– Взгляд у тебя такой, будто глупость какую-то задумал, – чуть насмешливо произнесла она.
Будто и не было прошедшего месяца.
– Ты знаешь, действительно задумал, – вздохнув, признался я.
– Если ты умрешь, я, наверное, на тебя обижусь.
– Ты знаешь, – повторился я, – тогда я, наверное, тоже на себя обижусь. Смерть – это вообще самый легкий способ избежать проблем. Чик-чик – и ты больше никому и ничего не должен, включая себя.
Немного молчания, и:
– Я смотрю, ты задумал не просто глупость, а большую глупость.
– Где тут можно спуститься со стены?
– Пошли, – потянула она меня в сторону, – там есть веревки.
По краям стены, оказывается, специально приготовили все, чтобы как можно быстрее поднять отступающих людей.
– Передай Карсту, чтобы они действовали согласно своему плану, так как мой может и не сработать.
– Что ты хоть задумал?
– Да вот не нравится мне, что наших Видящих всего двое, а их целых семеро, – попробую уравнять шансы, – перекинув веревку через край, приготовился я слезать.
– Стой, – легла мне на плечо рука девушки. – В старых легендах молодой Искусник всегда получал поцелуй в награду от спасенной им принцессы.
– Так я вроде пока еще никого и не спас, – засмеялся я, посмотрев через плечо на улыбающуюся Вейсу.
– Так и я на принцессу не тяну, – обхватывая мое лицо руками, произнесла она, заставляя полностью повернуться к ней.
– Я недавно слышал, что не рекомендуется целоваться на морозе… хотя сам еще не проверял.
– Ничего, я готова рискнуть, – подмигнула она, уже почти касаясь губами моих губ.
Обхватив ее, прижал к себе.
– А что? По-моему, вполне нормально, – слегка отстранившись, произнесла она.
Ничего не ответив, вновь подтянул ее к себе.
– Я говорила только об одном поцелуе, – усмехнулась Вейса, опять отстраняясь от меня.
– Да я и против третьего возражать не буду.
– А потом и против четвертого…
– Да и против пятого тоже, – подхватил я.
– Какие нынче наглые молодые Искусники пошли.
– Так и принцессы им под стать! В случае чего ножом кинет, а то и вовсе руки сломает своему кавалеру, если тот их слишком уж распустит.
– Обещаю не ломать.
– М-м-м… какие многообещающие слова, боюсь, что мне теперь просто нельзя давать волю своей фантазии.
Обхватив мою шею руками, Вейса заставила меня склониться к ней и, приблизившись к моему уху настолько, что от ее горячего дыхания у меня пробежали мурашки по всему телу, произнесла:
– Тогда я пофантазирую за нас обоих.
– Твою ж мать! – довольно резво отскочил я от нее, хватаясь за голову. – Я же еще чуть-чуть – и забуду, что вообще собирался делать!
Сложив руки на груди, Вейса насмешливо посмотрела на меня своими серыми глазами:
– Больше не задерживаю.
Сс’аргас! Не задерживает она меня… а весь внешний вид так и говорит: только попробуй мне уйти после этих слов! Выбрал, называется, себе пару. Прекрасно знает, что вскоре будет, что мне надо приготовиться, но все равно не может прекратить играть. Ведь так даже интереснее, эмоциональнее… демонова маньячка! Шун был прав. Я – дурак! И кого только выбрал?
– Мне. Надо. Идти, – едва не скрипя зубами, четко и по слогам произнес я.
– Так иди! – слегка показала зубки эта… эта… не знаю даже, как обозвать!
– Не могу идти, – мотнул я головой, – ты ведь меня не пускаешь.
– Да я вообще в сторонке стою, – произнесла она равнодушным тоном, который никак не вязался с плясавшими в ее глазах искорками.
Сделав два шага, вновь притянул ее к себе.
– Все, – отстранился я, – мне надо идти. Вот тебе даже сувенир на память.
С этими словами я, стянув варежки, достал из-за пазухи амулеты блокировки и, сняв их через голову, вложил в ладонь девушки.
Источники, раньше придавленные силой амулетов, все как один… потянулись? Пока носил эти амулеты, даже и не замечал, что, оказывается, настолько сильно от них устал. Ведь я не мог их снимать, даже плавая в воде. Понимая, что сейчас от меня требуется, я просто позволил энергии свободно течь через меня. От Вейсы я отступил, уже укутанный в «золотые одежды», но в этот раз все было не настолько просто, как когда-то на Заставе.
Поверх «золотого покрова» заплясало столь же золотое пламя, небольшое, буквально в палец длиной, но я чувствовал, что оно должно быть не таким маленьким. Слегка склонив голову к плечу, прищурил глаза и сразу увидел, каким должен быть настоящий размер окутывающего меня золотистого пламени. Все в радиусе двух сажен слегка выцвело, как бы очерчивая вокруг меня ровный круг. Вот этот радиус и показывал, каким именно должно быть пламя… только останется ли пламя пламенем после того, как примет свою законченную форму? Да и, собственно, что это вообще такое? Никогда о подобном не читал и не слышал, даже от Учителя. А главное – я слегка обернулся – что это за туман?
Как и больше месяца назад, на Заставе, клубившийся за моей спиной туман, казалось, отчаянно пытался принять какую-то форму. Однако в этот раз я понял одну вещь, которой не заметил в прошлый раз. Или просто не мог заметить? Ведь на Заставе «золотой покров» был намного слабее нынешнего, и поэтому все выглядело не настолько явно. Суть в том, что окружавший меня свет и пламя определенно мешали туману сформироваться. По какой-то причине они не могли сосуществовать. Вот только я не имел и малейшего представления как о первом, так и втором, поэтому просто не знал, как убрать покров, но оставить туман, или наоборот. На Заставе мне казалось, что я просто смешиваю энергию, и ничего более, но теперь… теперь я уже не был так в этом уверен. Сейчас я еще не знал точно, скорее просто чувствовал, что смешивание типов энергии служит началом чего-то… необычного… чего-то за пределами моего понимания… за пределами? Да, верно, чего-то ЗАПРЕДЕЛЬНОГО.
А вот последнее – это определенно была не моя мысль… Значит, говоришь, запредельное? Кажется, теперь я знал, изучением чего мне предстояло заниматься всю свою оставшуюся жизнь. И, кстати, о жизни… мне точно надо самым тщательным образом подумать о расстановке собственных приоритетов. Потому что, если я не примусь за дело в самое ближайшее время, моя жизнь будет иметь все шансы стать настолько короткой, что просто не может идти и речи об изучении чего бы то ни было.
Подмигнув Вейсе, которая сейчас смотрела на меня, едва рот не раскрыв от удивления, повернулся в сторону перекинутой через стену веревки. Кстати, насчет удивления. Когда Вейса только начала просто меня целовать, все, кто видел нас, останавливались как вкопанные, а уж теперь, после «золотого покрова», народ и вовсе выпал в осадок. И в обоих случаях удивление оправданно. В первом – потому что Вейсу знали все, особенно ее характер, а во втором… не каждый день увидишь вещи, подобные той, что я умудрился продемонстрировать.
Потянувшись к веревке, недоуменно замер.
Я и раньше не считал свой Источник обычной энергией, но всегда списывал это на свое воображение. Даже на Заставе, когда неожиданно четко воспринял свою изначальную Силу, как некоего умудренного годами старца, сидящего в кресле, я все равно списывал это на свое воображение. Задумчивый Мудрец – моя изначальная Сила. Отмороженный Маньяк – моя приобретенная Сила. И «Я» – моя энергия Души. И вот сейчас, абсолютно неожиданно, от совершенно элементарного действия мое представление о собственной Силе просто осыпалось мелкими осколками.
Похоже, пора было признать, что мое пребывание в Легионе влияет на мою жизнь самым причудливым
