– Ваш сын успел мне это сказать.
Удивительно, но у Дани язык не повернулся Назвать Оливера по имени.
– Он тоже прочитал мою книгу, – продолжила Дани. – Мне это очень приятно, даже лестно...
– Девочка моя, – прервала ее Конни. – Естественно, я позвала тебя не для того, чтобы хвалить твою книгу. Хотя она заслуживает самых высоких отзывов. Но это я могла сказать и по телефону. Нет, дорогая моя. Я позвала тебя потому, что хочу поручить тебе написать мою биографию. Совершенно достоверную на этот раз, – добавила Конни со стальной ноткой в голосе.
Дани открыла рот.
Нет, это какая-то шутка.
2
– И что, она это всерьез? – Джонни открыл рот точно так же, как Дани несколько часов назад.
– Она утверждает, что всерьез, – вздохнула Дани. – Говорит, она много лет искала человека, который сумеет сделать это как следует. Донести до читателей правду.
– И она считает, что ты – то, что нужно! – взволнованно приподнялся на стуле Джонни. – Но это же... это просто лотерейный билет!
Дани совсем не разделяла его восторга.
– Я пыталась объяснить ей, что я вовсе не писатель-биограф.
Но Конни и слушать ничего не желала. Она взволнованно говорила о том, что ей много лет, что людей она чувствует по первому взгляду, а ее, Дани, по первым строкам книги. Что она, Дани, и есть тот автор, кто сможет передать на бумаге жизнь, мысли и чувства Конни. По книге про Лео Гарди она поняла, что именно так надо писать ее биографию – правдиво и тепло, не замалчивая факты, но и не выпячивая скабрезности.
– И правильно! Так оно и есть! Старуха разбирается в людях, это точно. Лучше тебя никто эту книжку не напишет.
Он вскочил и обежал столик. Наклонился к Дани и чмокнул ее в щеку. Худощавый, невысокий (без каблуков Дани была одного с ним роста), с длинными светлыми волосами, которые в беспорядке спадают ему на лоб и рассыпаются по плечам... Дани тепло улыбнулась. Мальчишка, настоящий мальчишка. В толпе студентов его и не отличишь от шумных юнцов.
– Спасибо вам за комплимент, сэр, – засмеялась Дани.
– Да какой комплимент, – махнул рукой Джонни.
И движения у него порывистые, угловатые, как у подростка. Того и гляди, смахнет что-нибудь со стола. Дани отодвинула подальше от края бокал с минеральной водой.
– А мы с тобой не такие уж и умные, надо признать, – сообщил Джонни, возвращаясь на свое место за столиком. – Сколько говорили о том, для чего ты ей могла понадобиться, а про книжку-то и не подумали! Мне и сейчас не верится, честное слово!
Дани и сама не могла поверить. До сих пор. И, хотя ей, несомненно, приятно было такое признание своего труда, она вовсе не была уверена, что ей следует браться за работу. Совсем не была уверена.
Дело не в самой работе. Наоборот, она не сомневалась, что работа доставит ей профессиональное удовлетворение. История человека ничуть не менее занимательна, чем история цивилизации. Причину, по которой Дани боялась взяться за биографию Конни, можно было бы обозначить двумя словами – Оливер Ковердейл.
В этот вечер ей не удалось перемолвиться с ним ни словом. Он не почтил их своим присутствием, когда они пили чай, и не объявился, когда Конни провожала Дани до машины. И все же Дани не сомневалась, какова будет его реакция на известие о том, что она берется писать биографию Конни. Он будет убежден, что Дани хитростью выманила у Конни согласие на книгу! Поэтому Дани попросила неделю на раздумье.
– Я надеюсь, ты сразу же согласилась? – словно прочитав ее мысли, выпалил Джонни. – Ох, нет, Дани, только не вздумай сказать мне, что ты отказалась! Такой шанс! Сорок лет все писаки мира осаждали Конни Ковердейл, чтобы выманить у нее согласие на книгу! Наконец-то она раскроет секрет своей любви. Назовет отца ребенка! Это же настоящая бомба!
Вот и еще одна причина, по которой Дани колебалась. Оливер и так ее терпеть не может. А уж если она окажется виновницей семейных разоблачений... Да он ее из-под земли достанет!
– Мы с ней не обсуждали этот вопрос, – покачала головой Дани. – Она, наверное, к этому готова. Но не в этом дело, Джонни. Помнишь, мы с тобой смеялись: теперь я буду вращаться среди богатых и знаменитых? Так вот. Я – историк, научный работник.
– А кто тебе мешает быть богатым и знаменитым научным работником? – засмеялся Джонни.
Богатый и знаменитый историк. Что за чушь! Это и звучит абсурдно. Нет уж, ее удел – библиотечная пыль. Жизнь ее вполне устраивает. Она читает лекции, ведет научную работу. В каникулы ездит то на раскопки, то по историческим местам. Иногда ее отправляют на конгрессы, и тогда она возвращается с новыми идеями. Заваливает свою квартирку рукописями и книгами, и в результате в научном сборнике появляется очередная статья, написанная ясным, лаконичным, но в то же время образным стилем. А еще по выходным она ездит к родителям или к деду в гости. Ну и Джонни, конечно.
Они встречаются только четыре месяца. Но ужин по субботам стал частью ее жизни, так же, как поход в театр или в кино в середине недели.
– У меня совсем не останется свободного времени, – с нажимом произнесла она. – У меня занятия каждый день, остаются только выходные. Конни предложила мне приезжать к ней на выходные и работать над книгой у нее. Если я, конечно, соглашусь.
– Конечно, согласишься, – убежденно кивнул Джонни. – Подумать только, ты ее называешь просто Конни!
Он готов был еще разок пройтись по «богатым и знаменитым», но вдруг выражение его липа
