На роль исполнителя нашли испанца Рамона Меркадера. Его мать, Мария Каридад Меркадер, тоже была агентом НКВД. В годы Гражданской войны в Испании она примкнула к анархистам. Ее старший сын погиб в бою, Рамон тоже участвовал в войне.
Один из самых знаменитых боевиков XX столетия, Меркадер прожил пятьдесят девять лет, из них двадцать — треть жизни — провел в тюрьме. Отсидел свой срок от звонка до звонка.
Уже через пять дней после первого покушения будущий убийца проник в дом Троцкого, выдавая себя за сторонника Льва Давидовича. Он называл сеоя Жаком Морнаром, сыном бельгийского дипломата, но пользовался фальшивым канадским паспортом на имя Фрэнка Джексона.
Незадолго до своей гибели Троцкий записал в дневнике: «Прошлой ночью мне приснилось, что я разговаривал с Лениным. Он с тревогой спрашивал о моей болезни: „У вас нервное утомление, вы должны отдохнуть. Вы должны серьезно посоветоваться с врачами“. Я рассказал Ленину о своей поездке в Берлин на лечение в 1926 году и хотел добавить: это случилось после вашей смерти, но сдержался и заметил: это было после вашей болезни».
Как странно: в конце жизни в своих снах и грезах Лев Давидович Троцкий, бывший железный нарком, видел себя под защитой Ленина!
20 августа Меркадер пришел к Троцкому, несмотря на жаркую погоду, в плаще и шляпе и попросил прочитать его статью. Когда Троцкий взялся за чтение, Меркадер вынул ледоруб и, закрыв глаза, со всей силой обрушил его на голову Троцкого. Он надеялся убить Троцкого с одного удара и убежать.
Но Троцкий вступил с ним в борьбу. Меркадер, растерявшись, не воспользовался пистолетом, который у него был. Его схватили и передали полиции.
На следующий день Троцкий умер в больнице. Проститься с ним пришло триста тысяч человек.
Убили и почти всю семью Троцкого. Это тоже был сталинский принцип: за врага отвечают все его родные.
Один из сыновей Троцкого, инженер Сергей Седов (оба сына, соратники Ленина, носили фамилию матери, поскольку не хотели незаслуженно пользоваться славой отца), занимался не политикой, а наукой. Он отказался уехать с отцом, остался в Советской России. Преподавал в Высшем техническом училище в Москве, подчеркнуто не участвовал даже в разговорах на политические темы, наивно полагая, что к нему у власти претензий быть не может.
Разумеется, это его не спасло. Виновен, не виновен, это Сталина и его подручных не интересовало. В 1936 году Сергея Седова для начала отправили в ссылку в Воркуту. Потом новый арест, и в 1937-м его расстреляли.
Расстреляли также обоих зятьев Троцкого. Одна дочь Льва Давидовича умерла от чахотки в 1927-м в Москве, вторая — в 1933-м в Берлине. Третью посадили в 1937-м, но она выжила. Только в 1961 году КГБ перестал за ней следить — ей тогда было уже восемьдесят семь лет.
Второй сын Троцкого, Лев Седов, унаследовавший от отца бойцовский характер, предпочел эмигрировать вместе с родителями. Верный помощник Льва Троцкого, он, проживая в Париже, пытался сплотить единомышленников, не подозревая, что окружен осведомителями советской разведки. Вся его переписка, все архивы троцкистских организаций оказались в Москве.
В начале 1938 года его оперировали по поводу аппендицита. Операция прошла благополучно, но через несколько дней, 16 февраля, Лев Седов умер в парижской клинике. Мало кто сомневался в том, что это дело советской разведки, но документальные свидетельства насильственного характера смерти не обнаружены.
Через два дня после странной кончины Льва Седова в Москве по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР был расстрелян известный физик-теоретик, один из основоположников квантовой теории гравитации Матвей Петрович Бронштейн. Его арестовали как троцкиста, потому что однажды этот талантливый ученый неудачно пошутил, что он — родственник Троцкого, настоящая фамилия которого Бронштейн.
Женой несчастного однофамильца Троцкого была Лидия Корнеевна Чуковская, дочь знаменитого писателя и сама писательница, человек исключительно мужественный и честный. Ей сообщили, что муж приговорен к десяти годам лагерей без права переписки. Только потом она узнала, что этот приговор означал на деле расстрел.
Рамон Меркадер на суде в Мексике не признался, что работает на Советский Союз. Это понравилось в Москве. НКВД даже пытался его вызволить из тюрьмы. Профессор Анатолий Павлович Судоплатов, сын генерала Судоплатова, рассказывал мне, со слов отца, что вначале Меркадера хотели выкупить и лишь потом отказались от этой идеи.
Он отсидел свой срок полностью.
4 мая 1960 года Меркадера освободили. Его переправили на Кубу, а оттуда на теплоходе — в Советский Союз. 25 мая КГБ СССР доложил Хрущеву об освобождении Меркадера. 31 мая появился закрытый указ президиума Верховного Совета СССР: «За выполнение специального задания и проявленный при этом героизм и мужество присвоить тов. Лопесу Рамону Ивановичу звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали „Золотая Звезда“».
Меркадера доставили в Москву, где 8 июня председатель КГБ Александр Шелепин вручил ему Звезду Героя Советского Союза. В Москве ему выдали советский паспорт на имя Рамона Ивановича Лопеса. Устроили на работу в Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Его опекал Комитет государственной безопасности. Относились к нему вежливо-холодно.
Меркадер женился на женщине, которая в Мексике носила ему в тюрьму передачи.
К тому времени, когда он появился в столице Советского Союза, его друзья и наставники — генералы Леонид Эйтингон и Павел Судоплатов — уже сидели в тюрьме: их посадили как людей Берии.
Я спросил Судоплатова-младшего, который в 60-х годах хорошо знал Меркадера и часто бывал у него дома: сожалел ли тот о своем прошлом? О том, что убил Троцкого?
— Нет, — сказал профессор Судоплатов, — он сожалел о том, что жизнь его так сложилась, что ему пришлось столько лет провести в тюрьме.
В середине 70-х Меркадер уехал из Москвы на Кубу, где не было снега и надоедливых аппаратчиков, где говорили по-испански и где ему нашли дело.
На Кубе Меркадер умер от саркомы в 1978 году. Его тело доставили в Советский Союз и похоронили в Москве, на Кунцевском кладбище. Большую часть своей жизни он выдавал себя за другого человека. И похоронили его тоже под чужим именем.
В августе 1939 года Сталин заключил с Гитлером пакт о ненападении. Это развязало Гитлеру руки, и он напал на Польшу. К советско-германскому пакту прилагался дополнительный секретный протокол, который подписали Молотов и нацистский министр иностранных дел Риббентроп. Этот протокол зафиксировал договоренность Гитлера и Сталина о разделе Польши. Сталин обещал немцам вступить в войну с Польшей, чтобы ускорить ее разгром.
Густав Хильгер, советник немецкого посольства в Москве, описал прием в Кремле, после которого довольный Риббентроп произнес свою знаменитую фразу:
— В Кремле я чувствовал себя так хорошо, словно находился среди старых партийных товарищей.
Нарком внутренних дел Лаврентий Берия неустанно подливал Хильгеру перцовки. Советник Хильгер пытался сохранить трезвую голову.
— Ну, если вы пить не хотите, никто вас заставить не может, — снисходительно сказал Хильгеру Сталин.
— Даже шеф НКВД? — шутливо спросил Хильгер.
— За этим столом даже шеф НКВД значит не больше, чем кто-либо другой, — серьезно ответил Сталин.
Сталин не лукавил: для него Берия был всего лишь одним из подручных, и не самым близким. Но ему Сталин поручал самые грязные и кровавые дела, в том числе расстрел польских пленных в Катыни.
Нападение немецких фашистов на Польшу стало началом Второй мировой войны, поскольку Франция и Англия в ответ объявили Германии войну.
Сталин, который считал, что его этот пожар не опалит, сказал 7 сентября 1939 года генеральному
