Каждым из них двигал страх. Землятрясение и развергающийся под ногами асфальт ещё больше путал несчастных овец.
Раз за разом людей становилось всё меньше. Когда Виктория начала снова овладевать своими чувствами, она поняла, что на улице, по которой она бежала, было только два человека – она, и ещё кто-то впереди. Женщина обратила внимание на то, что чем скорее она приходила в себя, тем слабее становилось землятрясение. Но независимо от этого путь продолжал раскалываться. Виктория оглянулась – дорога за ней медленно проваливалась. Как ни странно, проваливалась именно дорога: дома продолжали стоять, как стояли.
- Эй, остановись! – крикнула Виктория человеку, что бежал перед ней. – Стой!
Человек остановился и обернулся на её крик. К несчастью для себя Виктория узнала в нём Люка. Почему именно он бежал с ней в одну сторону?
- Господи... – промямлил он, когда Виктория поравнялась с ним, - ты видела? Ты видела, он что, на самом деле убил того парня? Так просто? Бах! И всё?
- Как будто это ничего не значило ему... За что? Не могу понять...
- Я вообще ничего не понимаю! Лучше бы я никогда сюда не приезжал. Тогда бы и вас никогда не встретил. Надо было без остановки ехать прямо к моей машине и свалить отсюда. Зачем тебе, Виктория, понадобилось выходить тогда? Всё было бы по-другому!
- Всё было бы по-другому, если бы ты не угонял мою машину! – ответила Виктория тем же. – Свою сломал, так теперь ещё и мою. Где ключи?
- В машине остались, - неловко ответил Люк.
Наступило молчание. Только разрушающаяся дорога напоминала о том, что долго стоять на одном месте нельзя. Виктория села на бордюр. В голову лезли всякие пустяки, ненужные воспоминания – всё, только чтобы не думать об убийстве и других необъяснимых вещах.
- Дорога проваливается, - услышала она бормотание Люка, - никакого выхода из города, сумасшедший, разбегающий по улицам с кувалдой. Что же за чертовщина? Парню позавидовать можно. Ему хотя бы больше мучаться не надо и бояться нечего.
Такой взгляд на происходящее раздражал Викторию. Человек был жестоко убит, и всё, что мог вывести из этого Люк, это то, что Гордону больше не придётся мучаться?
- Слышала, что он сказал? – продолжал Люк. – Из десяти выживет только один. Что за бред? И эта девчёнка говорила что-то про собрать всех вместе. Мне кажется, они работают заодно. Ведь это она привела нас к нему! Никому доверять нельзя, только в могилу сведут. Доктор ваш - тоже молодец! Одним выстрелом мог бы всё закончить! Так нет же, струсил и сбежал, самый первый! Не того лидера вы выбрали, Виктория. Теперь, наверное, револьвер в руках у этого психа... А значит, и разобраться с нами ему легче будет!
- Думаю, твоего мнения точно никто не послушал бы, - заступилась за Возира Виктория. Да, может быть он и испугался, но это касалось всех. Тем более, она вспомнила, что следующим за доктором как раз- таки Люк и пустился наутёк. – И не надо тут всяких теорий придумывать. Хаумея никак не связана с тем человеком. Она, скорее всего, даже не знает где находится. Те двое парней усыпили её, а очнулась она только сегодня.
- Ну мы же не знаем, сколько времени до того они пробыли в Торлине!
- А сколько времени пробыл здесь ты? – яростно спросила Виктория. Что творится в голове Люка? Он хотя бы понимает, что своими словами может породить недоверие ко всем без исключения, даже к людям с самыми чистыми намерениями?
Мужчина заткнулся. Казалось, он упорно хотел сохранить в тайне причину своего прибывания в городе. Этим он ещё меньше нравился женщине. Надо было как можно скорее найти остальных, до того, как их найдёт «судебный пристав». Если Люк прав, то с оружием тот стал ещё опаснее.
Виктория осмотрела улицу. Не оценить её расположение было невозможно. Можно было смело предположить, что улица, на которой сейчас сидела Виктория, находилась между двумя небольшими горками. Через два дома поперёк дороги возвышался путепровод, несколько разрушенный временем. Он был на одном уровне с предпоследними этажами пятиэтажных домов. Ещё одно подтверждение существованию возвышения были следующие за стоящими прямо у дороги дома. Если вглядеться, можно было увидеть их крыши, выглядывающие из-за первых домов. Маловероятно, что они просто были на этаж или два больше – судя по архитектуре всего города, все дома были одной высоты, конечно же, за исключением тех, которые были меньше, чем в пять этажей.
В живых останется только один из десяти. Эти слова врезались в память Виктории, не желая покидать её головы. Но в них не было никакого смысла. Если считать вместе с убитым Гордоном, то их всего было девять. Десятым мог оказаться сам убийца. Но зачем тогда ему говорить, что выживет только один? Выходит, он намерен убить всех? Возможно, он просто хотел ввести их в панику. Сделать так, чтобы никто никому не доверял, натравить друг на друга. Это было несложно, более того, началось вполне успешно. Виктория знала, что все они сейчас в нестабильном состоянии. Люк уже пытается настроить её против Возира и Хаумеи. Можно только догадываться, что сейчас делают остальные, угодили ли в ловушку незнакомца, став участниками в его игре на выживание. Как бы ни хотелось верить, что нет, но Виктория понимала, что Церуго и Шейн, может быть и Криста, легко поддались на блеф хитрого незнакомца. Вряд ли они сейчас понимают, что если бы работали все сообща, то никому не пришлось бы рисковать своей жизнью. Но смерть Гордона. Именно она выбила из колеи, на какое-то время лишив самоконтроля.
- Люк, - позвала Виктория. Бездна, пожирающая улицу, приближалась, - перед тем как Гордон...погиб, ты не видел ничего странного?
- Ты издеваешься? То есть, ты хочешь сказать, что во всём этом есть что-то не странное? Всё лишено какого-либо смысла!
- Нет, - женщине надо было узнать. - Перед самой смертью. Когда он выходил из машины. Ты ничего не видел?
- Я помню только звучание колокола. Бессмыслица какая-то.
- Колокол? – Виктория припомнила, что тоже слышала его, - нет, колокол звучал сразу после... убийства.
Каждый раз, перед тем, как сказать что-то связанное со смертью Гордона, Виктория запиналась. Отнять человечскую жизнь. Даже глазом не моргнув. Что способно сотворить такое?
- Я имею ввиду, что ты видел? – попробовала издалека объяснить Виктория. Если Люк и правда не знает, о чём речь, то лучше ему и не знать. – Там, мобильный домик, тебе ничего не говорит?
- Что за чушь ты несёшь, Виктория? – разозлился Люк. – Хватит с меня. Сиди сколько хочешь, а я буду спасать себе жизнь. Одному будет намного легче выжить. Не иди за мной.
- У одного у тебя будет меньше шансов! – крикнула Виктория повернувшемуся к ней спиной Люку. Ей не хотелось останавливать его – но она понимала, что так будет безопаснее. Если он что-то и задумывает, то реализовать это будет труднее с ней рядом. Нет, оставаться в неведении, где будет Люк и что делает – слишком огромный риск.
Мужчина не остановился. Он двинулся прочь от Виктории, но далеко уйти не успел. Дорога впереди неожиданно стала проваливаться, загнав обоих в угол. Никаких поворотов с дороги не было. Спереди и сзади путь разрушался, причём спереди в разы быстрее.
Поражённый Люк отскочил, при этом очень громко выругавшись нецензурными словами. Виктория вскочила, как ужаленая. Сердце застучало так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Впервые в жизни она почуствовала приближение смерти. Даже убийца Гордона не вызвал в ней таких чувств. Тогда был только страх; сейчас все её мысли были заняты желанием остаться в живых. Ещё никогда она не хотела чего-то так сильно.
Психиатр кинулась к двери ближайшего дома, путь к которому ещё не был преграждён. Она дёрнула ручку – дверь не поддалась. Но Виктория не теряла надежды. Она рысью подлетела к двери соседнего дома. Женщина была вне себя от радости, когда вторая дверь поддалась. Если бы дверь была заперта, ей могло не хватить времени добежать до дома на другой стороне разваливающейся улицы.
- Люк! Беги сюда! – крикнула она растерявшемуся мужчине. Люк опомнился и сразу же кинулся к спасительной двери. Вбежав вовнутрь он оттолкнул Викторию к стене и, не извинившись и не поблагодарив, упал на колени, руками упёршись в пол. Казалось, что он сейчас начнёт целовать землю, на которой
