возмущенно процедил Витька сквозь зубы.
Витька напрасно торопился. Времени для того, чтобы добраться до развалин беседки, было еще больше чем достаточно. Часы на доме с башней, хорошо видимые с этой стороны Парка, показывали без пятнадцати десять.
Людей в Парке почти не было. Ребятам встретились только три-четыре пары, медленно бредущие по аллеям. Они тихо ворковали о чем-то своем и не видели ничего вокруг.
Белая ночь окутала Парк мягким голубоватым светом, который лился отовсюду: с неба, от воды, с цветущих яблонь, от розовых, голубых и снежно-белых шапок сирени. Стояла удивительная, неподвижная тишина. Парк словно погрузился в волшебный сон. Все медленнее и медленнее шли ребята.
До разрушенной беседки оставалось совсем немного, когда Витька остановился и прислушался:
– Кажется, за нами идут.
– Да нет, – ответил Михаил и тут же уловил легкие шаги с той стороны, откуда они только что пришли.
– Не-ет! – тихо передразнил Витька. – Идут. Давай спрячемся, посмотрим, кто это.
Они нырнули в ближайший куст сирени и затаились.
Не прошло и двух минут, как на дорожке появился Шерли, тащивший за собой Анюту. Нос его был уставлен в землю, поводок натянут.
– Допрыгались! – зловещим шепотом заявил Витька.
– Ничего страшного, это ведь свои, – широко улыбнулся Михаил при виде Анюты.
– Свои! – уничтожающе взглянул на него Витька и осекся.
Шерли поднял голову и уверенно направился к кусту, в котором спрятались ребята. Поводил из стороны в сторону черным, влажно блестящим носом, сверкнул хитрыми глазами и радостно залаял.
– Ребята, выходите. Все равно от нас не спрячетесь, – позвала Анюта.
Первым, сердито пыхтя и громко шурша листьями, вылез Витька.
– Ну что, нашла? Рада, да? Делать тебе больше нечего, да? – громко и раздраженно начал он, но под взглядом голубых глаз Анюты голос его с каждой секундой становился все тише, пока не перешел в еле слышное ворчание.
– Раз мы с Шерли вас обнаружили, возьмите нас с собой, – попросила Анюта и улыбнулась. – Кажется, у вас затевается что-то интересное?
– Вот еще не хватало!
– А что, возьмем? – Михаил присел на корточки и почесал Шерли за ушком.
Витька исподлобья взглянул на улыбающуюся Анюту.
– Да уж придется, как видно. Времени у нас мало, а от этих скоро не отвяжешься.
– Точно. Шерли вас из-под земли достанет!
Шерли согласно тявкнул.
– Это опасно! – неожиданно рявкнул Витька во весь голос.
Анюта вздрогнула, поджала губы и строго взглянула на него:
– Тем более. Мы с Шерли не подведем.
– Конечно, не подведут, я их знаю, – кивнул Михаил.
– Знаю, знаю! Эх, Худоежкин! Знал бы я, что в нашу компанию девчонка с фоксом затешется… – начал Витька и тут же просиял: – А ты подумал, как Мяфа к Шерли отнесется?
Михаилу пришлось прикусить язык, но под умоляющим взглядом Анюты верное решение сразу пришло ему в голову:
– Мы привяжем Шерли около беседки, и Анюта попросит его сидеть тихо. А сами пойдем и поговорим с Мяфой, вдруг она ничего против собак не имеет.
– Хм! Сомневаюсь я, однако. Ну, пошли, там видно будет, – мрачно сказал^ Витька и двинулся вперед.
– Ребята, ну расскажите же мне, в чем дело?
– Скоро узнаешь, – хмуро пообещал Витька.
Михаил взглянул на башенные часы – без трех минут десять, времени на объяснения действительно не было.
По замыслу создателей Парка «разрушенная беседка» должна была изображать руины старинного храма, однако значительная часть посетителей Парка об этом не подозревала. Глядя на пять разновысоких колонн, отдыхающие восхищались живописностью развалин и красиво упавшими обломками их, не догадываясь, что место для каждого такого обломка утверждал Художественный совет города. Многие посетители Парка выражали недоумение по поводу скверного состояния великолепной некогда постройки, а какой-то пенсионер, любитель старины, даже написал в Общество охраны памятников гневное письмо, требуя восстановить представляющие культурную и историческую ценность развалины. Досадное недоразумение это было связано с тем, что в незапамятные времена группа хулиганов утащила табличку, пояснявшую замысел создателей Парка, а администрация, занятая своими неотложными делами, не удосужилась повесить новую.
Ребята раздвинули цветущие кусты сирени и вошли в беседку, когда часы на башне показали десять.
Из-за разросшейся вокруг зелени в беседке даже в солнечный день было тенисто и прохладно, а сейчас и вовсе царил зеленоватый сумрак. Ребята осмотрелись – никого.
– Мяфа! Мя-фа! – негромко позвал Витька.
Из-под ближайшей к выходу скамьи послышался невнятный голос:
– Мнэ-э-а… Я тут. Малость вздремнула в ожидании вас. А это кто?
– Это Анюта, наша приятельница, – выступил вперед Михаил.
– Анюта? Хм… И она тоже взволнована исчезновением львов и жаждет найти похитителя?
– Конечно! – уверенно ответил за Анюту Михаил.
– Ну ладно. Чем больше благородных сердец примут участие в этом деле, тем больше шансов на успех, – сказала Мяфа и перелилась из-под каменной скамьи к центру беседки.
Анюта тихонько ойкнула и попятилась.
– Знакомьтесь, это Мяфа, а это Анюта.
– А… очень приятно… – растерянно выдавила из себя Анюта.
– Мне тоже, – с чувством сказала Мяфа. – Какие замечательные голубые глаза! Обладать такими может только очень порядочное и смелое существо. Я сделаю себе такие же.
Ребята не могли рассмотреть цвет глаз Мяфы, но можно было не сомневаться: они стали голубыми.
– Ладно, знакомство состоялось, перейдем к делу, – предложил Витька. – Мы обошли весь Парк и опросили всех, кого можно, но узнали только одно – львы были похищены этой ночью или ранним утром.
– А что, пропали бронзовые львы? – спросила Анюта, но ей никто не ответил.
– И это все? – грустно уточнила Мяфа.
– Все.
Анюта снова попыталась что-то спросить, но Михаил поднес палец к губам, призывая ее к молчанию.
– Не много. К сожалению, я тоже не могу похвастаться большим. Но зато у меня есть для вас сюрприз, – сказала Мяфа.
