не без оснований пишет, что «шотландский корабль под командованием некоего Миллара сделал больше в уничтожении пиратов, чем все военные эскадры, посланные для борьбы с ними, вместе взятые».
Хотя в результате принятых европейскими державами мер положение в Индийском океане несколько улучшилось, пиратские поселения на Мадагаскаре продолжали существовать. Самым необычным из них была колония в заливе Диего-Суарес, основанная пиратом Миссоном. К сожалению, у нас о Миссоне известно мало, причем в наиболее доступной книге — «Истории морского пиратства» Я. Маховского — о нем и его спутнике Караччиоли говорится со снисходительной иронией, которой эти люди, пожалуй, не заслужили.
В начинании Миссона любопытным образом сочетались утопические теории Возрождения и революционно-уравнительные идеи наступающего XVIII века. Желание претворить эти концепции в жизнь привело Миссона к мысли использовать демократические традиции пиратских сообществ, не признающих различий, вызванных происхождением или богатством. В то время, о котором идет речь, пиратские сообщества, как и родственные им разбойничьи и казачьи вольницы, были несомненными генераторами уравнительных идей. И если более ровное по составу казачество XVII века породило крестьянскую войну в России, то мобильное, разношерстное, многонациональное, закаленное в морских бурях и битвах общество пиратов смогло дать жизнь Либерталии — недолговечному, но благородному всплеску свободного разума.
Сведения о Миссоне можно почерпнуть в основном из его записок, включенных Джонсоном во «Всеобщую историю грабежей и смертоубийств». Другие упоминания о Миссоне немногочисленны и отрывочны: то его имя промелькнет в судебном отчете по делу Кидда, когда окажется, что в Либерталию убежало несколько человек с «Приключения», то всплывает в связи с деятельностью Тью. В общем, надо признать, что о Миссоне мы знаем мало.
Родился он в Провансе в обеспеченной семье и получил хорошее по тем временам образование. В шестнадцать лет Миссон поступил на флот, где вскоре дослужился до офицерского звания. Во время стоянки в Генуе Миссон познакомился и вскоре подружился с молодым Доминиканским монахом Караччиоли. Через некоторое время Караччиоли бросил монастырь и поступил матросом на корабль «Победа», где служил лейтенантом Миссон. Друзья решили никогда более не расставаться и посвятить жизнь освобождению людей от власти денег и сословий.
В последующие месяцы Миссон и Караччиоли плавали на «Победе», затем некоторое время служили на корсарском судне «Триумф» и, наконец, снова вернулись на «Победу».
В начале девяностых годов «Победа» была направлена на Мартинику с заданием охранять французское торговое судоходство от англичан. К тому времени многие моряки корабля уже находились под влиянием Миссона. Тогда же у Миссона и Караччиоли возникла идея стать пиратами. Подходящие обстоятельства для этого появились в результате тяжелого боя с английским корсаром у Мартиники. К моменту, когда французский корабль одержал победу, из всех его офицеров в живых остался лишь Миссон. И как только корабль был приведен в порядок, он обратился к матросам с призывом бросить военную службу и стать вольными пиратами.
Несмотря на то что Миссон был молод (вряд ли ему было более двадцати пяти лет), он был уже опытным моряком, а последующие события показали, что, раз избрав линию поведения, он был последователен и настойчив. Целенаправленность Миссона выразилась уже в выборе флага — обязательной детали пиратских судов. Флаг, придуманный Караччиоли, был необычным: белый, с надписью «За бога и свободу». Молодые утописты сознавали, что именно в такой форме — в виде исполнения божественного предначертания — их стихийный коммунизм будет понятнее рядовым матросам.
Через несколько дней после захвата «Победы» пиратам встретился английский торговый корабль, который после короткого боя был взят на абордаж. Дальнейшие события привели английского капитана Батлера в изумление. В тот момент Миссону нужды были провизия и ром, которого требовали матросы. Миссон взял с английского корабля ровно столько, сколько ему было необходимо, и не тронул остального груза, после чего Батлер приказал команде выстроиться на шканцах и трижды крикнуть «ура» в честь настоящих джентльменов Миссона и Караччиоли.
Миссон и в дальнейшем в большинстве случаев вел себя так же, как при первом столкновении: его пираты никого не убивали, не пытали и старались отбирать лишь те товары, которые были нужны для дальнейшего плавания. Вскоре пираты, энтузиазм которых подогревался речами Миссона и Караччиоли, осознали свою исключительность как апостолов новой жизни, и сознание это настолько поднимало их в собственных глазах, что у Миссона не возникало конфликтов с командой из-за добычи или по другим причинам.
Из Карибского моря «Победа» направилась к африканским берегам. По пути был захвачен голландский корабль с грузом невольников из Африки. На этот раз капитан Миссон не был снисходителен. Все ценности и товары, имевшиеся на борту, были сняты и поделены между матросами. Кандалы были разбиты, и невольников объявили свободными (затем их перевезли в Африку и отпустили на побережье). Часть команды голландского корабля присоединилась к Миссону, отчего через некоторое время возникли трения, так как порядки на борту «Победы» уж очень отличались от всего, с чем голландцам приходилось сталкиваться ранее. Но важно, что со временем Миссону удалось добиться полного подчинения и от новичков. В дальнейшем Миссон следовал тем же принципам: работорговцев грабил без всякой жалости, а рабов всегда освобождал.
В Индийском океане Миссон сначала сделал своей базой остров Анжуан в группе Коморских островов, который был удобно расположен на пути к Красному морю. За время пребывания на Анжуане Миссон женился на сестре жены султана Маската и участвовал в войнах султаната. Есть основания полагать, что этот брак не был дипломатическим, — по крайней мере знатная арабка до самой своей гибели была с Миссоном неразлучна.
Когда Миссон перевел свою базу на Мадагаскар (причины его отказа от проведения социального эксперимента на Коморских островах неизвестны), он облюбовал бухту Диего-Суарес на северо-восточной оконечности острова (основные базы пиратов находились южнее). К тому времени братство располагало добычей, которая позволила устроить на берегу небольшое поселение Либерталию — первое в мире государство, построенное по принципам раннесоциалистических утопий.
Первыми жителями Либерталии стали сто с небольшим пиратов с «Победы», их жены, привезенные с Анжуана, и какое-то число африканцев — бывших португальских рабов. Кроме того, Миссон разослал письма пиратам «семи морей» с приглашением присоединиться к нему и строить Свободный город. Важно отметить, что призыв Миссона нашел отклик среди пиратов, и в короткий срок население Либерталии значительно выросло. О популярности уравнительных идей Миссона можно судить хотя бы по таким документально подтвержденным фактам, как бегство в Либерталию в 1697 году части экипажа «Приключения» Кидда или приход к Миссону известного Карибского пирата Тью, который отдал республике свой корабль и верно служил ей до самого конца. Есть также основания полагать, что мадагаскарские пираты, жившие на других базах, к республике Миссона враждебности не питали. Во всяком случае, когда португальская эскадра через несколько лет после основания Либерталии пыталась уничтожить ее, на помощь Миссону пришли пиратские корабли из бухты Святого Августина.
Либерталия, стоявшая на берегу залива, была хорошо укреплена с моря, где ее прикрывали батареи на бастионах. Город был застроен небольшими домиками, в которых обитали жители республики — либеры. Все они были равны независимо от цвета кожи или прошлых дел и заслуг. Миссон поощрял женитьбы пиратов на мальгашках, так как это соответствовало его идее создания всемирного свободного государства. С соседними племенами был заключен мир на том условии, что мальгаши предоставляют городу рабочую силу, а пираты защищают их от соседей и, если придется, от других пиратов.
В городе располагались мастерские и верфи (на них были построены по крайней мере два корабля — «Вперед» и «Свобода»), а вокруг него — сады и поля, где выращивались овощи и злаки. Частной собственности в республике не было — существовала общая городская казна, из которой по мере надобности черпались средства. Из нее же выдавались пенсии нетрудоспособным и старикам. Если корабли привозили добычу, то часть ее шла в казну, а остальное
