там один знакомый психоаналитик, с которым они несколько лет назад отдыхали вместе на Лазурном берегу. Она тогда лишь милостиво принимала ухаживания молодого латиноамериканца, не давая ему ни малейшего шанса, но сейчас обстоятельства изменились к худшему, поэтому она позвонила ему и убедилась, что он ждет ее с распростертыми объятиями.
И вот чемоданы с великолепными нарядами уже сданы в багаж, и Марта, держа в руках билет первого класса до Рио, ждала, когда объявят посадку.
– Какая встреча! – вдруг раздался у нее над ухом громкий мужской голос. – Бьюсь об заклад, вы синьора Корсини!
Услышав эту фразу, произнесенную с ярко выраженным американским акцентом, Марта обернулась и увидела красивого атлетически сложенного блондина, разглядывающего ее с нескрываемым восхищением. Слегка навеселе (округлившийся живот говорил о привычке к спиртному), безвкусно одетый (все, начиная с ботинок и кончая галстуком, – от Гуччи), он тем не менее показался Марте очень привлекательным. Ей такие мужчины нравились. Она улыбнулась обворожительной улыбкой и кокетливо ответила:
– Да, я Корсини, а вы…
– А я Джеймс Кенделл, – радостно сообщил американец. – Мы встречались пару лет назад в Балтиморе на конгрессе хирургов.
– Ну конечно, я прекрасно помню, – воркующим голоском подхватила Марта, – мы обедали за одним столом.
Она и в самом деле вспомнила его. Он пожирал ее глазами, стараясь, чтобы этого не заметила ревнивая властная жена, все время говорившая про корриду и своих племенных быков, которых она разводила на фазенде в Пуэбло.
– Как поживает профессор Корсини? – вежливо осведомился Кенделл.
– Не знаю, я давно его не видела, мы разошлись.
– Потрясающее совпадение! – Американец буквально подпрыгнул от радости. – Я ведь тоже теперь свободен.
– Быки надоели? – весело спросила Марта.
Американец расхохотался.
– Как вы догадались? Я действительно решил смотаться подобру-поздорову, пока она их на меня не напустила.
– Вы забавный, – смеясь, заметила Марта, – с вами не соскучишься.
И они продолжили болтовню, вызывая своим безудержным весельем удивление ожидающих рейса пассажиров.
– Так вы летите в Рио? – спросил Кенделл.
– В Рио, – ответила Марта и наградила его многообещающим взглядом.
Марта поняла, что правильно выбрала направление. Теперь за океаном у нее уже не один, а два поклонника: к сентиментальному латиноамериканскому психоаналитику неожиданно прибавился хирург- весельчак, так что скучать ей не придется – ни днем, ни ночью.
Глава 3
Гермес, как всегда, проснулся сразу и, открыв глаза, почувствовал себя свежим, отдохнувшим, готовым начать новый день. Стрелки на светящемся циферблате показывали без трех минут шесть, и он, не дожидаясь, пока прозвонит будильник, протянул руку и нажал на кнопку. Одним рывком встав с постели, он подошел к окну, отдернул белую муслиновую занавеску и поднял жалюзи. Было еще темно, но восточная часть неба уже начала розоветь.
Черная полоса в его жизни кончилась. Он снова вернулся к любимой работе, жизнь вошла в привычную колею. Первая его мысль была о Джулии. Сегодня у нее последний сеанс радиотерапии. После этого она придет к нему на осмотр, а вечером они отпразднуют ее полное выздоровление. Возможно, он перестраховался и курс облучения был не нужен, но лучше все-таки подстраховаться, теперь он знает наверняка, что опасность миновала.
Вторая мысль была о Теодолинде. Здоровье ее не внушало Гермесу опасений, чего он не мог сказать о ее душевном состоянии.
Эрсилия была уже на своем боевом посту, и Гермес сел за стол, накрытый на двоих, привычным движением потянулся к стакану с только что отжатым апельсиновым соком.
Неожиданно появилась Теа, одетая в костюм для верховой езды, лицо ее было свежим, в глазах светились веселые огоньки.
– Доброе утро, папочка, – бодро сказала она и пододвинула поближе к себе вазу с фруктами.
– Что это ты поднялась в такую рань? – удивился Гермес.
Они теперь жили вместе и неплохо между собой ладили.
– Через десять минут должен заехать Марчелло, – охотно принялась объяснять Теа. – Мы часок покатаемся в манеже, а потом он отвезет меня в школу.
Теа и граф Бельграно опять были вместе, но Гермес не волновался за дочь: Марчелло резко изменил свою жизнь, с алкоголем было покончено раз и навсегда.
– Ну что ж, – сказал Гермес, – тогда увидимся за ужином. Ты не забыла, что сегодня мы вместе ужинаем? И Джулия будет.
– Чудесно.
Зазвонил телефон, и Эрсилия вопросительно посмотрела на Гермеса.
– Узнайте сначала, кто, – отвечая на ее немой вопрос, сказал Гермес.
– Одну минуточку, – сказала служанка в трубку и, закрыв микрофон, прошептала: – Это бригадир Карузо.
– Нет, только не он! – вырвалось у Гермеса, но, пересилив себя, он тут же протянул руку и взял у Эрсилии трубку.
– Простите, профессор, что вынужден беспокоить вас в столь ранний час. Я никогда бы не осмелился, если бы не одно очень грустное обстоятельство…
Гермес похолодел.
– Что еще случилось? – в волнении воскликнул он.
– Речь идет об отце моей жены, профессор.
Гермес с облегчением перевел дух.
– У него раковая опухоль горла, и из местной больницы его направили в вашу для консультации и дальнейшего решения вопроса. Я отвез его туда, а нам дали от ворот поворот. Говорят, очередь, надо ждать.
– Вы правильно сделали, что позвонили мне, – сказал Гермес. – Придя на работу, я все разузнаю и вам позвоню. В любом случае я сделаю для вашего тестя все, что в моих силах.
Положив трубку, Гермес взглянул на часы. Половина восьмого. Джулия, наверно, еще спит. В отличие от Гермеса, она просыпалась с трудом, и будить ее он не решился, хотя ему очень хотелось пожелать ей доброго утра.
В больницу Гермес отправился пешком, ему хотелось подышать воздухом перед трудным рабочим днем – на утро он назначил несколько операций.
Операционную он покинул в час, но ему пришлось задержаться в отделении, чтобы проконсультировать двух коллег, успокоить операционную сестру, которую довел до слез один нервный хирург, и решить вопрос с тестем Карузо.
Войдя, наконец, в свой кабинет, он увидел Джулию, терпеливо дожидавшуюся его с книгой в руке, и смущенно подумал, что ни разу за все утро о ней не вспомнил.
– Прости, что опоздал, – сказал он, целуя ее в лоб.
– Устал? – спросила в ответ Джулия.
– Мне достаточно увидеть тебя, и я могу снова приниматься за работу.
Он осмотрел ее, внимательнейшим образом обследовав каждый сантиметр ее груди, прощупав то место под мышкой, где он убрал лимфатические узлы. Джулия впервые была спокойна и расслабленна, и даже сама прикоснулась к шву, не испытав при этом страха. «Кажется, – подумала она, – я одержала свою первую победу».
– Что скажешь? – спросила она Гермеса, застегивая блузку.
