– Дура и стерва! – пробормотала Джинса.
– Мне следовало бы понять это раньше, – со вздохом сказала Кристал.
– Нам много чего хотелось бы понимать заранее, да не получается, – отозвался я, сжав под столом бедро Кристал и выразив таким образом свою поддержку. Взял бы за руку, да рука у нее болела. Телохранителям было невдомек, но я знал, что Кристал поверила Фринекл потому, что некогда подобная история привела к изгнанию с Отшельничьего ее самой.
– Что правда, то правда, – поддержала меня Рисса, расставляя по столу блюда.
Телохранители приступили к еде только после того, как мы с Кристал взяли себе по порции, правда, она положила в тарелку совсем немного.
Ни мы, ни стражи за столом рассиживаться не стали: все, кроме Риссы, отчаянно зевали. Впрочем, четверка бойцов, пусть и смертельно усталых, смела со стола вермишель с подливой почище, чем если бы это было сделано посредством магии хаоса. Деркас и Джинса ушли первыми, за ними Перрон и Хайтен.
Когда я затворил за нами дверь спальни и зажег лампу, Кристал села на краешек постели. Зная, что наклоняться ей больно, я стянул с нее сапоги.
– Я смотрю, у нас новое постельное белье, – заметила она.
– Да, старое малость поистрепалось. – Сняв со шкафа прожженную простыню с одеялом, я расстелил их поверх новых.
– Ох, Леррис! – выдохнула Кристал. – Ты, никак, спал тут без меня в обнимку с печкой?
– Не совсем так… и не скажу, что эти жаркие объятия мне понравились.
– И все-таки?
– Ложись в постель, там все расскажу. В твоем состоянии надо лежать.
– Ты выглядишь ненамного лучше меня, Мастер Гармонии.
Так или иначе, мы разделись, улеглись на новые простыни и накрылись новым одеялом.
– Выкладывай! – потребовала она, сопроводив эти слова зевком.
– Будь по-твоему. Дело было так: лежал я в постели, слушал, как постанывают на ветру балки, и это напомнило мне о подземных стонах, что звучали в серной долине. Я потянулся чувствами вниз и кое-что выяснил. Во-первых, оказалось, что я маг земной стихии, хотя прежде мне о таких магах слышать не доводилось. Ну а во-вторых, выяснилось, что маг я весьма невежественный и по невежеству своему едва не угодивший в смертельную ловушку. Дело в том, что в некоторых случая бездумное вторжение равносильно нарушению Равновесия.
– Неужто ты не можешь чувствовать себя в безопасности даже в собственной постели?
Она покачала головой, и я погладил ее по волосам.
– Ну, теперь мне уже ничто не грозит. Просто мне пришлось заплатить за это право.
– Мы все время за что-то платим.
– И всегда будем платить.
– А я от этого устала.
Возразить было нечего: ей пришлось заплатить дороже, чем мне. Вместо ненужных слов я поцеловал ее в щеку и осторожно взял за руку.
– Мы так редко видимся, а когда остаемся наедине, ни на что не годимся, – тихо проговорила она и легонько вздохнула.
Я снова пожал ее руку, снова поцеловал в щеку и молча дождался, когда ее сморит сон.
И тут послышался тихий рокот. К бревнам и балкам он отношения не имел: ночь выдалась совершенно безветренная. Желание выяснить, что это такое, боролось во мне с боязнью: я облизал губы. Кристал, слегка застонав во сне, приткнулась мне под бочок. Я обнял ее и осторожно, медленно огибая переплетения гармонии и хаоса, направил чувства в глубины.
Достичь источника колебаний и звуков мне не удалось, однако стало ясно, что он находится где-то на северо-востоке, между Фритауном и Слиго. Результат не особо меня разочаровал: в том, что мне многое пока было неизвестно, нет ничего дурного. Кроме одной мелочи: каждый найденный ответ порождал уйму новых вопросов.
Однако на сегодня новых ответов не предвиделось. Я повернулся на здоровый бок, крепко, но бережно, старясь не задеть рану, прижал к себе Кристал и заснул.
LX
Найлан, Отшельничий остров
– Нарастание хаоса в Кандаре столь значительно, что я ощущаю его даже здесь, – говорит Хелдра, бросая взгляд на полуоткрытую дверь. – Где же Марис?
– Собирает донесения от торговцев. Правда, ему пора бы уже быть здесь, – отвечает Тэлрин, постукивая пальцами по черной керамической баклаге. – Да, я тоже ощущаю хаос и говорил на сей счет с Гуннаром. Даже он обеспокоен: говорит, уровень столь же высок, как при падении Фрвена. Если не выше. Не знаю, как к этому отнестись, но он намного старше нас.
– Он утверждает, будто преодолел тяжкое испытание, служа гармонии, но его объяснения и по сию пору вызывают у меня массу вопросов, – ворчит Хелдра.
Хлопает наружная дверь, и советники не сговариваясь вскидывают глаза. Войдя в Палату Совета, Марис обводит ее взглядом и, удостоверившись, что его коллеги на месте, затворяет за собой дверь.
– Хамор вторгся в Кандар. Более сорока кораблей – новейших кораблей! – удерживают Фритаун. Коларис и верные ему стражи схвачены и казнены. Вскоре ожидается прибытие новых кораблей и войск.
– Сорок кораблей? Ты уверен? Сорок пароходов со стальными корпусами?
Взгляд Хелдры перебегает с Тэлрина на Мариса и свиток, который последний держит в руках.
– Вот донесение. Во Фритауне правит регент императора, – отвечает Марис, нервно теребя бороду дрожащими пальцами.
– Что будут делать твои торговцы? – спрашивает Хелдра, отвернувшись к окну, за которым внизу плещется Восточный океан.
– А что мы можем предпринять? Бойкотировать Фритаун? Но от Делапры и Южного Оплота мы отрезаны, а Фритаун остается крупнейшим портом в этой части Кандара. А если учесть, что океан патрулируют военные корабли Хамора… – Марис пожимает плечами и поворачивается к Тэлрину.
– Что Братство? Можем мы построить еще одно Трио?
– Построить-то можем, но в том, что поспеем вовремя, сомневаюсь.
– Бойкотировать Фритаун? Это все, на что способны твои трусливые торгаши? – презрительно фыркает Хелдра.
– Мы можем переориентировать судоходство на Ренклаар.
– А что будет с ценами? – гулкий голос Тэлрина звучит почти равнодушно.
– Вырастут на сорок процентов. Нам придется использовать речные баржи, чтобы доставлять грузы к дороге на Джеллико, выше Хайдолара.
– Я, однако, не думаю, что торговля является для нас самой неотложной проблемой, – указывает Тэлрин. – В настоящий момент в гаванях и у побережья Кандара находится около восьмидесяти хаморианских боевых кораблей. Наше Трио способно перехватить в Деллаше дюжину или около того. Затем, если они поплывут на восток к Фритауну, – при благоприятной погоде это займет дней семь, – они могут попытаться блокировать хаморианцев в Великом Северном заливе. Но Саммердок, Южный порт, Бейл и Джера окажутся под контролем Хамора, как только подойдут остальные корабли. А они подойдут.
– Не понимаю! – возмущается Хелдра. – Как такое может твориться, если в мире существует Равновесие?
– Мы уже говорили об этом раньше. Так или иначе, что происходит, то происходит, и для нас сейчас важно не пытаться понять, как это может быть, а решить, что делать. Поступиться нашими интересами в Кандаре?
– Следуя твоей логике, – замечает Марис, – у нас нет выбора.
– Но как это им удается? – упорно спрашивает Хелдра.
– Они наращивают гармоническую составляющую механически. Равновесие, оно тоже имеет механическую природу. Наши предшественники запретили нам ограничивать усиление гармонии, ибо это неизменно влечет за собой усиление хаоса. Хамор никогда такой щепетильности не проявлял. Кроме того, –
