом, официальное соглашение заключили, материальную сторону вопроса согласовали и взаимоотношения оговорили.
Итак, Ира засела за работу. Процесс пошел, и пошел как-то сразу, легко и без мыслительного давления. А какое тут давление, если спросонья и в перерывах купание под струями водопада в компании Зива и Лоренца, фрукты прямо с деревьев заросшего высоченной травой сада, по утрам пение птиц, а по вечерам — цикад, сверчков и лягушек. Перед сном рассказы Лешки о ходе обследования окрестностей. Он быстро подружился с Татьяной Николаевной, и она с огромным удовольствием готовила собранные им грибы и пойманную рыбу. Лешка в свою очередь помогал ей на огороде, с увлечением осваивая далекое от него земледелие. Со временем их деятельность в этой сфере переместилась и на территорию окружавшего Ирин дом заброшенного сада. В один прекрасный день она вышла и обнаружила, что больше не нужно продираться к фруктовым деревьям сквозь заросли травы.
В город Ира выезжала редко — разве что на 73 километр осуществить авторский контроль продвижения работ по благоустройству поющего дома. И, надо сказать, это самое продвижение очень даже радовало. Впрочем, то, что Валентиныч специалист серьезный, Ира давно знала. И Влад оказался не промах. Валентиныч его уважал как равного, а ребята из бригады и вовсе благоговейно боялись. Влад, кстати, очень быстро поставил на место неандертальца Ричарда — по поводу Ирины тот даже в узких кругах заткнулся.
Недели через две их с Лешкой в новом доме впервые посетили гости. Часов в пять вечера к воротам подъехало такси. Из него вышли Влад и Женечка, неся в каждой руке по пакету чуть не рвущемуся от переизбытка продуктов. Окно Ириного кабинета выходило в сад, и она бы ни за что не уловила момента их приезда, но ей из-под ветвей растущей напротив яблони гавкнул Зив. Явление подачи громадным псом голоса относилось к числу крайне редких. Естественно, Ира сразу выглянула, а Зив всем своим видом показал, что с другой стороны дома происходит нечто заслуживающее ее внимания. Она спустилась в гостиную и увидела, как подъезжает вышеупомянутое такси. Ира выбежала из дома навстречу гостям.
— Батюшки! Хоть бы предупредили!
— Ирочка! Зачем же нарушать твою идиллию?! — добродушно, но с легкой иронией проговорил, улыбаясь, Женечка.
— Но сейчас-то нарушили?!
— Отнюдь! У тебя небольшой шок, но идиллия продолжается. И вообще, отцепись от сумок! Их тебе никто не отдаст! Они тяжелые.
Ира открыла дверь настежь, но заходить в дом никто не собирался. Женечка с Владом поставили пакеты на обочину забетонированной подъездной дорожки.
— Итак, уважаемая госпожа Палладина, я надеюсь, Вы не будете возражать против небольшого пикника? — церемонно изрек Женечка.
— Женечка! Влад! — Ира светилась счастьем.
Женечка демонстративно повернулся к Владу и манерно сказал:
— Не будет.
Ира с Владом рассмеялись, а Женечка лишь весело улыбнулся. Ира только собралась начать суетиться, как Женечка ее остановил:
— Ир, расслабься, — а затем обратился к Зиву и Лоренцу. — Ребята, в саду есть что-нибудь типа мангала?
«Ребята» поднялись и пошли в сад. Ира, Женечка и Влад проследовали за ними. Ире в саду ничего типа мангала еще на глаза не попадалось, но уверенность, с которой туда направились Зив и Лоренц, вдохновляла, хотя то, что они знают, что такое мангал, конечно, вызывало сомнения. Однако они дружно остановились около выложенного кирпичами параллелепипеда и преданно взглянули на своих двуногих прямоходящих соседей по планете. К своему крайнему удивлению Ира заметила, что здесь есть и небольшая беседка со столом и скамейками.
— Вот и чудесно. Спасибо, друзья! — сказал им Женечка.
Зив улегся на траву, вернее на то, что от нее осталось после сельскохозяйственной деятельности Татьяны Николаевны и Леши, а Лоренц отправился куда-то. Зачем? Стало понятно несколько позже, когда он вернулся вместе с Лешкой. Леша с детства испытывал большую симпатию к кошкам. Видимо, Лоренц это чувствовал.
— Вау! Привет! — Лешка чуть не сшиб с ног Влада. — Здравствуйте, — более сдержанно, но не менее радостно поздоровался он с Женечкой.
— А вот о том, что понадобятся угли, я не подумал. Молодежь! Дрова сами найдете?
— Конечно, Евгений Вениаминович! — ответил Влад.
Зив и Лоренц, судя по всему, посчитали, что тоже относятся к разряду молодежи и отправились вместе с мальчишками.
— Как живется, Ира? — спросил Женечка, когда они остались одни.
— А вот теперь, ты это действительно знаешь гораздо лучше меня, — Женечка ее слова встретил загадочной улыбкой. — Я не позволяю себе думать, — продолжила Ира. — Вообще. Ни о чем.
— Если ты не думаешь, это совсем не значит, что не знаешь.
— О! Женечка… Если я сейчас вот так вот запросто впущу в свои мозги то, что я знаю, боюсь, они просто не выдержат, а если знание не проходит через мозг, а следовательно, не подвергается вербализации, то его вроде как и нет вовсе.
— Браво! Палладина! Из вышесказанного делаю вывод, что живется тебе хорошо. И это здорово!
Первым дрова, точнее один тоненький изящный дров принес Лоренц. Прошествовал он с ним в высшей степени победоносно и с чувством преисполненным достоинства положил на дно мангала. Следующим с добытым легковоспламеняющимся горючим прибежал Лешка. Потом увесистое почти бревнышко принес Зив. Влад тащил несколько больших длинных веток, верхушки которых вполне годились для розжига, а основания с некоторым натягом, но могли бы дать и угли. Артель дроводобытчиков вновь
