и решительного командира. Я принял его лично. В. В. Жабо понравился мне своей готовностью идти на любое ответственное дело. Как уроженец тех мест, где отряду предстояло действовать, я знал хорошо местность, где дислоцировались соединения 12-го корпуса противника, и дал ряд советов…»
Вот за эти «советы» и уцепятся потом недоброжелатели маршала, приписывая ему личный интерес в этой операции. Но об этом немного позже.
План операции, о чем вспоминают многие из ее участников, был разработан и обсужден «на совете командиров и политруков всех отрядов». Атаковать угодско-заводский гарнизон и штаб армейского корпуса решили ночью, одновременно в восьми местах. Для этого было сформировано девять групп. Одна резервная, в обязанности которой было ждать возвращения восьми других в лесу и принимать раненых и убитых во время боя. В каждую группу распределены были проводники — из партизанских отрядов.
24 ноября около 2.00 отряды вышли на исходные. Двигались отдельными колоннами по наикратчайшим маршрутам. Все лишнее снаряжение, которое могло мешать во время марша и в бою, оставили в лесу. Все были проинструктированы, в том числе и по поводу сигналов к началу боестолкновения и выхода из боя после выполнения операции. Группа старшего лейтенанта госбезопасности В. А. Бабакина (96 человек) имела задачу захватить и уничтожить телефонную станцию, радиоузел и почту. Группа старшего лейтенанта госбезопасности Д. К. Каверзнева должна была окружить офицерское общежитие и уничтожить всех находящихся в помещении. Общежитие немецких офицеров находилось в здании бывшего райкома партии. Группа, которую вел капитан В. В. Жабо, как уже говорилось выше, должна была громить штаб армейского корпуса.
Колонны вышли из леса и двинулись через поле к райцентру, расходясь каждая к своему «участку». Перед самыми дворами движение главной колонны обнаружил немецкий часовой. Его пытались убрать выстрелами из бесшумной винтовки, но немец все же успел дать очередь из автомата. Первоначальный план рушился с самого начала. По плану сигналом к началу общих действий должен быть взрыв аптеки. Но теперь группами командовали их командиры. С криками «Ура!» они бросились вперед. Вся последовательность операции нарушилась.
Основная группа быстро достигла центра поселка и окружила здание штаба XII армейского корпуса (райисполкома). Во время боя в здании отличились М. А. Гурьянов и лейтенант В. А. Карасев. В. А. Карасев в бою был ранен. Они забросали окна и коридоры штаба гранатами. Некоторые исследователи утверждают, что М. А. Гурьянов по лестнице поднялся на второй этаж, отыскал свой кабинет, где на стене висела немецкая штабная карта, сорвал ее и набил полный мешок немецкими документами. Из воспоминаний партизана Угодско-Заводского отряда В. И. Касторнова (запись 11 марта 1985 года): «При отступлении с операции мы сделали привал на Ясной Поляне. Развели небольшой костер. У меня был брикет каши. Набрали снегу, растопили на огне и сварили кашу. Гурьянов ел кашу вместе с нами. А раненого Карасева увела группа партизан в направлении линии фронта. Во время налета я один из первых подскочил к зданию райисполкома и начал бросать в окна гранаты и бутылки с горючей смесью. Перед зданием райисполкома, на переулке ул. Советской, был частный дом, в тот дом к немцам, которые были на крыльце, бросил гранату и их взрывом уничтожил. Мельком видел, как Гурьянов бросил гранату во входную дверь райисполкома. В проход бросились в здание Гурьянов, Карасев и другие партизаны. С улицы в окна летели гранаты. Несколько попали в верхние этажи. Фашисты выскакивали из дома, но их партизаны расстреливали на лету.
После разведки Карасева в Угодский Завод 28.10 разрабатывался план налета на райцентр.
Иовлев С. И. собрал партизан и сказал, что командиром у нас будет Жабо.
Окончательный план налета с учетом (неразборчиво) был разработан в Ясной Поляне».
Стилистика мемуара сохранена. Говорят, Иван Яковлевич особо гордился тем, что после удачно проведенной операции ни у кого не оказалось еды. А есть вскоре все очень даже захотели. Скорее всего, когда операция пошла не по первоначальному плану и возвращались группы в лес другими путями, свое снаряжение, в том числе и запас продовольствия, попросту бросили. Но Иван Яковлевич один брикетик каши, видимо, берег около сердца, и он, этот брикетик, согрел всем души. Жуковцы любят рассказывать, что когда в прежние времена ветераны партизанского отряда собирались в музее своего земляка маршала Г. К. Жукова, то, вспоминая тот бой, в первую очередь вспоминали ту торопливую кашу в лесу.
29 ноября газета «Правда» вышла с сообщением о крупном успехе партизан Подмосковья. «От Советского Информбюро»: «Получено сообщение о большом успехе партизан, действующих в оккупированных немцами районах Московской области. 24 ноября несколько партизанских отрядов под командованием товарищей Ж., К., П., Б., объединившихся для совместных действий против оккупантов, совершили налет на крупный населенный пункт, в котором расположился штаб одного из войсковых соединений немецко-фашистской армии. Ночью после тщательной разведки славные советские патриоты обрушились на ничего не подозревавшего врага. Прервав сначала всякую связь немецкого штаба со своими частями, партизаны затем огнем и гранатами уничтожили несколько больших зданий, в которых расположились военные учреждения фашистов. Разгромлен штаб немецкого корпуса. Захвачены важные документы. Отважные бойцы-партизаны перебили около 600 немцев, в том числе много офицеров, и уничтожили склад с горючим, авторемонтную базу, 80 грузовых машин, 23 легковых машины, 4 танка, бронемашину, обоз с боеприпасами и несколько пулеметных точек. При подготовке этой операции разведкой партизанского отряда был разгромлен отряд гестапо. Гитлеровцы потеряли при этом убитыми и ранеными 40 солдат и офицеров».
Сводный отряд потерял в этой схватке 18 человек убитыми и 8 ранеными. Во время выхода немцы перехватили партизанскую разведку. Среди разведчиков оказался М. А. Гурьянов. Он долго отстреливался. Был ранен и, раненный, захвачен в плен. М. А. Гурьянова немцы привезли в Угодский Завод. Три дня пытали они бывшего председателя райисполкома. Им уже не были нужны никакие сведения от пленного. Отряды растворились в лесах. Своих мертвых немцы похоронили. Местные жители города Жукова (Угодский Завод), пережившие здесь войну, рассказывают, что особенно много немцы похоронили своих офицеров. Офицерское кладбище они устроили на берегу речки Угодки на правом ее берегу близ моста. А М. А. Гурьянова ждала казнь.
В последнее время некоторая часть историков либерального толка в запале — все можно! — швырнули порцию грязи несправедливого и на историю этой операции. Дескать, не было никакой операции в Угодском Заводе. А было нечто неудавшееся, с легкостью отбитое немецким гарнизоном, проводимое для того, чтобы отвлечь от другой операции, проведенной в районе Стрелковки… Не дает покоя некоторой части нашего общества слава Маршала Победы Г. К. Жукова. У него конечно же были свои недостатки и свои просчеты, в том числе и военные. Но приписывать ему то, что он якобы положит десятки жизней партизан и бойцов Отряда особого назначения, чтобы вывести из родной Стрелковки «свою семью»… Мать и сестру по его просьбе (или приказу, как хотите) вывезли еще до оккупации района, то есть в октябре. Операция же по разгрому штаба XII корпуса или его служб, а также тылов была проведена в конце ноября, после неудавшегося контрнаступления механизированной группы генерала П. А. Белова из района Шахлово, севернее Серпухова, на Кременки и Высокиничи.
В нелепую дискуссию втянули даже небезызвестного И. Г. Старинова, которого по праву называют «дедушкой русского спецназа». «Дедушка» в своей статье «Второй фронт», к примеру, об этой операции написал такое: «Партизаны понесли большие потери. У немцев погибло всего два человека. Эта операция у Жукова описывается. Только она совсем не так протекала». Дальше «дедушка» Илья Григорьевич рассказывает о том, как он помешал включению этой операции в шеститомную историю Великой Отечественной войны и что для этого сделал. «Поехали в Угодский Завод. Это было в конце 50-х годов. Проводили опросы. Да, рассказывали нам, здесь были партизаны. На полпути их перехватили. Убили двух полицейских, это точно, а насчет немцев — ни одного». Вот уже и собственных двоих немцев Илья Григорьевич вспомнить не может, немцев, выходит, и вовсе не было, были двое полицейских. А может, речь идет о другой операции? Ведь полковник С И. Иовлев за несколько дней пытался провести операцию по захвату штаба в Угодском Заводе и тогда она закончилась неудачей.
Дело в том, что участники истории, ее действующие лица — люди весьма и весьма заинтересованные. Правда, о подоплеке своей пристрастности, как правило, помалкивают. У меня есть основания не доверять и мемуарам И. Г. Старинова. Вот, к примеру, он пишет: «Насколько целесообразны, например, террористические акции партизан, если немцы проводят после них жесточайшие массовые карательные операции. В Белоруссии одного немца убили, а они целую деревню сожгли… Так вот, ничего в этом Угодском
