Она раскачивалась вперёд — назад, сидя в кресле, ей казалось, что она сходит с ума. Постепенно туман перед её глазами рассеялся, и Ирина увидела так явственно, словно это происходило на самом деле, тот роковой день.
Она взяла пистолет, потому что решила отомстить Мальчику. Она долго стояла, караулила его, а потом он вышел на крыльцо, такой красивый и такой омерзительный, и она прицелилась, а потом неловко поскользнулась, упала. Наверное, она сильно ударилась, раз забыла всё, что было до этого момента. Впрочем, однажды она уже упала с лошади, и врачи тогда строго-настрого велели ей беречь голову. Но теперь она вспомнила! Вспомнила!
Но как ей теперь жить? Она была женой человека, который убил её отца, и даже родила от него ребёнка!
А тот парень у свадебного салона, он же её узнал! И его лицо ей знакомо, очень знакомо. И вслед он крикнул ей — Жанна… Он назвал её Жанной!
И лицо того парня на фотографии, которую она вернула Людмиле, тоже знакомо…
Напряжение и желание вспомнить всё и сразу же было столь велико, что Ира потеряла сознание.
Очнулась она от звонившего телефона.
— Алё! Здравствуйте, — в трубке раздался возбуждённый женский голос. — Ирина, я вас поздравляю! У вашего мужа положительная динамика! Он обязательно вылечится! Это же надо — быть на грани жизни и смерти, и так быстро вернуться к жизни!
— Я не Ирина, — неожиданно для самой себя произнесла она. — Меня зовут Жанна…
Свадьба была роскошной. На ней присутствовали журналисты и репортёры, и несколько камер были направлены на гостей. Ну, как же, такое событие — один из самых видных женихов России наконец-то женится!
Мила в том самом платье, эскиз которого нарисовал её свёкр, позировала фотографам. Это по её просьбе — Резнику — и уведомлению — журналистам — сегодня присутствовало столько посторонних лиц.
Мила решила вновь появиться на страницах журналов, и свадьба показалась ей как нельзя более подходящим событием. И вправду, она ведь не зря провела в салоне много часов с раннего утра! Невеста была ослепительно прекрасна, и выглядела даже моложе жениха, хотя на самом деле Мила была старше Павлика на два года. Правда, одутловатость на лице Павла, возникшая из-за его склонности к употреблению алкоголя в последнее время, никак не способствовала его цветущему виду.
Гости тоже были сплошь именитые. Крупные бизнесмены, лица которых не сходят с экранов телевизоров, депутаты, парочка министров, множество иностранных партнёров Резника, приятели Милы по шоу-бизнесу, друзья Павлика, сплошь золотая молодёжь, тоже мелькающая на голубом экране.
Вся эта толпа была доставлена с помощью нескольких самолётов на виллу Резника в Греции.
Именно там решили молодые отметить свою свадьбу. Вернее, Павлу было всё равно, он настаивал на скромном торжестве, но Милу это не устроило. Вся страна, весь мир должны знать, что она вышла замуж!
Мила тут же направилась к Любови Андреевне, пожаловалась ей на Павлика, и его мать приняла решительные меры. Против двух энергичных дам Павлик выступать не стал, и смирился.
Красивый каменный особняк располагался выше уровня моря. От дома вниз шла массивная каменная лестница, такая широкая, что на ней могли уместиться человек пятьдесят, если выстроить их в ряд. Лестница спускалась на площадку, напоминающую балкон. Площадка была заставлена растениями, цветами, и с неё можно было любоваться на море.
С обоих боков шли ещё две лестницы, гораздо меньшие по размеру, спускающиеся на ещё одну площадку. И вот там-то и шло основное веселье: стояли столы, над которыми витал аромат барбекю — сорока десятков молодых поросят, крутящихся на вертелах, рекой разливалось домашнее греческое вино, которое специально для Резника доставили из лучших ресторанов. Гости вкушали блюда греческой кухни: чир-чир, разновидность пирожков, баранину, тушёную с орехами, острую пряную мусаку, долматес, завёрнутый в виноградные листья, и, конечно, рыбу. Жареные креветки, макрель, тунец, моллюски были так искусно приготовлены, как это возможно только в греческих рыбных тавернах.
На столе стояли вазочки с настоящими греческими оливками, бутылочки с оливковым маслом, и, конечно, текло рекой «рецина» — знаменитое сухое вино с добавлением смолы, анисовая водка «узери» и, естественно, «Метакса». Ни одно крупное торжество в Греции не обходится без этого коньяка, названного по фамилии человека, стоящего у истоков его разработки.
Некоторые блюда были заказаны в специализированных ресторанах, некоторые продукты же были куплены в крупнейшем супермаркете Греции «Маринопулос».
Приготовления к свадьбе были завершены в рекордно короткий срок: примерно за неделю Резник подключил нескольких человек, и они умудрились подготовить дом к приезду такого количества гостей, украсить его, накрыть столы. А за полчаса до появления гостей на столы были водружены бутылки шампанского, кувшины с вином, бутылки водки, пива, и прочие гастрономические радости.
Миле очень нравилось то, что происходило. Они с Павлом вначале зарегистрировали брак в Грибоедовском загсе, после чего их посадили в украшенный лимузин и привезли в аэропорт. Там они уселись в самолёт, в котором были только ближайшие родственники, и через три с небольшим часа были в греческом аэропорту. Во время перелёта Павел спал, а Мила успела загрузиться шампанским, обсуждая с Любовью Андреевной предстоящее торжество.
На руках у Милы и Павла красовались те самые кольца, эскизы которых придумала Ирина.
Подвыпившая Мила рассказала свекрови, что это не просто кольца, а некие талисманы, должные сохранить их брак. Только «забыла» упомянуть о том, что Ирина посоветовала ей кольца с лунным камнем, якобы загадочным и способствующим сближению супругов. Но Мила не собиралась носить на руке такую дешёвку! Она заказала у ювелира кольца с изумрудами в окружении рубинов и бриллиантов. И пожалела, что обратилась к этой предсказательнице, меняющей судьбу с помощью камней! Где это видано, чтобы жена сына одного из богатейших людей страны носила простенький лунный камень, который даже не является драгоценным!
Резник, беседовавший в это время с отцом Милы, услышал слова невестки о талисманах, и сказал:
— С помощью одних талисманов брак не сохранить. Его нужно постоянно поддерживать. Брак — это печка, в которую надо постоянно подбрасывать дрова.
Мила обиделась и отвернулась. Он что, не может порадоваться за неё?
Сейчас, стоя на площадке, увитой цветами, на которую было так приятно попасть после московской зимы, она услышала:
— Где невеста? Горько, молодые!
Полупьяные гости подхватили.
— Горько! Горько! — разносилось в воздухе.
Мила спустилась к Павлику, и потянулась к нему. И вдруг заметила, что в его взгляде нет никакого восхищения по отношению к ней, ни даже дружеского интереса. Взгляд был равнодушный, словно её муж смотрел на незнакомого человека. Миле стало не по себе. Хотя бы в день свадьбы он мог притвориться!
Она резко наклонила его голову и впилась в его губы. Он же сам сделал ей предложение, она его не выклянчивала! И теперь она не позволит, чтобы гости над ней смеялись! Она заставит Павла полюбить её! Мало того, он будет бегать за ней, как собачка!
На счёте «пятнадцать» Мила наконец оторвалась от мужа под бурные аплодисменты веселящихся гостей, и схватила бокал шампанского. Ей срочно надо было выпить.
Жанна сидела в палате у Мальчика, и, не отрываясь, смотрела на его красивое бледное лицо.
Его глаза были закрыты, но она была уверена, что он её слышит.
Она сидела в палате уже час, не решаясь сделать то, за чем пришла. Прошло несколько дней с той памятной ночи, когда Жанна вспомнила, кто она на самом деле.
Доходило до смешного: вспомнив, что в той, прошлой, оказавшейся единственной настоящей жизнью, она предпочитала чаю кофе, Жанна хватала блокнот и спешно записывала это. В результате таких вот пунктиков набралось у неё больше сотни. Она выяснила, какую еду любила раньше, что читала, какие вещи
