— Тогда хотя бы выпей чего-нибудь и налей Джейн, хорошо? Я скоро вернусь, — сообщила Нора, закрывая за собой дверь.
И они остались одни.
— Хочешь выпить? — сухо поинтересовался Фернан, глядя куда-то поверх ее головы.
— Не очень… А ты? — нервно спросила она.
— Нет, я не хочу ничего пить, Джейн. — Темные глаза как-то странно поблескивали. — Значит, разбив сердце бедного Доминика, ты возвращаешься в Лондон. — Это был не вопрос, а констатация факта. — Признаться, я не думал, что ты оставишь Нору с младенцами так скоро.
Он произнес это без видимых эмоций, но Джейн уловила в его словах упрек и немедленно отреагировала.
— Ты что же, считаешь Нору никудышной матерью? — с саркастической улыбкой спросила она.
— Конечно нет! — ответил Фернан возмущенно.
— Ну, тогда…
— Я думал, ты приехала как подруга, компаньонка, — вкрадчиво произнес Фернан. — Как человек, с которым можно поговорить по душам, поделиться самым сокровенным. Это ведь очень трудное время для женщины в эмоциональном плане…
— Я не нуждаюсь в твоих поучениях! — резко перебила Джейн, возмущенная до глубины души его рассуждениями об эмоциях после всего, что он заставил ее пережить?! — У Норы действительно был трудный период перед родами, но теперь она в полном порядке. А я… У меня есть дела в Лондоне.
— Какие у тебя могут быть дела?!
Это был удар ниже пояса, но Джейн решила не выходить из себя. Он считает ее жалкой старой девой, не находящей для себя лучшего применения, как навязывать свое общество его друзьям. И ведь самое ужасное, что он прав: у нее действительно нет никаких дел…
— У меня дела личного характера, — надменно заявила она.
— Это не ответ.
— Но это единственное, что я могу сказать!
Мысленно проигрывая снова и снова тот случай в саду, Джейн пришла к единственно разумному выводу: Фернан из жалости пытался убедить ее в том, что она привлекательна как женщина. Она странным образом любила и ненавидела его за это. Любила потому, что он понял ее и проявил чуткость, а ненавидела потому, что самым последним чувством, которое она хотела бы вызвать у него, была жалость.
— Что ж, понятно. — Он насмешливо посмотрел на нее.
Как назло, сегодня Фернан казался ей особенно красивым. Его высокая стройная фигура была облачена в вечерний костюм, подчеркивавший скрытую силу и мощь.
Ну почему из всех мужчин в мире меня угораздило встретить и полюбить именно его?! — подумала Джейн с тоской и безнадежностью.
— Так ты придешь на вечеринку? — осторожно спросила она после нескольких минут напряженного молчания.
— А ты хочешь, чтобы я пришел?
— Конечно. Пьер и Нора огорчатся, если ты откажешься.
— Ах, Пьер и Нора… Понимаю… — Он посмотрел на нее, прищурив глаз. — В таком случае приду.
Он придет только ради Пьера и Норы! Боже, подумала Джейн, как же я его все-таки ненавижу!
— А теперь мне в самом деле пора идти. Я не могу опаздывать.
— Разумеется, ты не должен заставлять ее ждать.
Джейн сама не знала, зачем сказала это. Хорошо хоть голос ее прозвучал безразлично, словно она не сгорала от ревности и желания узнать, с кем он встречается и как выглядит эта женщина.
— Вот именно.
Один-ноль в его пользу, подумала Джейн, когда Фернан улыбнулся одними краешками губ, кивнул на прощание и покинул гостиную. Что ж, он имеет право встречаться с кем угодно. Фернан Тамилье — вольная птица: никаких привязанностей, никаких обязательств… Она мысленно выругалась — так крепко, что сама испугалась, — и отправилась разыскивать Нору или Поля — кого-нибудь, кто помог бы ей отвлечься.
Джейн чувствовала, что ее душа и тело пребывают в разладе, и не была уверена, что ей удастся собрать сердце из кусочков, на которое оно было разбито. Может быть, в Лондоне ей повезет и она избавится он любовного недуга? Хотя вряд ли…
Стояла середина июня, и день выдался очень жарким. Солнечные ванны, которые начала принимать Джейн, придали ее коже нежно-персиковый оттенок, а медный цвет волос проявился еще ярче.
В последние две недели они с Норой совершили несколько поездок в Ниццу за покупками. Здесь, на извилистых улочках и маленьких уютных площадях, можно было найти все, что угодно — от модной одежды и изысканных драгоценностей до дешевых сувениров.
После часа или двух хождения по магазинам они с удовольствием сидели в уличных кафе, где пили кофе и ели пирожные с кремом, наблюдая за протекавшей вокруг них жизнью, пока не подходило время возвращаться домой.
Это было идиллической прелюдией перед возвращением в Лондон, и Джейн изо всех сил старалась, чтобы Нора воспринимала все именно так. Но для нее самой эти поездки были окрашены в грустные тона: она решила, что прощается с Францией навсегда.
Тем не менее прошли они не без пользы, подумала Джейн, глядя на прекрасное платье из шелка цвета слоновой кости, висящее в шкафу. Наряд для прощальной вечеринки был выбран отличный. Сначала ее напугала цена — непомерная на первый взгляд для такого маленького кусочка ткани. Но, померив платье, Джейн сдалась. Оно сидело как перчатка — плотно, но не слишком обтягивая ее, а покрой выгодно подчеркивал фигуру. Никогда в жизни у нее не было такой элегантной меши.
— О, это прелесть, Дженни, ты должна его купить! — воскликнула Нора и тут же попыталась заплатить за платье, но Джейн воспротивилась.
Она хорошо знала, зачем покупает его. Фернан не хочет иметь с ней ничего общего — прекрасно. Он жалеет ее — это хуже, но можно пережить. Зато сегодня вечером он поймет, что потерял. Она уйдет из его жизни с гордо поднятой головой!
Но все это будет позже. А сейчас она собирается с Норой и детьми к бассейну — посидеть и расслабиться, что в последнее время удавалось ей все хуже и хуже.
Джейн отвернулась от шкафа и подошла к большому зеркалу, чтобы взглянуть на свое отражение. Она купила бикини в тот же день, что и платье, и считала это вызовом, хотя и не понимала до конца, что же он означает.
Джейн провела пальцами по белесым шрамам на животе. Плохо это или хорошо, красиво или нет, но это ее шрамы, и больше она не собиралась их прятать! Тысячи людей во всем мире справляются с гораздо более страшными увечьями и делают это мужественно. Она же слишком сосредоточилась на своих недостатках — больше, чем они того заслуживали, — но отныне все будет по-другому.
Она везучая, очень везучая! — и будет повторять это заклинание каждый день, каждый час, каждую минуту, пока не рассеется черное облако, окружающее ее!
«А что, если оно никогда не рассеется?» — спросил тихий вкрадчивый голосок. Что ж, тогда она смирится с этим и будет жить дальше.
Когда Джейн шла к бассейну, ее обволакивал густой, жаркий аромат летнего дня. Нора сидела в шезлонге и с улыбкой наблюдала, как Пьер, Доминик и Поль плещутся в прохладной чистой воде, играя в пятнашки.
Джейн была рада видеть Поля веселым. После того случая, когда он едва не утонул, мальчик некоторое время не решался подходить к воде и выглядел нервным, но сейчас он вел себя, как обычно.
Выяснилось, что в тот вечер, буквально за несколько минут до рокового заплыва, он забегал на кухню к Терезе и проглотил обильный ужин. К тому же он много играл на жарком солнце и, хотя Пьер неустанно предупреждал его, что после таких игр необходимо восстановить количество жидкости в организме, даже не подумал позаботиться об этом. В результате — судорога, едва не ставшая для Поля роковой.
Все очень надеялись, что этот урок мальчик запомнит на всю жизнь и больше никогда не повторит подобной ошибки…
