вот без пяти минут адмиралу, личности известной и своего корабля не имевшей только потому, что под рукой его никогда нет — все то в разведке, то в рейде, то на боевой операции… Вот ему самое то. Если командиром корабля окажется не хуже, чем пиратом, то и вверх проталкивать можно. Не на самую верхотуру, конечно, там политики от адмиралтейства сидят, а в среднее звено, откуда в случае войны берут командиров эскадр и соединений. Политики, как правило, именно в бою оказываются бесполезны, вот и подстраховываются. Политик с командой — это совсем не то, что просто политик, а в команде всякие спецы нужны.
Вот только вместе с большим и красивым кораблем и серьезными перспективами навалилась на Кошкина скука. Раньше-то он был лихим разведчиком, жизнь на кончике ножа, адреналин в крови и все такое, а теперь…
У линейного крейсера чуть-чуть другие функции. Он придает устойчивость ударным авианосным соединениям и соединениям более легких кораблей (это чтоб никакой большой и бронированный артиллерийский корабль внезапно перед тем-же авианосцем, в ближнем бою почти беспомощным, не выскочил да в упор всем бортом не поприветствовал), перехватывает вражеские крейсера, прикрывает караваны, в линейном сражении такие корабли составляют подвижный авангард, ибо тяжелые туши линкоров слишком тихоходны и неповоротливы. И уж в самую последнюю очередь это разведчики и рейдеры — дороговаты такие корабли, страшно ими рисковать, особенно в мирное время. Так ведь и погон лишиться можно.
В общем, наложила разведка лапу на кораблик, который и использовать-то толком не могла. Разве что в акциях прикрытия. Это, значит, когда теряется связь с кораблем-разведчиком на помощь посылается эскадра, усиленная чем-нибудь монструозным типа «Кронштадта». Раньше у военных взаймы просили. Те, конечно, не отказывали ни разу — как ни посмотри, а одно дело делали, — но уж носом при этом крутили… Как-же как-же, корабль для завоевания господства в пространстве — и на ерунду срывать, а все потому, что академики сами справиться не могут. За что-же им тогда молоко дают? И еще год за полтора считают? Да и жалование, и карьерный рост… А флотским их из всякой задницы вытаскивать? А что-же сами? Что-же ваши хваленые аналитики всего не предусмотрели? А куда ваши ученые, головастики очкастые, смотрят? Вот у нас бы… И так далее в том-же духе.
Ну, вообще-то правы были, конечно. Со своей колокольни. Поэтому разведчики и решили обзавестись собственным ударным кораблем. Вояки, правда, пошли навстречу, корабль дали хоть и не новый, но надежный, с хорошим вооружением и приличной броней. Классического «убийцу крейсеров» выделили, словом.
Военные, конечно, своего тоже не упустили — мало того, что разведчики им теперь по гроб жизни обязаны были (а разведка долги отдает, кодекс чести у них такой), так еще и под это дело для себя выбили финансирование строительства двух новых линейных крейсеров и авианосца, которые должны были дыру заткнуть, с уходом «Кронштадта» образовавшуюся. Дыра — это, конечно, сильно сказано, в резерве таких кораблей хватает, но… Финансисты — они в комплектовании флотов не очень сильны, им что угодно наплести можно, а когда реальные рычаги воздействия как раз у военных… А что вы хотели? В любой стране наступает момент, когда военные понимают, что, во-первых, за ними сила, а во-вторых, что несправедливо это, когда наверху деньги и власть делят, а армии огрызки кидают. Вот и появляется над президентской резиденцией однажды утром линкор, деликатно наводит на нее сверху пару орудий… И с тех пор у руководства страны с армией полное взаимопонимание. Типа того, что кандидат в президенты регистрируется только после утверждения в генеральном штабе.
Вот в такой мутной воде и плавал сейчас каперанг Кошкин, решивший (и не без основания), что пора начинать серьезно заниматься карьерой. А для карьеры, особенно политической, одного имиджа широко известного в узких кругах крутого разведчика явно недостаточно — надо что-то громкое. Поэтому Кошкин долго и упорно обивал пороги высоких инстанций, проталкивая свою идею. Не слишком хитрый был ход, но зато и беспроигрышный — спасательная операция.
Спасать предполагалось крейсер-разведчик «Орел», сгинувший несколько лет назад в очередном броске за пределы освоенных миров. Что там произошло в точности было неизвестно — очередная стычка с потенциальным противником, жирную точку в которой поставили армейцы, пославшие на помощь «Орлу» однотипный «Кронштадту» линейный крейсер «Викинг». Янкесов с треском вышибли из того мира, но и «Викингу» было не до поисков крейсера — он получил повреждение реактора и с трудом дотянул до своих. Потом геополитические интересы обеих держав сместились, и в тех местах никто больше не бывал, по крайней мере, официально. Контрабандисты, может, и были, они где только не шныряют, но достоверно ничего известно не было.
Спасательная операция — действительно беспроигрышный ход. В случае успеха, если удастся хоть кого-то найти и спасти, это можно преподнести как личную доблесть офицера разведки, который в лепешку разбился, но друзьям (а что Кошкин на «Орле» летал чуть не двадцать лет не секрет ни для кого) помог. В случае неудачи это преподносится как «поставил под угрозу собственную карьеру ради ничтожного шанса помочь друзьям». И при любом раскладе это — политические дивиденды, причем реально Кошкин ничем не рисковал — ведь он-же не угнал корабль, а пробил вполне официальный приказ.
Понимали это наверняка и сверху, поэтому кто-то из сильных мира сего решил, что каперангу Кошкину стоит позволить эти самые дивиденды заработать, но при этом неплохо бы и что-то с этого получить. Поэтому вместо лихого рейда линейного крейсера получилась отправка ударной эскадры — в помощь «Кронштадту» прилагались два старых крейсера «Диана» и «Паллада», а в довесок все тот-же «Витязь» (тесть Айнштейна и тут подсуетился: участие в спасательной операции и дальней разведке — это очень и очень неплохо для послужного листа). Хорошо хоть, не поставили над эскадрой какого-нибудь адмирала с большими перспективами, а позволили Кошкину командовать самому, предварительно имев с ним серьезный разговор при закрытых дверях.
Эскадра получилась разношерстная. Быстроходный и маневренный «Витязь» никак не вписывался в неспешные движения трех других кораблей. Да и «Кронштадт», при всей своей немалой массе, тоже был быстроходнее старых коробок, которые придали им в довесок. С другой стороны, эти крейсера все равно в скором времени попадали под списание. В этот поход они шли, чтобы остаться в том мире, вести исследования, а заодно обеспечивать защиту базы, которую все-же решили в перспективе там создавать. Да и в бою их трудно было бы назвать совсем уж бесполезными — вооружены раритеты были вполне на уровне. Вот только задерживали они всех… Сильно, в общем, задерживали, до скорости перехода им приходилось разгоняться в полтора раза дольше, чем «Кронштадту» и вдвое — «Витязю».
Но, тем не менее, после утряски всех формальностей эскадра снялась с базы дальней разведки у Плутона и начала разгон. Параллельно им двигался английский корабль локационной разведки — все правильно, никто не оставит без внимания эскадру, двигающуюся неизвестно куда и неизвестно зачем. На него не обращали внимания — космос границ не имеет. Разогнавшись, корабли ушли в бросок, чтобы вынырнуть в параллельном мире. Там их уже ждал немецкий корабль, в следующем пространстве — финский, потом опять английский, потом американский… Словом, передавали их друг другу, как эстафетную палочку.
Так и ползли спасатели, от базы к базе, пополняя бункера и снова уходя в бросок. «Витязь» мог совершить четыре, а в экономичном режиме аж пять прыжков подряд, «Кронштадт» — тоже не менее четырех, а вот дамы, как шутя прозвали офицеры старые крейсера, максимум два, причем разгон тогда занял бы столько времени, что потерял бы всякий смысл. У Кошкина не раз возникала мысль оставить их, а самому идти на быстроходных кораблях — времени потребовалось бы резко меньше, а когда-нибудь старички до места все равно доберутся. Однако полученные им инструкции были просты и недвусмысленны и он, скрипя зубами от злости, продолжал идти всей эскадрой.
Единственное, что немного разряжало ситуацию, были проблемки «Витязя», которые всю дорогу служили поводом для беззлобных шуток. Вот и когда подходили к последней базе снабжения, в эфире гремел здоровый мужской смех — на крейсере сработала противопожарная система в сортире и старший механик, неосмотрительно именно в это время пошедший отлить, бегал по кораблю рыча, как трактор и грозя оторвать голову тому, по чьей вине на этом чертовом корабле… И так далее, и тому подобное. Комизм ситуации заключался в том, что противопожарная система находилась как раз в ведении старшего механика, а значит, обижаться он мог только на себя самого. Такие ситуации на флоте передаются из уст в уста, обрастая при этом все новыми подробностями, а человек, с которым произошел этот конфуз, со временем
