новую делегацию. А немцы выставили условия ещё более наглые. К тому, о чём мы уже говорили, они прибавили присоединение к Германии Эстонии и Латвии, не говоря уже о Польше. Они потребовали признать их договор с украинскими националистами и вывести с Украины Красную гвардию. Армию они потребовали полностью демобилизовать, военно-морской флот разоружить. Советская Россия должна была выплатить Германии полтора миллиарда рублей золотом и миллиард товарами. После согласия на такие страшные условия немцы продолжали захватывать нашу территорию. Они вели наступление 30 дивизиями, из них 15 двинулись на Петроград, чтобы захватить его молниеносным ударом. 23 февраля под Нарвой и Псковом произошли ожесточённые бои немцев с полками только что созданной Красной Армии. Немцы были остановлены. После этого Германия согласилась снова сесть за стол переговоров, и договор был подписан. (Именно 23 февраля стало нашим военным праздником – Днём Советской Армии и Военно-Морского Флота.)
Мы говорили, что немецкие рабочие помогли русским рабочим. 9 ноября 1918 года произошла революция в Германии. В Австро-Венгрии тоже произошла. Монархическая власть в обеих странах была свергнута. Уже 13 ноября Советское правительство аннулировало Брестский договор. Началось изгнание оккупантов из Эстонии, Латвии, Литвы, Белоруссии, Украины, из Крыма, из Закавказья.
ЛЕДОВЫЙ ПОХОД
Теперь мы вернёмся в самое начало 1918 года. После срыва переговоров в Бресте немецкие войска, как мы знаем, начали наступление по всему фронту. Особенно энергично они действовали на северном участке, в районе Финского залива. Здесь находились три очень важных пункта: Петроград, Ревель и Гельсингфорс. Значение Петрограда ясно – это столица Советской России. А Ревель и Гельсингфорс? Они были основными базами нашего флота, здесь стояли тогда почти все балтийские корабли. Поскольку Финский залив замёрз, лёд был толщиной до 75 сантиметров, корабли могли быть захвачены немцами.
Немецкие войска быстро продвигались по Эстонии, выходя к побережью. Кораблям, находившимся в Ревеле, был отдан приказ уходить в Гельсингфорс. Надо было бы идти сразу в Кронштадт, но туда путь в три раза длиннее, и лёд в восточной части залива толще. Вот опять помянешь добрым словом адмирала Макарова: «Ермак» 19 февраля вывел из порта первую группу кораблей – 2 подводные лодки, 2 транспорта – и начал пробивать им дорогу через залив.
В Ревеле оставались 5 крейсеров, 12 подводных лодок, 2 минных заградителя, 10 тральщиков и другие суда. Немцы вовсю старались помешать их уходу. Они вели беспрерывные бои на подступах к городу, подняли в воздух авиацию, чтобы забросать бомбами ледоколы и приостановить работы, связанные с выводом кораблей на рейд. Но наши моряки успели всё сделать. Правда, последние корабли оставили порт, когда немцы уже вошли в город. Было это 25 февраля. Через несколько дней все ревельские корабли и суда – числом 63 – были в Гельсингфорсе. Только подводную лодку «Единорог» постигло несчастье – льдом повредило корпус, и она затонула на переходе.
Посмотри схему Ледового похода Балтийского флота. Не было бы ошибкой назвать этот поход Ледовым сражением.
Теперь в Гельсингфорсе собрался почти весь Балтийский флот. Финляндия в это время была дружественной нам страной. Она получила из рук Советского правительства самостоятельность, у власти там стояло рабочее правительство. И советский флот вроде бы находился в безопасности. Но в Финляндии началась гражданская война. Бывший царский генерал финский барон Маннергейм получил от немцев помощь войсками и оружием, возглавил финские белогвардейские отряды и выступил против рабочего правительства. Хотя Маннергейму было ещё далеко до победы над финской Красной гвардией, немцы признали белогвардейское правительство. Этот дипломатический ход повернул дело так, что советские корабли с точки зрения немцев находились теперь во враждебном России государстве и по условиям Брестского договора должны были или покинуть иностранные порты, или разоружиться – снять замки с орудий, свезти на берег снаряды, мины, торпеды, распустить команды, оставив на кораблях по десять человек охраны. Если бы мы не выполнили требований немцев, они разорвали бы только что подписанный Брестский мир.
Немецкие адмиралы уже потирали от удовольствия руки: наконец-то они овладеют русскими кораблями – не в морском бою, а поймав их в ледяной западне. Немецкие адмиралы считали, что наш флот уйти в Кронштадт до захвата Гельсингфорса белогвардейцами не сумеет, станет добычей Маннергейма, а равно и немцев.
Уходу кораблей в Кронштадт мешал не только лёд. Многие корабли стояли в ремонте, с разобранными машинами. И ни на одном корабле не было полного экипажа – моряки ушли на защиту Петрограда, на другие фронты. На эсминце «Войсковой» вместо 75 человек было лишь 12, на знакомом нам эскадренном миноносце «Изяславе» – чуть больше 20… Началась в полном смысле слова героическая работа по подготовке кораблей к походу.
Операцией руководил Совкобалт – Совет комиссаров Балтийского флота, созданный вместо Центробалта. Корабли были разделены на три отряда. Ледоколы «Ермак», «Волынец», «Тармо» и портовые ледоколы должны были провести отряды в Кронштадт. 12 марта в сопровождении «Ермака» и «Волынца» вышел первый отряд: линкоры «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск» и «Гангут», крейсеры «Богатырь», «Рюрик» и «Адмирал Макаров». Сто восемьдесят миль сплошного льда – вот что встретили моряки на пути. В сутки не проходили 50 миль, шли со скоростью полтора – три узла. 17 марта отряд всё же добрался до родного Кронштадта.
На очереди была проводка второго отряда. Его выход задержался и сильно осложнился. А это были линкоры «Республика», «Андрей Первозванный», крейсеры «Баян», «Олег» и две подводные лодки. Что же произошло?
Белогвардейцы с помощью предателей захватили ледоколы «Тармо» и «Волынец». На острове Лавенсари они установили орудия, «Тармо» вооружили, ледокол встал около острова Гогланд – на самом фарватере, на пути наших кораблей. А раньше к Ганге (теперь Ханко, ты знаешь этот пункт, вспомни первую победу петровского флота) подошла германская эскадра Маурера. 3 апреля на полуостров высадился неприятельский десант. Здесь тоже были наши корабли – четыре подводные лодки и плавбаза. Спасти их от захвата не было никакой возможности, моряки взорвали корабли и плавбазу и по суше прорвались в Гельсингфорс. За ними к Гельсингфорсу устремились немецкие десантники.
Теперь при чтении необходимо обращаться к схеме. Синие стрелы – это вражеские десанты. Нашёл Ганге? Финские белогвардейцы в это время захватили железную дорогу от Гельсингфорса до Выборга, прервав сообщение с Петроградом. И вот ведь что самое обидное – нельзя советским морякам помочь финской Красной гвардии, нельзя стрелять. Иначе – разрыв Брестского мира. Финские рабочие из последних сил чинят наши корабли в порту, финские красногвардейцы из последних сил сдерживают напор отрядов Маннергейма – лишь бы успели советские корабли уйти на родину. Спасибо им великое!
А «Ермак» всё не возвращался из Кронштадта. Маломощные портовые ледоколы «Город Ревель» и «Силач» повели второй отряд. Иного выхода нет. Иначе пропадут и линкоры и крейсеры. Как вошли во льды, выяснилось, что с проводкой во льдах лучше справляется линкор «Андрей Первозванный». Он встал в голову колонны и начал пробивать дорогу. За ним «Республика», дальше – крейсеры, у них у каждого на буксире подводная лодка. За три дня одолели всего 60 миль, средняя скорость меньше одного узла.
А где же «Ермак»? Он торопился, но попал под огонь батарей с Лавенсари. Моряки обошли остров стороной. И тут по «Ермаку» ударила пушка вражеского теперь «Тармо». А его не обойдёшь стороной, он
