— Представь, сколько я уже терплю, и представь теперь, во что это выльется.
Сказал — и только потом дошло, что именно сказал, а зубастый (сволочь такая!) уже закатывался где-то под столом.
— Пошляк, — высокомерно бросил я.
— Сам пошляк, — довольно произнёс вампир, усаживаясь обратно на стул, но, стоило Солине появиться на кухне, как мы благоразумно замолчали, а Вире с «номером три» я глазами показал, что они ничего не слышали, а если слышали, то ничего не поняли.
Чёрт! Видимо, сказывается продолжительное общение, так как наши умильные рожи, которые мы состроили на пару с зубастым, мою девочку совсем не обманули. Окинув подозрительным взглядом сначала меня, а потом вампира, она, прищурившись, произнесла:
— Или вы добровольно говорите, почему у вас такие лица, или я за себя не отвечаю.
На моё счастье, я вовремя вспомнил про лежавшую на столе коробочку.
— Я приготовил тебе подарок! — радостно произнёс я и подобострастно пододвинул коробочку в сторону эльфийки.
Солина, всё ещё не слишком веря, тем не менее подошла ко мне и открыла коробочку. Тройной изумлённо-восхищённый вздох, последовавший одновременно ото всех находящихся рядом девушек, ясно дал понять, что подарок более чем… да, более чем.
— Позволь мне, — произнёс я, аккуратно доставая ожерелье (или колье, я так и не знаю точно) и поднимаясь на ноги.
Солина тут же послушно развернулась ко мне спиной и исконно женским жестом приподняла волосы, открывая прелестную шейку. Осторожно надев ожерелье на девичью шею, я застегнул маленький карабин и тут же почувствовал, как… меня проткнули здоровенной иглой! Первый «удар» пришёлся в область сердца, а затем в мозг воткнули раскалённый нож. Судорожно вздохнув, я рухнул на стоящий за спиной стул и тут же почувствовал, как мне на плечи опустились руки Канда и со всей присущей кровососу силой не дают мне даже дёрнуться от боли, которая постепенно стала убывать, а на её место пришли совершенно другие чувства. Сначала пришло странно инородное, какое-то тянущее ощущение в груди. Затем накатила волна нежности, а потом сердце так застучало от переполнившей его любви, что у меня невольно брызнули слёзы из глаз. Торопливо стерев влагу с лица, я посмотрел на радостную эльфийку, которая в этот же самый момент со светящимся от счастья лицом развернулась в мою сторону. Мне показалось, что меня сейчас просто размажет по стене от нахлынувшей гаммы различных чувств. И главное, я понял, откуда именно они берутся. Две минуты, которые девушки разглядывали ожерелье (даже «номер три» забыла на это время о моём присутствии и своём статусе), как раз дали мне возможность, чтобы разобраться в себе. Чуть повозившись с собственными ощущениями, я терпеливо отделил свои от Солининых и смог уже взглянуть на них со стороны. Хм… Теперь мне более понятно, почему женщин невозможно понять (тавтология, но зато верно). Теперь я спокойно мог «смотреть» на свои чувства, ощущения и желания, так, будто всё это имеет свою подпись и шкалу. И если у меня ярко преобладает несколько вполне нормальных, то у Солины все они зашкаливают за разумные пределы. Вдобавок к ним ещё примешивалась такая какофония других чувств, желаний, ощущений, что я едва умом не тронулся, пытаясь хоть как-нибудь разобраться в этом. Вампир, всё это время не убиравший своих рук с моих плеч, склонился к моему уху и тихо спросил:
— Ну как?
— Это нечто! — совершенно честно ответил я. — А она меня чувствует так же, как я её?
— Нет, — ответил Канд. — Для этого она должна надеть тебе на палец кольцо, но я его тебе не дам, и ей это совсем ни к чему.
— Согласен! — кивнул я головой.
Мне даже страшно подумать, если Солина будет чувствовать меня так же, как я её. Думаю, случись такое — она тут же забьётся от меня в самый дальний угол дома, при этом прочно уверившись, что я маньяк-извращенец, помешанный на сексе. Причём если даже мне иногда неудобно от своих же собственных мыслей в отношении неё, то мне страшно подумать, что она сама будет чувствовать, поняв мои желания.
— Хисп, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! — наклонившись к самому моему уху, прошептала Солина.
Всё это было сказано в тот момент, когда она с ногами забралась мне на колени. А вот насчёт «не представляешь» — это она зря. Теперь не просто представляю, а даже ощущаю! Едва я смог разделить её и моё, как она своими эмоциями буквально снесла все границы, и наши желания, чувства, ощущения перемешались между собой. Думаю, так просто представить всю проблематичность данного «смешивания» довольно сложно. За пример можно взять желание сходить в туалет. Если ты сам еле терпишь, а тут тебе ещё добавляется чужое желание, то результат будет очевиден. Или можно привести другой пример. Например, тебе так хреново, что жить не хочется, а тут ещё добавилось чужое желание, аналогичное, из-за чего не пройдёт и минуты, как ты уже будешь валяться (или висеть, смотря какая фантазия) дохленьким. Если же у кото-то сложилось впечатление, будто помноженная любовь, причём помноженная раза в два, не может причинить неприятностей, то этот «кто-то» глубоко заблуждается. Сердце начало болеть, в горле встал ком, а желание разрыдаться от переполнявшего счастья было просто запредельным. Такой силы чувство любви и невозможность её проявить заставляли сходить с ума, и, если бы я всё-таки опять не восстановил барьер между нашими с Солиной чувствами, я бы просто убежал из кухни и где-нибудь разрыдался.
— Ты чего плачешь? — неожиданно спросила девушка, и я почувствовал, как у неё начали зарождаться страх и неуверенность.
И действительно, по моим щекам беспрерывно текли слёзы, а я даже не чувствовал их. Солина аккуратно стёрла своей ладошкой мокрые дорожки и повторила свой вопрос.
— Пыль в глаза попала, — соврал я.
— Такого идиотского объяснения я ещё не слышала даже от тебя, вернее, особенно от тебя!
Чувство страха заметно возросло, поэтому, собравшись с силами, я вполне нормально улыбнулся и, подмигнув своей девочке, произнёс:
— Всё в порядке. Не бери в голову. И я надеюсь, тебе понравился подарок?
Чувство страха сменила некоторая настороженность, а ещё добавилась весёлая снисходительность.
— Конечно, понравился! — произнесла эльфийка таким тоном, будто другого ответа и быть не могло… может, отчасти так оно и было. — И где ты его взял?
— А это не я, это нашему кровопийце по наследству досталось, а он мне его проиграл, — соврал я; вряд ли девушке будет приятно, если ей сказать, что ожерелье ворованное, поэтому я тактично исказил правду.
— И вообще, когда будем есть?! — вмешался вампир, явно придя к тому же выводу, что и я.
— Сейчас, сейчас, — торопливо произнесла Вира. — Уже почти всё готово.
— А где остальные? Спят? — спросил я.
— Кронд вряд ли ещё пришёл. Близнецы уже должны заканчивать тренировку, а бабы ещё, наверное, спят, — послушно отозвался Канд.
Из всего сказанного я нормально отнёсся только к высказыванию о купленных рабынях, но вот всё остальное. Близнецы сами тренируются? Вот это номер… хотя последнюю неделю я стал им показывать различные приёмы, и это самым благоприятным образом сказалось на их желании учиться, но тогда где Кронд? Этот же самый вопрос я задал вампиру.
— С Француазой, наверное, — пожал плечами Канд, но, заметив, что такой ответ меня явно не устроил, со вздохом разжевал: — Мы вчера решили малость развеяться, поэтому пошли к друзьям Кронда. Развеялись знатно, но я под утро смог приползти домой, а Кронда ещё ночью утащили в спальню, после чего больше я его не видел.
— Ясно.
В этот момент в кухню буквально влетели близнецы и сразу же потребовали есть. К счастью для Виры (иначе бы достали!), всё уже было готово, и стол начал заполняться разнообразной едой, правда, убывала она едва ли не быстрее, чем прибывала. Я, порядком оголодавший, ссадил Солину на стоявший рядом стул и со смаком набросился на еду. Сам даже не заметил, насколько голодный.
