Войны, что вела Британия, требовали умелых солдат и моряков. Мы видим тут немало интересных, «эпических фигур». Одной из них был знаменитый Джон Черчилль, герцог Мальборо (1650–1722), одержавший ряд громких побед. Он не потерпел ни одного серьезного поражения. Это был талантливый полководец, человек хладнокровный, проницательный дипломат. В сложной игре, которую во все времена вынуждены вести политики и военные, от них порой требуется не только личная храбрость, но и умение переиграть противника. Бывает, что к месту сказанное слово, улыбка, уважение, даже лесть могут оказать большее воздействие, чем операции целых армий. В этом Мальборо был неподражаем и, как пишет Е. Черняк, умел льстить бездарным союзным генералам, уламывать комиссаров голландских Генеральных штатов, ловко обхаживать тщеславных германских князей. При этом он даже не стеснялся приписывать их увядшим матронам «прелести Венеры, а их не видевшим поле боя мужьям – таланты Александра Македонского». Английский историк Маколеу говорил, что Джон Черчилль принадлежал к числу деятелей, считавших верность убеждениям признаком тупоумия, честность – вздором, а патриотизм – пустым звуком.
Мальборо «превосходил в этом отношении всех политиков своего времени». Так сказать «венцом» его коварства стала выдача плана тайной экспедиции, подготовленной Вильгельмом против Бреста, тому, кому он изменил еще раньше (Якову II). В результате эта экспедиция кончилась полным провалом, и более тысячи английских солдат сложили свои головы на берегу Франции. Так Мальборо сотворил «свой Дюнкерк». Поэтому упреки в его адрес Свифта, Поупа, Теккерея, Маколея имеют под собой почву. Буржуазия сделала из него героя, ибо он любил деньги (приобрел на 10 тыс. фунтов стерлингов акции только что основанного Английского банка. Известная поговорка XVIII в., касающаяся британских войск гласит: «это армия львов, предводительствуемых ослами». Однако эта армия умела и умеет мужественно и отважно сражаться, когда это необходимо.[280] Что же касается «ослов» во главе, они есть везде, во всех слоях общества, кланах, профессиональных стратах и группах. Ведь даже Наполеон при нападении турецких войск на его армию в Египте однажды воскликнул: «Ослов и ученых в центр – и защищать по периферии всячески».
История великолепного Горацио Нельсона (1758–1805) «спасителя нации», героя Абукира и Трафальгара, отвечает духу той героической и прагматической эпохи. Происходил из знатной семьи (в его роду премьер-министры, известные моряки). С ранних лет он мечтал о море. Хотя отец его, Эдмунд Нельсон, имел честь учиться в Итоне и Кембридже, сын проявил полное равнодушие к наукам. Зато выделялся особой дерзостью. Большое влияние на его судьбу оказал брат матери, капитан М. Саклинг, прославивший победами над французами в Вест-Индии. После смерти матери Нельсон обратился к дяде с просьбой помочь устроить его морскую карьеру (в 12-то лет!). С типично английским юмором дядя ответил отцу так: «Чем провинился бедный Горацио, что именно ему, самому хрупкому из всех, придется нести морскую службу? Но пусть приезжает. Может, в первом же бою пушечное ядро снесет ему голову и избавит от всех забот».
Джеймс Кук.
В Англии моряки начинали нести службу рано… Многие были вынуждены оставлять учебу. Возможно, из морских офицеров не выходили люди особой учености, но дело свое они делали исправно. «Морская жизнь требует натур восприимчивых, гибких, и слишком большой запас учености при начале карьеры может иногда сделаться скорее обременительным, нежели полезным, потому что в ней нужно очень многому учиться из собственного или чужого опыта». Среди них был мореплаватель Джеймс Кук (1728–1779), сын батрака- поденщика. Нельсон не был силен в знаниях. Не соблюдал правил грамматики, писал с ошибками. Но стиль его писем выразителен и энергичен. Один из его биографов так характеризует его «культурный багаж»: «… Нельсон мало чем интересовался, кроме моря. Он не был начитан, он проявлял очень мало интереса к политике и совершенно не интересовался искусством… В начальной школе Нориджа он получил начатки классического образования… И все же ни один человек никогда не писал лучших писем… Никто никогда не был так откровенен на бумаге, и никогда не было написано так много писем таким естественным стилем, свободным от фальшивых комментариев…»[281]
Слабая грамотность и равнодушие к науке не помешали ему стать адмиралом, национальным героем. Вовсе не обязательно быть отличником, чтобы храбро служить Отечеству! Юноша сразу проявил себя как волевой и смелый моряк. Во время экспедиции за Полярный круг он дерзко пошел на белого медведя (ему было 14 лет). Затем он перенес сильнейший приступ лихорадки, который чуть не отправил его на тот свет (в Индии). Одно время его посещали сомнения. Удастся ли карьера? Он вспоминал: «Сначала меня донимало чувство, что я ничего не добьюсь в своей профессии. Голова шла кругом от тех трудностей, которые мне придется преодолевать, интерес к службе почти пропал. Я не видел способа достижения своей цели. После долгих мрачных раздумий и даже желания выброситься за борт во мне вдруг зажглось пламя патриотизма: я представил себе, что мне покровительствует сам король и вся страна. «Ну что ж, – воскликнул я, – я стану героем, и Провидение поможет мне преодолеть любые опасности!» Оставим описание военных подвигов флотоводца военным историкам. В морском деле можно запросто запутаться (в мире пушек, кливеров, галсов). Расскажем историю романтичной любви Горацио к Эмме Гамильтон, женщине, чья красота порабощала мужчин.
Лорд Гамильтон, сочетавшийся впоследствии с ней браком, познакомился с 19-летней Эммой вскоре после смерти жены (1784). Эмма пользовалась шумной славой, выступая едва ли не главным действующим лицом «Храма здоровья», где заправлял врач-самозванец Д. Грэхем, лечивший от бесплодия и импотенции. Как происходило славное действо? Меж стеклянными столбами и магнитами на звездном ложе вольно восседали едва прикрытые одеждой молодые «жрицы», среди которых титул «Богини здоровья, красоты и мудрости» носила прелестная Эмма. Говорят, ее облик и возбуждающе откровенные красноречивые движения оказывали совершенно ошеломляющее воздействие на пуритан. Британцы, любя женщин и выпивку (понятные нам слабости), порой были готовы проявлять ненужный пуританизм там, где не требуется. К примеру, хотя Англия приютила великого Генделя, нашедшего тут свою славу (он «поставлял» оперы Георгу I, придворным композитором которого был), отношение к музыкальному искусству в XVIII в. оставалось сложным.
Дж. Казанова писал так о царивших в Лондоне нравах: «Это (парк Св. Джеймса) было единственное место, где разрешалось музицировать, так как парк находился под покровительством королевского дома. В других местах строжайше запрещалось давать концерты. По городу сновали шпионы, задачей которых было выискивание источников «музыкальных шумов», доносившихся из салонов. Если у них возникало малейшее подозрение, они прятались вблизи дома и при первой возможности проникали внутрь, чтобы арестовать непослушных христиан, позволивших себе воскресное музицирование». Однако посещение борделей не встречало возражений у властей или со стороны записных моралистов (власти и моралисты сами там бывали).
Итак, толпы возбужденных старых и юных развратников заполоняли собой «Храм». Среди них было немало морячков. Эмма развлекала гостей, танцуя на столе в обнаженном виде… Вскоре она стала содержанкой Ч. Гренвилла, с которым и прожила четыре года. В конце концов, тот уступил ее дядюшке, лорду Гамильтону, при условии, что тот сделает его наследником. В итоге стареющий дипломат женился- таки на девушке (невесте было 26 лет, ему – 71 год). Для людей, обладающих элементарным благонравием, такой поступок был бы чреват немалыми осложнениями. Даже Казанова заметил по поводу этого брака с явным сожалением: «Он (Гамильтон) был умным человеком, но кончил тем, что женился на молодой женщине, которая сумела его околдовать. Такая судьба часто ждет интеллектуала в старости. Женитьба – это всегда ошибка, а когда умственные и физические способности человека идут на убыль – это уже катастрофа». Чем меньше сил, тем громче зов искушения (и бес соблазна!).
Однако не будем святее папы – чрезмерными блюстителями нравственности.… Представим себе, что мог чувствовать опытный дипломат и старый «морской волк», увидев это чудо красы неземной! Добавим, что силу её обаяния испытали на себе Гете, писатель-романист Х. Уолпол, король Фердинанд, художник Ромни, да и многие другие. Что же касается мужа, искренне любившего Эмму, тот в шутку даже говорил, что Неаполь (где он был послом) – город, куда можно завлечь перспективой переспать с женой английского посла. Да, пожалуй, британец скорее готов уступить жену, чем самую малую крупицу счёта в банке.
Нельсон, бороздивший моря и океаны, сражавшийся против французов везде, где только можно, как-то оказался в Неаполе. К тому времени он уже был женат на Фанни Нисбет. Его друзья-моряки не одобряли женитьбы, говоря: «Когда такой офицер вступает в брак, это потеря для всей нации». В яростных морских битвах с испанцами и французами адмирал, наряду с рукой, лишился и глаза. Но это не помешало ему
