утверждать, что не существует такого понятия, как настоящая любовь.
— Ну хорошо… А ты? Ты была когда-нибудь влюблена? — неожиданно спросил Фернан, заглянув прямо в ее светло-карие глаза.
Джейн целую минуту смотрела на него, не в силах ответить.
— Да… однажды… — сказала она наконец и опустила глаза, потому что не могла больше вынести пристального взгляда сидящего напротив нее человека.
— А сейчас? Ты до сих пор считаешь, что любила его?
— Нет, — грустно призналась Джейн.
— Так что же изменилось? — поинтересовался он. — Людям вообще свойственно обольщаться. Ты же видишь теперь, что твоя любовь была иллюзией и не могла иметь продолжения.
— Дело не в этом… — Джейн поерзала на стуле. — Просто Фред оказался не таким, как я думала. Не знаю, была ли я настолько слепа или он сознательно старался создать ложный образ, но человек, которым он оказался на самом деле, мне совсем не понравился…
— И ты с ним порвала?
— Нет. — Джейн посмотрела ему прямо в глаза, взгляд ее был затуманен болью. — Это он со мной порвал. Я тогда попала в аварию, ему стало известно, что я некоторое время должна буду провести в больнице, и Фред… Фред нашел себе другую подружку.
Фернан еле слышно выругался по-французски, но смысл его слов легко было угадать.
— Каким же я был болваном! — Он неожиданно перегнулся через стол и взял ее за руки. — Безмозглым, самонадеянным болваном!
Джейн сидела ни жива ни мертва, даже не решаясь вздохнуть, а Фернан приподнялся, наклонился к ней и губами коснулся ее губ. Затем, прежде чем сесть, ласково провел пальцем по ее щеке.
Джейн была ошеломлена этим прикосновением, этой нежностью, которая так не вязалась с тем Фернаном Тамилье, образ которого она создала.
Боже, когда же я перестану выдумывать людей?! Ведь и с Фредом произошло нечто подобное… Нет, тогда все было наоборот: я вообразила прекрасного человека, который на деле оказался недостойным любви. А Фернан… Чем ближе я узнаю его, тем больше нахожу привлекательных черт. Чего стоит одно это короткое нежное прикосновение…
Да я просто-напросто влюбилась! — ужаснулась Джейн. Надо же было выбрать человека, чья любовь к покойной жене сковала все его чувства вековым льдом; который чертовски красив, баснословно богат и так же недосягаем для нее, как житель Луны!
— Джейн!
Она словно очнулась и поняла, что официант уже несколько минут стоит рядом, ожидая заказа. Но Джейн тщетно пыталась разглядеть маленькие, прыгающие в глазах черные буковки меню. Ее мысль не могла сосредоточиться ни на чем, кроме страшного открытия: она влюблена в Фернана Тамилье!
— Что ты будешь заказывать? — спросил Фернан.
— Мне… мне все равно, — с трудом выдавила она.
— У них здесь делают превосходный ризотто. А на второе мы можем заказать рыбное блюдо, которым славится это заведение. Рыбу обжаривают в сметане с вином, а потом запекают в сухарях и подают с овощами и салатом.
— Прекрасно, — кивнула она. — Это очень здорово.
Все действительно было здорово: и сам ресторан, и обслуживание, и вино, которое уже ударило ей в голову, потому что Джейн успела осушить два бокала. Но надо же было попытаться развеять черное облако, которое надвигалось на нее и вызывало нарастающее ощущение грядущей беды!
Джейн не имела ни малейшего понятия, о чем они говорили за едой, но, по крайней мере, заметила, что Фернан сохранял свой обычный самоуверенный, невозмутимый вид — как, впрочем, и все окружающие. Что же касается ее… Она была совершенно не в себе и могла думать только о своем чувстве, которое осознала так внезапно.
Как странно, что она не догадалась об этом прежде! А ведь Фернан сказал, что больше не верит в любовь… Что ж, если бы можно было выбирать, в кого влюбиться, тогда бы она выбирала… Но любовь не пара обуви или новая шляпа. Она поражает со всей силой, когда этого меньше всего ожидают.
— Не хочешь потанцевать?
Джейн удивленно подняла глаза. Фернан смотрел на нее, и лицо его было совершенно непроницаемым. Никогда невозможно догадаться, о чем он думает! А что, если он сейчас сравнивает ее с той женщиной, о которой тоскует до сих пор? Наверняка Иветт прекрасно танцевала. Стройное, изящное тело, которое она видела на фотографиях, словно специально было предназначено для танца…
— Нет, спасибо. Я… я плохо танцую, у меня обе ноги — левые.
— Я сомневаюсь в этом. — К ужасу Джейн, Фернан встал, обошел столик и взял ее за руку. — Я очень сильно в этом сомневаюсь.
— Фернан, но я и вправду не хочу!..
Но это была откровенная ложь! И пока они шли рука об руку к танцевальной площадке, и когда Фернан заключил ее в объятия, прижав к своей груди, Джейн чувствовала, что пребывает наверху блаженства.
Она прижалась лбом к его плечу, вдыхая его запах, ощущая одновременно и боль, и наслаждение, а потом откинула голову, чтобы взглянуть в его улыбающееся лицо.
— Кажется, ты говорила, что не умеешь танцевать? — произнес Фернан тихо.
— Не умею, — улыбнулась она в ответ так, как, наверное, не улыбалась никогда в жизни. — Я просто следую за тобой, вот и все.
Она действительно просто плыла, скользила по воздуху…
— Это скрытый комплимент? — усмехнулся Фернан. — Осторожнее, так можно попасться! Ведь я же страшный, злой Серый Волк, а ты — маленькая Красная Шапочка…
Это было невыносимо! Если бы кто-нибудь сказал Джейн, что можно желать кого-либо так, что это превращается в физическую пытку, она бы ни за что не поверила. Но сейчас острая боль одновременно с чувственным теплом переполняли ее сердце, отзываясь в каждой клеточке, в каждом нерве.
А Иветт была с ним несколько лет… Она просыпалась рядом с ним, смеялась вместе с ним, разделяла с ним маленькие семейные тайны, занималась с ним любовью долгими ночами…
— Джейн…
Она услышала свое имя, произнесенное еле слышным шепотом, и ее словно ударило током: он желал ее. Джейн закрыла глаза и еле сдержала порыв поднять голову и найти губами его губы. Он желал ее, все его тело желало ее! Что бы Фернан ни чувствовал до сих пор к Иветт, что бы ни говорило его сердце, сейчас, в эту минуту, ему была нужна только она.
— Ты очень красива, Джейн, тебе это известно? — Его дыхание обдавало ее жаром. — У тебя кожа нежная, как у младенца…
Как у младенца? Она тут же подумала о шрамах на своем животе, и это заставило ее напрячься.
— Не бойся. — Фернан заметил ее состояние, но не понял его причину. — Я знаю, что ты думаешь обо мне, и не собираюсь тебя торопить. Но только… эта химия, о которой ты говорила, снова дает о себе знать. — Его голос звучал вкрадчиво, обволакивающе, и Джейн неожиданно разозлилась на нелепость сложившейся ситуации: она хотела его до безумия, до беспамятства! — Расслабься, Джейн. Мы с тобой взрослые люди — можем же мы провести пару часов вместе без всяких сложностей!
Что он имел в виду? Она хотела спросить, но Фернан вдруг развернул ее спиной к себе, продолжая сжимать в объятиях, и Джейн удивилась, что можно танцевать и так.
Они провели на танцевальной площадке больше часа, и Фернан целовал ее бессчетное количество раз, наклоняя свою черную как смоль голову и терзая ее губы.
Джейн и раньше подозревала, что Фернан очень чувственный человек, несмотря на внешнюю сдержанность. Это читалось во взгляде его блестящих темных глаз, в капризном изгибе губ, в движениях гибкого, сильного тела. Но открытием для нее явилось то, что, оказывается, можно заниматься любовью в зале, полном народу!
Фернан проделывал с ней невероятные вещи; его возбуждение ощущалось горячо и остро через ткань одежды, разделявшую их. А когда Джейн позволила себе представить, что было бы, если бы они
