Того же самого я требовал и от своих сыновей. Они жили со своей матерью, моей первой женой. Я чувствовал себя виноватым, потому что их не было рядом со мной, и стал зависимым от них, испытывая потребность в их любви. Я не давал им спуску во время наших встреч, так что у них не было времени для общения с друзьями или на личную жизнь. Это было время, выделенное мне по решению суда. Я за него заплатил, я его заслужил, я его хотел и я его использовал сполна.
Я создал подобную атмосферу и у себя на работе. Я нуждался в признании обожающей меня толпы. Поэтому давал им то, что они хотели. Но я не давал им того, что хотел дать. И к сожалению, я не давал им того, что им было нужно услышать.
Эта потребность была очень разрушительной. Я практически уничтожил свой брак. У меня возникли проблемы с сыновьями. И я чувствовал отвращение к самому себе, потому что продавался своей аудитории.
Через некоторое время я понял, что этот подход ложный. Никто не был счастлив – ни моя семья, ни я сам. Я понял, что мое счастье не должно зависеть от способности других подкармливать мое эго. Я начал брать на себя ответственность за собственное счастье и решил поработать с чувством незащищенности. Мой личностный рост провел меня через ту точку, где я испытывал потребность в одобрении других людей. У меня появилось нечто более важное: мое самоодобрение. Личное удовлетворение приходит только тогда, когда вы избавляетесь от необходимости одобрения других людей.
Я осознал это впервые на работе. Я перестал говорить людям то, что они хотели услышать, и начал говорить то, что хотел сказать. Я стал говорить о том, что было важно для меня, и меня перестало интересовать, как люди относятся ко мне. Если им не нравилось то, что я говорил, что ж, пожалуйста, я вряд ли к ним вернусь снова, так что это было абсолютно неважно. Я освободился от потребности в одобрении своей аудиторией. Мне было безразлично, аплодировали ли мне стоя, сидя и аплодировали ли вообще. Мне было наплевать, купят ли они мои книги, кассеты и видеокассеты, когда я закончу речь. Я перестал делать то, что вызывало у меня чувство дискомфорта и что обычно делают люди моей профессии (например, проводить конференции, на которых обсуждаются темы, интересующие слушателей, а также обсуждения предстоящей речи за совместным ужином). Я перестал рассылать вопросники, чтобы узнать основные интересующие людей темы. Другими словами, я перестал произносить их речи, вместо этого я стал произносить свои. Я твердо верил, что если буду говорить то, о чем хочу сказать и во что я страстно верю, то нужная аудитория найдется сама. И знаете что? Такая аудитория нашлась. У меня появилось больше работы, чем когда-либо. Почему? Потому что люди мне верили. Они знали, что я верю в то, что говорю. Я заметил, что люди обычно не верят тому, что вы должны сказать, – очень немногие станут вас слушать, – однако они охотно выслушают вас и заплатят за то, чтобы узнать, верите ли вы сами в то, что говорите. Аудитория видела, что я верю в необходимость личной ответственности и служения другим. Пришло одобрение аудитории, стали продаваться мои книги. Увеличилась моя зарплата. Почему? Потому
что вселенная послала мне людей, которые хотели услышать то, что я говорил, потому что я захотел освободиться от необходимости одобрения со стороны других. Я стал аутентичным. Аутентичность в любой области всегда вознаграждается.
Тем не менее, реакция со стороны моих коллег была не такой позитивной. Они думали, что моя отрешенность от аудитории была пренебрежением по отношению к ней. Но они не понимали значения отрешенности. Отрешенность не означает безразличие; она означает, что вы отказываетесь от потребности контролировать результаты. Мне небезразлична моя аудитория. Я забочусь о ней настолько, что даю ей лучшее, что у меня есть: себя. Настоящего себя. Что касается критики со стороны моих коллег – какое мне до нее дело? В конце концов, не они же меня нанимают. Ни один из ораторов ни разу не подписал мне чек и не пригласил прийти и выступить перед его аудиторией. Кстати, я понял, что лучшая услуга, которую я могу оказать другим ораторам, – это показать личный пример, которому они могут последовать. Я показал им, что настоящий успех приходит тогда, когда они становятся самими собой. Только так можно стать успешным оратором. Потому что только так можно стать аутентичным. Только в этом случае можно жить в соответствии с провозглашаемыми принципами.
Самая моя большая ошибка, вина, которую я не могу простить себе, заключается в том, что однажды я прекратил настойчиво следовать своим принципам.
Дорога к истине длинна, и на ней постоянно встречаются надоедливые ублюдки.
Билл Гоу, президент Национальной ассоциации ораторов, однажды сказал, что мы не ответственны за свою аудиторию, но мы ответственны перед ней.
Поразительный совет. Его можно легко применить к нескольким сферам жизни. Мы ответственны за то, чтобы дать другим лучшее, что у нас есть, каждый раз, без исключений. Однако мы не ответственны за их реакцию на наши действия. Это нас не касается. Потребность сделать это своей ответственностью – обеспечить позитивный отклик на наши заявления – основана на нашем страхе, чувстве незащищенности и зависимости. Как грустно провести всю свою жизнь, нуждаясь в одобрении других людей. Тэрри Кол Уитэйкер прекрасно выразил эту мысль: 'Что вы обо мне думаете, меня не касается'.
Следующий этап освобождения от зависимости произошел в отношении с моей семьей и моими друзьями. В результате у меня укрепились отношения с моими мальчиками. Мне больше не нужно было контролировать их время, их действия и мысли. Я научился доверять им и радоваться своей индивидуальности.
Самым трудным было отрешиться от своей половинки. Как можно сознательно отказаться от потребности в своей супруге? Это было самым трудным из всего, что я когда-либо делал, и самым болезненным отказом в моей жизни. Тем не менее, я был убежден, что это абсолютно необходимо для счастья.
Моя потребность в ее одобрении, присутствии и обожании буквально задушила наши отношения. Уничтожила. Я взял все, что у нее было. Я украл ее у нее самой. Я полностью ее измучил. Однажды я пришел к выводу, что мне больше не нужно ее одобрение, и с чем осталась она? Ни с чем. Как это было несправедливо с моей стороны! Многим казалось, что у нас идеальные отношения. Но это было далеко не так. Наружность часто обманчива. Мы были близки, но наша близость строилась не на том фундаменте, на котором она должна строиться. Мы были близки из-за потребности друг в друге, а не по обоюдному желанию. Намного важнее хотеть быть рядом с человеком, а не нуждаться в нем. Потребность основывается на нужде и страхе, а не на желании. Мы все мечтаем, чтобы нас хотели, и лишь немногие действительно хотят, чтобы в них нуждались.
Однако такое бывает крайне редко. Обычно люди сближаются, полагая, что две половинки создадут целое. Фактически эти слова приходят на ум, когда мы слышим выражение 'моя вторая половинка'. Идея о том, что у каждого имеется вторая половинка, – это полнейший абсурд.
И уж точно эта идея неверна, когда речь заходит о взаимоотношениях. Только две полноценные личности могут создать полноценные взаимоотношения. Когда люди считают себя половинками, то все их взаимоотношения обречены на провал, потому что половинки иногда не совпадают. Лишь немногие люди
