— Нет, не переменила.
— Жаль. Я уже понял, что в случае с вами лучше сначала действовать, а уже затем задавать вопросы. Вам нужна буря, натиск.
— Мне ничего не нужно!
Она попыталась выглядеть рассерженной, но одного взгляда Ника оказалось достаточно, чтобы гнев улетучился.
— На этом наши мнения расходятся, но сейчас… Сейчас наша увлекательная дискуссия прервется. Пора навестить молодых телочек Джона Бритлинга.
Смена образа была полной и разительной. Сначала преданный поклонник, затем разгоряченный любовник, потом гурман, развлекающий себя психологическими изысками и наконец — холодный повелитель… Как ему удается все время оборачиваться кем-то другим? А может, все его ухаживания — это просто желание развлечься, слегка оживить свою жизнь? У Энн не было ответа.
— Поехали. — Погруженная в собственные мысли, она даже не заметила, как Ник поднялся и теперь протягивал ей руку, а в глазах его играли солнечные блики, отраженные от водопада. — И перестаньте дрожать. Если после проведенного со мной дня вы появитесь на людях с таким лицом, пострадает моя репутация.
— А она у вас есть — я имею в виду репутацию? — резко спросила Энн, отшатнувшись от протянутой руки как от огня и сделав вид, что счищает траву, будто бы прилипшую к джинсам. Серьезного ответа на свой вопрос девушка не ожидала, однако Ник на минуту застыл, прежде чем загадочно ответил:
— Когда-то была. Рано или поздно, но вам придется выслушать увлекательные истории о моей бурно проведенной юности.
Его голос был холоден и насмешлив, но Энн не могла понять, было ли в этой фразе лишь желание поддеть или что-то иное. Девушка уставилась на Ника, всем своим видом выражая растерянность, а он лишь пожал плечами, мягко добавив:
— Хотя на самом деле все было не столь плохо, как представляется местным кумушкам.
— Не сомневаюсь. — Ее ехидный тон жалил как пчела, но Энн ничего не могла с собой поделать. Мысль о том, что он был с другими женщинами, разбудила маленьких злобных чертенят в ее душе, унять которых было непросто.
— Слоу мало чем отличается от других мест. Люди здесь также обожают складывать два и два и получать пять, — продолжал он, словно не заметив ее колкой реплики. — В университете у меня была масса друзей — парней и девушек, которые посещали меня время от времени. Разумеется, только в перерывах между лекциями и исключительно с целью отведать домашней стряпни.
— Парней и девушек, — повторила Энн, стараясь придать своему голосу приторную сладость.
— Именно так. — Теперь в серых глазах резвились не менее решительные бесенята, и Энн почувствовала острое желание ударить его. — Слухи хорошо скрашивают долгие вечера в поле и на ферме. Но если бы я действительно спал со всеми девушками, которых мне приписывают, то сейчас перед вами была бы ни на что не годная жалкая развалина… А это не так.
— Да? — деланно переспросила Энн. — Не понимаю, зачем вы мне все то рассказываете, Ник?
— Думаю, понимаете. У вас хватает ума все уразуметь без дополнительных разъяснений. Я не сторонник беспорядочных связей. Вы мне верите?
— Но какое мне до всего этого дело?
— Вы мне верите, Энн? — настойчиво переспросил Ник. — Скажите только «да» или «нет».
Он не собирается прекращать эту пытку, подумала Энн.
— Итак, вы святее Папы?
— Я этого не говорил, — тихо ответил Ник. — Я всего лишь простой человек со своим собственным моральным кодексом и этическими нормами, выработанными в течение жизни. В моем прошлом было и такое, чем я вряд ли могу гордиться, но, к счастью, я учился на своих ошибках и стал мудрее.
— Понимаю. — У Энн недоставало сил спросить, что же это были за ошибки.
— Не слышу уверенности в вашем голосе. — Ник еще секунду внимательно изучал, а затем развернулся и пошел к джипу. Перед тем как открыть перед ней дверцу, он добавил: — Однако у вас нет оснований для волнений: с последним ударом часов в полночь в оборотня я не превращусь.
Он свистом подозвал собак, и те быстро и без лишней суеты забрались в машину.
Пока они ехали по дороге, вьющейся меж холмов. А в голове Энн роились самые невероятные мысли и предположения, навеянные их беседой. Итак, он был честен с ней, подчеркнуто честен. Как же он в таком случае расценит поведение Энн, когда узнает истинную причину ее появления в здешних местах? И поймет, что все, что она до сих пор рассказывала, — одна большая ложь… Может, стоит открыть правду?.. Нет, ни за что!
Ник скорее всего будет удивлен и раздосадован, что она так долго держалась за свой обман, и может, даже испытает к ней жалость. Но нет! Если ей суждено прожить без него — а когда-нибудь ей все равно придется уехать из Сноу, — то пусть хотя бы он помнит ее желанной, а не достойной сострадания!
— Энн, уверен, что не нарочно, но вы все равно заставляете меня чувствовать себя последним мерзавцем. А поскольку я привык считать себя человеком искренним и честным, мне это особенно неприятно. Ферма уже близко, мы почти прибыли, и я попросил бы вас немного расслабиться.
Владения Джона Бритлинга были совсем маленькими, и, пока Ник отправился в один из двух коровников, чтобы осмотреть животных, Энн оставалась в машине. Хозяева фермы явно не позаботились о ковровых дорожках по случаю приезда высоких гостей, а лежащие там и сям кучи навоза и какого-то строительного мусора не вызывали ни малейшего желания выйти и размять ноги.
Следующая ферма, напротив, поражала чистотой и богатством. Это был целый ансамбль солидных и ухоженных строений, а добродушные, излучающие достаток и приветливость старик фермер и его жена оказались под стать хозяйству.
— Мои крестные, Лора и Тимоти Ловелл, — представил их Ник. — Они ждут не дождутся познакомиться с тобой.
— Да? — Ничего больше Энн добавить не успела, потому что пожилые супруги уже стояли рядом. Впрочем, церемония представления была сведена к минимуму, поскольку Ника ждали овцы, подготовленные к прививке. Пока он вместе с фермером и специально нанятыми помощниками пропадал в хлеву, хозяйка пригласила Энн пройти с ней в сверкавшую чистотой кухню и выпить по чашке кофе.
— Я узнала, что вы остановились у Ника и Морин, — сказала Лора, готовя поднос с кофе для мужчин. — Ваш хозяин — прекрасный человек и великолепный специалист. Мой муж никогда не обращается ни к кому другому. А вы давно знаете Ника?
Это был прямой вопрос, требовавший не менее прямого ответа, без долгих хождений вокруг да около. Энн уже начала привыкать к здешней манере рубить сплеча, но объяснять причины, побудившие ее приехать в Слоу, не хотелось, и она молчала, выигрывая время.
— Так, значит, вы прибыли сюда ненадолго, — сделала вывод хозяйка, нарезая фруктовый торт на огромные ломти и укладывая их на поднос рядом с чашками кофе.
— Да. — Энн почувствовала в тоне пожилой женщины критические нотки, хотя и не совсем поняла, чем они вызваны. И хотя дальнейшая беседа протекала мирно, что-то подсказывало Энн, что Лора Ловелл не пришла в восторг, увидев ее в компании Ника. Поэтому девушка не удивилась, когда в самый разгар беседы на отвлеченные темы женщина вдруг неожиданно произнесла, сокрушенно покачивая головой:
— Бедная Элис… Вы знаете, он ухаживал за ней до самого последнего дня.
— Нет, не знаю. Я вообще очень мало знаю о нем и его покойной жене.
— Элис почти никогда не обращалась к докторам, — сказала Лора с гримасой, не оставлявшей сомнений в том, что она по этому поводу думает. — Эта трагедия плохо отразилась на Нике: он с головой ушел в работу, не желая обращать внимание на что-то еще. Он иногда бывает поразительно упрям, знаете ли. — Пожилая женщина поглядела Энн прямо в глаза. — Мы все очень не хотели бы, чтобы он еще раз разочаровался…
— Но… — Только сейчас до Энн дошло, что ее предупредили, причем ясно и недвусмысленно. В первый момент девушка даже не сообразила, как ей следует к этому отнестись: разозлиться, оскорбиться или затаить обиду. Неужели Лора была уверена, что Энн положила глаз на Ника и готова окрутить его? Поэтому постаралась ответить сдержанно, но, по возможности, искренне: — Поверьте, я тоже не хочу его
