его с ног. И приземлился Мэлор крайне неудачно: прямо на копчик. Боль была такая, что он даже не сразу заговорил.
– ?Ты что, блин, совсем охренела? – заорал он, придя в себя. – Ты мне всю жопу отбила!
– ?Ну это, положим, ты сам. – Катя поражалась собственному спокойствию. – А теперь давай подымай ее и чтоб ноги твоей здесь больше не было.
Подняться самостоятельно Мэлор не смог. Причитая, к нему подскочила Анжела, но и ее сил оказалось мало.
– ?Молчи, дура! – окрысился на нее муж.
Как в сказке про репку, подняли пострадавшего Алик и мужики из Катиного журнала. Анжела, не вняв совету, набросилась на Катю:
– ?Ты что, без мозгов? Не могла потерпеть? А мне теперь его в травмпункт волочь? Может, у него там трещина!
Тут к Анжеле, опередив Катю, протиснулась мрачная и грозная Этери. Длиннющая, худющая, со смуглым и узким грузинским лицом, она утесом нависла над маленькой светленькой Анжелой. Голоса не повышала, да ей и не надо было:
– ?А ну заткнись!
Анжела захлебнулась жалобами и умолкла. Зато Мэлор и не думал униматься. Поддерживаемый тремя мужчинами, он попытался сделать шаг, скривился от боли и завопил:
– ?Я на тебя в суд подам! За нанесение! Вы все свидетели! – Он обвел бешеным взглядом присутствующих.
– ?Подавай, – едва шевеля губами, ответила Катя. – Все свидетели.
В конце концов было решено, что Алик отвезет Мэлора в травмпункт на его, Мэлора, джипе, а один из Катиных сослуживцев поедет следом на легковушке Алика, чтобы ему потом было на чем добраться до дому.
– ?Ты пьян, – напомнила мужу Катя.
Вообще-то в эту минуту ей было совершенно все равно, разобьется он или нет, заберут его в милицию или все обойдется… Алик же с неудовольствием протянул свое фирменное:
– ?Ну, ты, старуха, даешь… Чего ты как неродная?
Это он так пытается сгладить неловкость? Значит, ему наплевать, когда другой мужчина лапает ее на глазах у всех? Вот и Анжеле все равно, что ее благоверный липнет к другой. В голове у Кати отстраненно и как-то абстрактно мелькнула мысль: а Алик ей изменяет? И она вдруг с пронзительной отчетливостью поняла – это ее не волнует. Ни капельки.
К ней подошла самая старшая из присутствующих, Елена Валериевна, или просто Лена, как она просила себя называть, редактор детского издательства, для которого Катя иллюстрировала сказки. Катя машинально отметила, что на ноге у Елены Валериевны поехал чулок, а следом за чулочной «дорожкой» сочится тоненькая струйка крови.
– ?Катенька, с вами все в порядке?
– ?Извините, – механически, по-прежнему не чувствуя губ, словно ей сделали заморозку, проговорила Катя. – У вас кровь идет. Пластырь дать?
– ?Пустяки, не обращайте внимания. А вот вам надо сесть, выпить чего-нибудь горячего и сладкого. Может, врача вызвать?
– ?Не беспокойтесь, Леночка, я ею займусь, – пообещала Этери.
Мэлора наконец вывели, гости стали торопливо расходиться. В крошечной прихожей больше двух человек одновременно не помещались, поэтому в дверях столпилась небольшая очередь. Этери тем временем усадила Катю на диван. К ней подходили, хрустя осколками, прощались, что-то сочувственно бормотали…
– ?Ничего… Бывает…
Она не слышала.
Когда они с Этери остались одни, Катя хотела что-то сказать и вдруг поняла, что не может.
– ?Ты посиди тут пока, – распорядилась Этери.
Она знала в этой квартире все: где веник с совком, где швабра, где тряпка половая. В отличие от многих артистических натур, Этери не носила дерюжных балахонов. Как была, в винтажном наряде от Ланвен, вся в бриллиантах, она поддернула кверху юбку, мигом вымела осколки, собрала остатки Катиного фирменного орехового торта, протерла влажной мыльной тряпкой жирное пятно на паркете… Конфеты в обертках аккуратно сложила на столе, а шоколадный набор – редкий, с разными начинками, ликерными бутылочками и еще какими-то чисто шоколадными конфетками, которые Катина мама называла «марешальками», – пришлось выбросить.
Потом Этери разыскала на кухне пару простых чашек «на каждый день», налила чаю – слава богу, на подносе не хватило места чайнику с кипятком! – и принесла в комнату. Катю вдруг бросило в дрожь: она сидела, обхватив себя руками, но ничего не могла с собой поделать.
– ?Что со мной? – спросила она. – Почему я сижу и трясусь, как дура?
– ?Это реакция, – авторитетно диагностировала Этери. – Ничего ты не дура. Ты держалась, как королева, Катька. Ну а теперь накатило. На, попей горяченького. То есть ты дура, конечно, что вышла за этого жлоба, но тут уж ничего не поделаешь. Хотя почему? Всегда можно развестись.
– ?Я не могу развестись, – судорожно и прерывисто вздохнула Катя. – Я тогда Саньку потеряю.
Этери покосилась на нее.
– ?Насколько я знаю судебную практику, ребенок всегда остается с матерью.
– ?Ты не понимаешь. – Напившись чаю, Катя немного успокоилась, но в ее голосе звучала усталая безнадежность: – Санька обожает отца. Он меня возненавидит, если мы с Аликом разойдемся. Да я и сама не хочу ломать его об колено.
– ?Никто не помешает Алику навещать сына, – возразила Этери.
– ?В том-то и фишка. – Горькая усмешка тронула Катины губы. – В том-то вся и соль! Алику наплевать на Саньку. Он использует его против меня, но если бы меня вдруг не стало, он, наверно, сдал бы Саньку в детдом.
– ?Ну, ты кончай себя хоронить, – нахмурилась Этери, раскуривая сигариллу «Даннеман». – Что ты собираешься делать?
– ?Жить, – горько ответила Катя. – Как-нибудь все само встанет на свои места. Санька вырастет и поймет… Нет, этого подонка я больше на порог не пущу, если ты об этом…
– ?Я думаю, он и сам не сунется. Катька, ты меня прости, – оживилась Этери, – он, конечно, испортил тебе день рождения и все такое, но я такой кайф словила! Передать не могу! Ты так классно засветила ему по роже, прямо как в кино! Умереть – не встать!
– ?Вот он и не встал, – криво усмехнулась Катя. – Еще неизвестно, что там рентген покажет. Может, он меня в суд потянет, я не удивлюсь.
– ?А я удивлюсь, – решительно отмела ее опасения Этери. – Вот хоть убей, он в суд не пойдет. Побоится.
Этери как в воду глядела. Во-первых, рентген зафиксировал лишь сильный ушиб мягких тканей той самой части тела, что по необъяснимой прихоти судьбы обречена страдать с самого детства, но никаких повреждений или трещин крестцовой кости не показал. Во-вторых, Мэлор, видимо, взвесил свои шансы, содержание алкоголя в крови, враждебно настроенных свидетелей и решил, что обращаться в суд – себе дороже.
Алик вернулся домой лишь наутро и устроил страшный скандал.
– ?Ты соображаешь? – орал он. – Вся моя фирма на нем висит! Тоже мне выискалась… принцесса Диана!
– ?То есть ради твоей фирмы я должна с ним спать? – холодно осведомилась Катя. – Ты говори, говори. Чего стесняться? Тут все свои.
– ?Да он просто пошутил! Ты что, шуток не понимаешь?
– ?Таких – нет, – отрезала Катя. – И запомни: он-то, может, и шутил, но
