простотой общения.
Увидев на балу Екатерину Николаевну, первый раз поговорив с ней, Пушкин начинает откровенно искать ее общества. Современницы отмечают, что только присутствие на балу Ушаковой-старшей способно его оживить. Если Екатерины Николаевны нет, он ждет ее, молча отсиживаясь в углу и не скрывая своей досады и нетерпения. По несколько раз в день он способен мчаться на Пресню, где, впрочем, бывала вся музыкальная Москва, завсегдатаями были и Петр Андреевич Вяземский, и князь П.И. Шаликов, и Н.Д. Иванчин-Писарев. Поэт каждый раз попадал в обстановку не просто дружелюбия – прямого обожания и восторгов. Его талант, исключительность ни у кого не вызывали сомнения. Здесь «он царствовал», по выражению одной из современниц.
Догадки о предстоящей женитьбе поэта быстро переросли в уверенность. Современница записывает: «Вчерась мы обедали у Уш. (Ушаковых), а сегодня ожидаем их к себе; чем чаще я с ними вижусь, тем больше они мне нравятся! Меньшая очень, очень хорошенькая, а старшая чрезвычайно интересует меня, потому что, по-видимому, наш поэт, наш знаменитый Пушкин, намерен вручить ей судьбу жизни своей, ибо уже положил оружие свое у ног ее, то есть, сказать просто, влюблен в нее. Это общая молва, а глас народа – глас Божий. Еще не видавши их, я слышала, что Пушкин во все пребывание свое в Москве только и занимался, что на балах, на гуляньях говорил только с нею, а когда случалось, что в собрании ее нет, то Пушкин сидит целый вечер в углу, задумавшись, и ничто уже не в силах развлечь его!..»
Для друзей дома не секрет, что альбомы обеих барышень исписаны рукой поэта. Это Екатерине Николаевне он пишет:
Простое увлечение? Легкий флирт? Но в их среде это было возможно только с замужней дамой. Постоянное общение с девушкой означало только стремление к браку, иначе вред, наносимый репутации барышни, мог оказаться непоправимым. Пушкин это знает, как знает и то, что хочет создать семью. Предложение? Он делает его – и все остальное остается загадкой. Что заставляет увлеченную поэтом Екатерину Николаевну медлить с ответом? Во всяком случае, не противодействие родителей – их уважение к поэту слишком велико, чтобы пускаться в меркантильные расчеты. Да и обиход их среды не требует таких затрат, как у Софьи Федоровны Пушкиной. Их можно назвать дворянской интеллигенцией, обеспеченной, но и не претендующей на великосветский образ жизни. Ответ, скорее всего, заключен в стихах, которые поэт посвящает предполагаемой невесте перед отъездом в Петербург:
Двадцать четвертого апреля 1827 года Пушкин обращается к шефу жандармов Бенкендорфу за разрешением приехать в Петербург «по семейным обстоятельствам». Этими обстоятельствами могло быть, скорее всего, выяснение материального положения поэта. Пушкин ищет какой-то определенности. Затруднения подобного рода несомненно затруднялись и страстью к игре, которая манит Пушкина возможностью приобретения сразу и большого богатства. Разрешение на выезд в Петербург Николай I ему дает, а Бенкендорф получает в то же время сообщение жандармского генерала Волкова, что поэт «не столько теперь занимается стихами, как карточной игрой и променял музу на муху, которая теперь из всех игр в большой моде».
Девятнадцатого мая, в день отъезда, Соболевский устраивает поэту проводы на своей даче в Петровском парке. Среди собравшихся был и Адам Мицкевич. Но Пушкин сильно запоздал. Он появился уже в сумерках, невеселый, рассеянный, и, еле закончив ужин, приказал подавать дорожную коляску. Мыслями он был далеко от друзей. Впереди была разлука с Москвой на целых полтора года.
Двадцать шестого мая Елизавета Николаевна напишет брату Ивану Николаевичу: «По приезде я нашла в Екатерине большую перемену; она ни о чем другом не говорит, как только о Пушкине и о его прославленных сочинениях. Она знает их все наизусть. Прямо совсем одурела; не знаю, откуда эта перемена». Младшая сестра кривила душой: о причине перемены она знала. И чуть-чуть ревновала. Самую малость. Переписки не было. Да в ней, вероятно, и не было сердечной необходимости. Существовали причины, по которым Пушкин задерживался в столице на Неве. Через год пребывания на берегах Невы начнется его увлечение Анной Алексеевной Олениной. И снова с единственной целью – брака.
«Ты» и «вы»
Кто знает, насколько глубоким было уязвленное чувство поэта после неудачного сватовства к Софье Пушкиной. Было понятным: только не стать предметом насмешек, только уйти от неизбежных приятельских подтруниваний, тем более соболезнований. Выход представлялся единственным, и Пушкин им воспользовался: отъезд в Петербург. Какие бы слухи ни дошли до северной столицы, они все равно теряли свою остроту и даже убедительность.
В начале 1828 года поэт на берегах Невы и – в доме Олениных. Среди многих других. И сразу же поразившее его знакомство. Дочь Олениных он видел в доме ее родителей совсем девочкой, которая могла как-то запомниться или не запомниться вообще – поэт не слишком расположен к детям. Но здесь перед ним предстала красавица, дань очарованию которой отдавали самые модные портретисты: Соколов, Гагарин, Гау, Гампельн, Кипренский. Ей посвящают свои стихи Иван Андреевич Крылов и Козлов. Она начитанна, образованна, остроумна и, впервые увидев приехавшего в Петербург Пушкина, отзовется, что перед ней предстал «самый интересный человек своего времени».
Так ли прав Вяземский, когда пишет жене в начале мая: «С девицею Олениной я танцевал попурри и хвалил ее кокетство… Пушкин думает и хочет дать думать ей и другим, что он в нее влюблен». Что же в таком случае значили написанные в его рукописях слова «Анетта Пушкина», портретные зарисовки на рукописи «Полтавы»?
В ответ на стихи князя Вяземского появляются «Ее глаза»:
Эти строки написаны в первые дни мая. Около девятого появляются новые:
23 мая помечены блистательные строки «Ты и вы»:
Достаточно Олениным сменить свой Зимний дом на Фонтанке на летнее обиталище – мызу Приютино в семнадцати верстах от Петербурга, как Пушкин оказывается и там. 12 июня при совершенно особых обстоятельствах рождаются строки: «Не пой, красавица, при мне». Мелодию этой песни А.С. Грибоедов привез с Кавказа и показал М.И. Глинке, у которого брала уроки прекрасная Анна Алексеевна. В обработке «Анетта Пушкина» напела ее поэту, а Пушкин через день привез написанные для нее строки. Дальше появляются «Предчувствие», «Город пышный, город бедный…», «Вы избалованы природой…» и посвящение Олениной «Полтавы».
Доказательств серьезности увлечения поэта было слишком достаточно, но Анна Алексеевна, хотя и могла решиться на прогулки с поэтом вопреки воле не благоволившей к нему матери, сама не испытывала к нему никакого серьезного чувства. Она обсуждает возможность матримониальной перспективы не с кем- нибудь – с Иваном Андреевичем Крыловым, сказав ему: «Уверена, что вы не пожелаете, чтобы я вышла за Краевского или Пушкина». «Боже избави», – сказал он. Так выглядит дневниковая запись красавицы. Понимал ли это поэт? Скорее всего нет, потому что в августе обратился к матери Анны Алексеевны с предложением и получил категорический отказ. Со временем Оленина признается своему племяннику, что «не была настолько влюблена в Пушкина, чтобы идти наперекор семье». Для семьи же поэт был
