участвовать за свою богатую событиями жизнь. Одна парочка дел по перемене владельца трона в Замбуле чего стоит!
— Так вот, — продолжал собеседник, — ты, когда приехал в замок, видел остатки костров…
— Угу.
— На них сожгли несколько колдунов и ведьм.
— Туда им и дорога, — оторвался от кружки с вином Конан. — Не люблю, признаться, всей этой волшбы.
— Может, и так, — пожал плечами Эрленд, — хотя, сам понимаешь, мастера пыточных дел барона Амальрика…
— Амальрика? Постой-постой… Я знал одного Амальрика. Давно, правда.
— Он тебя тоже помнит. Собственно говоря, барон и посоветовал Бьергюльфу взять тебя на службу. Вы воевали вместе когда-то?
— Было дело, — кивнул варвар. — В Хорайе. Значит, это он. Между нами говоря, я не советовал бы тебе особенно доверять этому человеку.
— Да у меня дел с ним нет и быть не может, — покачал головой Эрленд. — Он со своим отрядом остановился в Хельсингере. И в подземелье замка стали свозить разных чернокнижников и колдунов из ближайших городков и деревень, пытали их там, а потом почти всех сожгли.
— Это он может, — мрачно подтвердил киммериец, — Амальрик — человек властный и жестокий.
— Но дело не в нем, — возвратился к началу разговора Эрленд. — Я случайно слышал допрос двух колдуний и… — Он замялся.
— Говори, — подбодрил его киммериец, — у меня все останется здесь. — Он постучал себя по лбу.
— Так вот… они сказали, что герцог Гюннюльф был погублен колдуном…
— Краутвурстом, — закончил, усмехаясь, варвар.
— Откуда ты знаешь? — едва не поперхнулся от изумления аргосец.
— Оттуда, — подняв палец вверх, ответил Конан.
— Но дело в том, что этот колдун уничтожил герцога в сговоре с его младшим братом Бьергюльфом. Или ты и это знаешь? — подозрительно посмотрев на варвара, спросил Эрленд.
— Представь себе, знаю. Ничего удивительного, — усмехнулся варвар, которому такие повороты событий не были в диковинку, — земли герцогства Хельсингер обширны и богаты, и, конечно, младшему брату не хотелось прозябать прихлебателем у старшего. Он и поступил, как сотни делали до него, и тысячи поступят после… — Киммериец хмуро покачал головой и налил себе и Эрленду еще вина. — Что тебе до этого? Чем меньше знаешь, тем крепче сидит голова на плечах. Ты ведь служишь Бьергюльфу?
— Сам видишь.
— Ну вот. Что тебе еще надо? Справедливости? — Варвар рассмеялся. — Клянусь Кромом, такая служба, как у тебя, достается немногим…
— Но Хайделинда…
— Что Хайделинда? Молодая герцогиня, наследница Хельсингера, — Конан наморщил лоб, — по крайней мере пока у Бьергюльфа не будет своих детей. — Он с хрустом отломил ножку индейки. — Но ведь герцогиня Гунхильда не девочка, и вряд ли у нее будут еще дети, — продолжал варвар, с аппетитом отгрызая куски мяса. — Но если Бьергюльф будет иметь сыновей от другой женщины, вот тогда, конечно…
— Так ты понимаешь, что тогда может случиться?
— Да что тебе до нее? — Варвар посмотрел на Эрленда, и в глазах аргосца внезапно увидел выражение, которое заставило киммерийца задуматься. — А… — протянул он, — да ты, никак, влюблен в молодую герцогиню? Я угадал?
— Угадал… — наклонил голову аргосец.
— Тогда дело другое, — задумчиво произнес Конан, до которого вдруг дошло, почему за полдня перехода до монастыря они остановились, чтобы отдохнуть и привести в порядок свое платье. — Это полностью меняет дело. Но чем ты можешь доказать свои подозрения? Не королевскому суду, до которого дело вряд ли дойдет, а хотя бы Хайделинде? Кроме тебя, об этом знают Амальрик и его палачи, так?
— Да.
— Ты можешь призвать их в свидетели?
— Нет… — после недолгого раздумья покачал головой Эрленд.
— Угу, — кивнул головой Конан. — Амальрик скорее тебя самого отправит на дыбу, если узнает, что сведения о сговоре Бьергюльфа и Краутвурста выплыли наружу. Не сомневаюсь, он захочет с выгодой для себя использовать узнанное под пыткой. Или просто тебя убьет, — мрачно добавил он. — Убьет, клянусь рогами Нергала, — убежденно повторил варвар.
— Что же делать?
— Я мог бы посчитать, что тебе это все померещилось, если бы совершенно случайно не получил подтверждения твоему рассказу, — медленно произнес киммериец. — Посмотри на эту штучку. — Он открыл висящий на поясе кошель и, покопавшись в нем, извлек на свет золотой перстень, найденный на поляне, где резвились оборотни, — Она тебе знакома?
— Это же фамильный перстень герцогов Хельсингерских! — вскричал Эрленд. — Как он попал к тебе?
Конан, немного поколебавшись, поведал аргосцу о том, что видел на поляне в ночном лесу.
— Значит, рассказы про Локиса — это не выдумка? — спросил потрясенный Эрленд.
— Выходит, что так, — развел руками киммериец, который за свою жизнь встречал колдовства столько, сколько другим и присниться не могло. — Там кто-то из этих призраков и назвал имя Краутвурста.
— Вот бы заполучить этого призрака, чтобы он все рассказал, — мечтательно произнес Эрленд.
— Какая только дурь не лезет в молодую голову, — усмехнулся Конан, — Не обижайся, все мы были такими, — взглянув на Эрленда, добавил он. — Здесь надо действовать по-другому.
— Как?
— Надо пошевелить мозгами, время до возвращения в замок еще есть, — задумчиво сказал киммериец, — Но в первую очередь советую пока не говорить ни о чем твоей ненаглядной герцогине. Договорились?
Глава пятая
Краутвурст снова разложил кости, еще тщательнее, чем в первый раз, растер зеленый пахучий порошок. Он вспотел от напряжения, когда зажигал пламя в старой медной плошке, где расположил свои принадлежности для магического гадания. Опять то же самое… Ошибки быть не может! Колдун даже застонал от бессилия и злобы:
— Что же это такое? В чем моя вина?
Мало того, что барон Амальрик схватил двух колдуний из его селения, которые, возможно, догадывались об участии Краутвурста в исчезновении герцога Гюннюльфа. Они, конечно, а особенно Гленда, которая приготовила магический напиток, могли проговориться об этом под пытками, но доказательств-то этому нет, да и чего не болтают, вися на дыбе? Это не страшно, по крайней мере в ближайшее время.
Но вот то, что произошло в лесу несколько дней назад… Колдун вновь заскулил, как собака. Он уже чувствовал на своей спине плеть палача, и никакая магия не спасет его от этой участи. Человек был на шабаше оборотней Блудова Болота!
И этот человек все знает. Болтливые призраки, разгоряченные вином, рассказали историю во всех подробностях. И прямо назвали его, Краутвурста, имя. Кости показывают, что произошло именно так! Колдун забегал по тесной комнате, натыкаясь на стулья и корзины с травами, заполнившие почти все пространство
