Подобно Войне за Веру

— Понял.

Тристин вытер лоб, влажный, несмотря на кондиционирование. И шмыгнул носом. На станции по- прежнему пахло Подкрепунчиком, аммиаком и немного цветочной эссенцией, которую жжет Джерфель, чтобы смягчить едкость.

— Сэр? — воззвал к Десоллу Рила. — Они готовы. Почти не шевелятся. Я беру фургон.

— Понял. Рила?

— Да, сэр?

— Если кто-то дернется, пригвоздите.

— Да, сэр.

Тристин опять вытер лоб. Ему не хотелось, чтобы сержанта угробил какой-нибудь мастак притворяться мертвым. Фанос погиб, не успев и глазом моргнуть. Вот уж чего не нужно, так это гибели нового техника.

И Десолл вновь сосредоточился на разделенных экранах. Но ни на одном не усматривалось ни малейшего движения — ни ревяк, ни местной дикой жизни. Последние из здешних гиен исчезли вместе со скамперами. Тристин ни разу не видел скампера живьем, но в системных файлах они выглядели, как грубые удлиненные камни с большими выступающими наружу лапами. Именно такая тварь способна привести в восторг Салью. Его сестрица-эколог не раз высказывалась о сомнительности этики планетоформирования на небесных телах с развитыми формами жизни. Скампера она бы сочла достаточно развитым.

Десолл слегка нахмурился и переместился в командирском кресле, затем проверил энергоэкран. Окутанные пеленой веера вращались на ветру и давали тридцать процентов выработки, остальная энергия поступала за счет сгорания топлива, запасенного в пластобетонном бункере под станцией. Проверив уровень горючего, Тристин кинул в сеть запрос о подзаправке. Органонутриентовой бурды не хватало, а танкеры не посещали рубежи Периметра, когда подступали ревяки. Ветры в последнее время дули вяло, а это означало, что станция черпает больше обычного из баков с горючим. Тристин спохватился, сообразив, что не развернул веерные щиты. Столько всего изволь помнить, и так мало времени, когда без предупреждения Контроля суются ревяки. Но у него хотя бы есть энергия. Впрочем, немного от нее будет проку, если кто из ревяк продырявит лопатки или повредит конструкцию шрапнелью. Ни Рила, ни Контроль Периметра этому не обрадуются.

«Вж-ж! Хр-руп!» Буря, которая занималась над пустошами, разрядилась снопом молний в сухое русло в пяти кайях к востоку от башни. Десолл почти завопил из-за мощи статического разряда, прежде чем подействовала защита ментальных каналов. Руки его дрожали, глаза слезились.

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

— Сэр, с вами все в порядке?

— Жуткий разряд молний, и это все, — Тристин покачал головой, рассерженный, что невольно транслировал ругань. Вживленным отключателям перегрузок следовало бы действовать побыстрее. Ну что я за идиот, подумал он.

— Порой, сэр, я здорово радуюсь, что я простой сержант.

— Спасибо, Рила.

— Да пожалуйста, сэр.

«Вж-ж! Хр-руп!» Второй удар статики был не слабей первого, но система Десолла лишь слегка дрогнула. Он держал рот на замке, втуне желая, чтобы станция могла черпать энергию молний, и наблюдал, как Рила ведет повозку вдоль Периметра с внешней стороны, проверяя участок за бомбошечной линией. По мере того, как фургон с большими покрышками, рассчитанными на то, чтоб не увязнуть в слишком рыхлой почве, двигался вперед, Рила извлекал из кассет по бомбошке и вгонял их, как и положено, в каждое пусковое устройство искусственных кактусов. В одном ревякам повезло. Противоскафандровые замораживающие бомбошки устанавливались только вблизи станций. Вздумай противник атаковать башни, получил бы в ответ удар лазера или ракеты. Кактусов там не было.

Неподвижные фигуры одна за другой оказались в пронумерованных контейнерах повозки.

— Сбор ревяк и замена бомбошек завершены, сэр. Судя по всему, пятеро живы, а семеро годятся на органику.

— Понял. — Тристин продолжил обзор Периметра с более высокой разрешающей способностью приборов, пока не получил данных, что фургон вернулся на станцию, а пятеро пленных заперты в камерах блока В.

— Все водворены, сэр. Пятеро дышат.

— Понял. Мангрин будет доволен.

— Иресса тоже. Ей нравится вести допросы ревяк.

Тристин поджал губы, затем оцепенел, ибо визуальные экраны продемонстрировали вспышку молнии.

«Вж-ж!»

После того, как унялась дрожь, он прислушался.

— Она говорит, растительность благодаря им расцветет, — продолжал Рила.

— Возможно. Ей понадобится убедить ревяк, что такова воля Пророка. Вы готовы вернуться на борт?

— Да, сэр. Минутку. Только поставлю фургон в гараж.

Тристин ждал, по-прежнему обозревая экраны. Никаких признаков новых вражеских отрядов, хотя они с Рилой знали, что на борту параглайдера таких отрядов бывает больше одного. Обычно — много больше. Где в хаосе гряд и впадин на диких землях скрываются теперь эти отряды, другой вопрос. Тристин был бы не прочь узнать ответ. А Контроль Периметра и подавно.

— Готово, сэр.

— Понял. Пойду-ка навестить наших постояльцев. Дайте мне знать насчет анализов скафандра после того, как я вернусь.

— Удачи, сэр. И особенно с ними не миндальничайте.

Когда буря разыгралась не на шутку, Десолл проверил веера.

Полнагрузки. Возможно, это замедлит расход органонутриента в камерах сгорания. Глубоко вздохнув, он соскользнул с командирского места и спустился по узкой лесенке уровнем ниже. Свернул направо и через термопластовую дверь вступил в блок В. Удостоверившись, что дверь блока позади него крепко заперта, он взвел боевые рефлексы и подключил модуль боевых искусств. Едва решетка отъехала в сторону, он шагнул в камеру первого узника, белокурого и голубоглазого, вероятно, лет двадцати с чем-нибудь по земным меркам.

Юный военный миссионер тут же бросился на Тристана, но движения его при ускоренных реакциях офицера казались медленными. Десолл шагнул в сторону, а ладони его описали две коротких дуги. И ревяка уже лежит, хватая воздух ртом, на каменном полу. Но еще минута, и он опять кинулся на офицера Коалиции. Колено Тристана с треском проехалось по плечу забияки и швырнуло того о каменную стену.

— Оуф-ф!

— Может, хватит? — доверительно спросил Тристин.

— Голем! Неверный!

— Вопрос-то был не о том. Я бы предпочел не причинять вам ущерба. — От наблюдательного Десолла не укрылось, как напряглись мускулы пленного. Тристин устремился вперед и тут же с помощью локтя и затвердевших пальцев вновь метнул упрямца на камень камеры.

— О-о…

— Так можно продолжать до вечера, но рано или поздно я, чего доброго, не рассчитаю и что-нибудь вам поврежу. Конечно, для вас это ничего не значит. Вы неизменно готовы умереть за Пророка. — Тристин помедлил, наблюдая за узником, особенно за его глазами. — А вы подумали, раз уж остались живы, что Он может найти вам иное применение, нежели удобрить почву?

— Удо… — солдат со стуком захлопнул пасть.

— Все рассказы правдивы. Мы не можем позволить себе, чтобы здесь что-нибудь пропало. Если вздумаете продолжать, пока я вас не убью, то пригодитесь как удобрение или как питательные вещества для промышленного свиноводства. Мы держим свиней в туннелях, — приврал Тристин.