— Вот и вы, Дональд, а я как раз... — начал было Кристиан.
Мэрфи резким движением запер дверь и прислонился к ней спиной.
— Что случилось? — удивленно спросил Кристиан.
В широко раскрытых глазах Мэрфи Кристиан увидел страх.
— Там, внизу, я чуть не столкнулся с ними... Два японца... Они показывали портье фотографии... Наши фотографии. Я поднялся сюда по боковой лестнице.
Теперь и Кристиан почувствовал, как стучит у него сердце. Минуту они смотрели друг на друга. Первым овладел собой Мэрфи.
— Я взял два билета до Лондона. Вылет через четыре часа. Дай бог, чтобы нам удалось целыми и невредимыми убраться отсюда. Слушайте и запоминайте. — Мэрфи говорил сосредоточенно и четко: — Сейчас выходим и спускаемся на разных лифтах. Вы выйдете из гостиницы через боковой ход, пройдете вправо, там стоянка такси, возьмете машину и поедете в аэропорт. Но идите в зал прилета и ведите себя так, будто встречаете кого-то. Найдите место поудобнее, не слишком заметное, но и не чересчур уединенное, чтобы не бросаться в глаза.
Кристиан молча слушал.
— А вы?
— Обо мне не беспокойтесь, я поопытнее вас. Вот билет. Когда объявят рейс, не торопитесь. В самолет надо подняться в общей массе пассажиров. Встретимся прямо в самолете.
Кристиан кивнул.
Мэрфи выглянул в коридор. Пусто. Он вышел и махнул рукой Кристиану. Боковой лифт был занят. Когда Кристиан оглянулся, пилота уже не увидел.
В лифте Кристиан оказался с несколькими японцами. Ему стало жарко. Он почувствовал, как струйки пота потекли у него по спине. Секунды, пока лифт не достиг первого этажа, показались ему нескончаемыми. Никто не обратил на него внимания, и он, следуя указаниями Мэрфи, благополучно добрался до стоянки.
В аэропорту было шумно. Кристиан совсем отвык от такого скопления людей.
Кристиан сел в кресло и пролистал несколько газет. Временами он внимательно оглядывался, надеясь увидеть Мэрфи. Потом отправился выпить кофе. Немного прогулялся. В аптеке купил таблетки от головной боли. С полчаса кружил по зданию, пока не уперся в вывеску «Парикмахерская». До отлета еще полтора часа. Кристиан посмотрел на себя в зеркало и вошел. Через минуту над его мокрой головой щелкали длинные ножницы. За стрижкой последовала укладка, сушка, массаж лица.
Расплатившись, он побежал в зал отлета. На вопрос о багаже отрицательно покачал головой и присоединился к последней группе пассажиров лондонского рейса. Посещение парикмахерской, как ни странно, улучшило его настроение. Он плюхнулся в свое кресло и понял, что Мэрфи еще не появился. Кресло рядом с ним было пусто.
Что же случилось? Он хотел встать, выбежать из самолета, но зажглась надпись «Застегните ремни», и самолет начал выруливать на взлетную полосу. Встав во весь рост, Кристиан внимательно осмотрел ряды пассажиров. Нет, Мэрфи не было в самолете.
Комиссар Вентури никак не мог сообразить, что его смутило в протоколе осмотра места убийства заместителя прокурора. Там явно была какая-то несуразица. Он вновь достал из сейфа дело и принялся его перечитывать. «Установить марку машины не удалось, поскольку не нашли ни одного свидетеля. Через полчаса после момента убийства дорожная полиция получила приказ осматривать все автомобили темно- вишневого цвета, приказ действовал в течение двух дней, однако ничего подозрительного обнаружить не удалось. Видимо, машину в течение этих тридцати минут угнали в надежное место и перекрасили».
Вентури задумался. Что-то здесь ему не нравилось. «Угнали». Угнали куда-то далеко, спрятали, перекрасили и вывезли из города. А почему, собственно, вывезли? Она может и до сих пор стоять в чьем- нибудь гараже. Ведь у нас нет даже данных о марке. Экспертиза предположительно представила на выбор пять последних моделей «фиата».
Вентури присел за стол, включил настольную лампу, взял лист белой бумаги. Провел жирную линию — ограда виллы заместителя прокурора, вторую параллельную линию — дорога, по которой ехали преступники. Крестиком обозначил место, где стоял убитый. Автомобиль ехал, как и полагается, по правой стороне... Так. Но почему машина заместителя прокурора стояла тоже на правой стороне, причем она была развернута навстречу преступникам. Их машина прошла впритирку с прокурорской «феррари», стреляли почти в упор. У нас в Италии пока что правостороннее движение, подумал Вентури. Заместитель прокурора собирался ехать на работу. Зачем ехать против движения? Тут что-то не так. Придется посмотреть на месте. Вентури накинул плащ и вышел из кабинета.
Через пятнадцать минут он уже был на той самой улице. Сбавив скорость, он, повторяя путь убийц, подъехал к дому, около которого произошла трагедия, и поехал дальше. Справа и слева сменяли друг друга более или менее похожие виллы. Особенно выделяться здесь было не принято, поэтому постройку вилл поручали одному и тому же архитектору, который сколотил на этих проектах приличное состояние и сумел купить дом в конце этой же улицы. «Да, — подумал комиссар, — вот его вилла. Последняя на улице». Он остановил машину. И вдруг понял, почему автомобиль преступников не могли обнаружить в городе.
Дорожная полиция не виновата. Просто автомобиль не показывался в городе. Улица, на которой совершилось преступление, была перегорожена рядом врытых в землю бетонных столбиков, выехать убийцам было некуда. Развернуться они не успели — к телу убитого сбежались люди. Значит, преступники спрятались на одной из этих изящных вилл.
Вентури вылез из машины и закурил. Открытие ошеломило его. Теперь жизнь в этих виллах не казалась ему мирной и безмятежной, а улочка спокойной и внушающей доверие. Кто же здесь сообщник убийц?
Последняя надежда на то, что Мэрфи улетел каким-то другим рейсом, исчезла. Пассажир с такой фамилией в Лондон не прилетал, ответили Кристиану в аэропорту после долгих проверок.
На последние деньги он купил билет в Мюнхен и вскоре был дома. Но оказавшись в родном городе, он решил поехать не домой, а к своей бывшей квартирной хозяйке, фрау Вебер, у которой снимал комнатку, когда был студентом. Фрау Вебер, пожилая симпатичная женщина, вдова служащего, существовала на маленькую пенсию и вынуждена была сдавать комнаты. Кристиан прожил у нее пять университетских лет.
Фрау Вебер встретила его очень приветливо.
— Господин Редлих! Какими судьбами?
Уставший от всех передряг, Кристиан не стал вдаваться в объяснения, а сказал, что ему нужно срочно написать одну работу, а дома его все время отрывают от письменного стола. Помня прилежность Кристиана, фрау Вебер не удивилась.
— Ваша прежняя комната как раз пустует. Честно говоря, не так уж просто найти квартирантов. Район у нас, сами знаете, какой — вокруг в основном иностранные рабочие. Многих это раздражает, — скороговоркой рассказывала она.
Кристиан уже направился к себе, как фрау Вебер вдруг поднялась с мягкого кресла, где уютно устроилась с вязанием.
— Я даже сохранила ваши бумаги. Помните, вы писали диплом? Несколько тетрадей осталось у меня. Я сейчас их принесу.
Потом он отправился в полицию. Полицейский инспектор выслушал Кристиана и с отсутствующим выражением лица записал его показания.
Кристиана охватило чувство безнадежности. Полиции не было никакого дела ни до Хартунга, ни до Мэрфи. Покинув здание полицейского управления, Кристиан вдруг понял, что в этом мире человек может надеяться только на самого себя.
Он шел по аккуратной мюнхенской улице, залитой солнцем, и ему хотелось плакать.
Какой-то наглый баварец, которого Кристиан слегка задел локтем, открыл рот, чтобы обрушить на молодого человека поток ругательств, но, увидя глаза Кристиана, полные боли, вздрогнул и промолчал.
