Но если вы в доверии у плешивого барсука Сидоровича, то перед: вами откроется тяжелая железная дверь, ведущая в таинственные глубины бункера. В логово купчины-выжиги, мироеда, по совместительству лысого бюрера и кровососа. Словом, типичного «Еl explotador del pubero trabajador».4 Туда, куда сопливому новичку хода нет.
Много чего интересного и полезного для выживания в Зоне скопилось в кладовых бывшего подземного командного пункта, много всякого-разного хранится на запаянных в жестяные банки жестких дисках, снятых сталкерами по просьбе Сидоровича со стареньких «Пентиумов» в Лиманске, в лабораториях «Агропрома», «Ростока» и «Юпитера», а может быть, и самой «Припяти». Не исключено, что даже в самом центре управления ЧАЭС. Только где они, эти безвестные сталкеры, добывшие информацию? Живы ли, нет — кто знает… Но сейчас не время проводить инвентаризацию бункера, да и хозяин наверняка будет активно возражать, а аргументы у него крупнокалиберные, убойные аргументы.
Двое сталкеров, сидящих в прокуренной комнате за странновато выглядящим здесь круглым обеденным столом, покрытым аккуратной скатертью в бело-синюю клетку, к чужим секретам были равнодушны. Своих проблем хватало.
На столе стояла початая бутылка водки «Казаки», граненые стаканы и тарелка с жареным кабаньим мясом. Из дефицита имелись банка маринованных огурчиков и жестянка с кальмарами в собственном поту, похожими на мелко нарезанную сиреневую грелку. Роскошь, деликатес, можно сказать. На чернолаковом жосткинском подносе с изображением Жар-Птицы-мутанта лежала по-мужски грубо порубленная буханка хлеба. Но мужчинам было не до выпивки и закуски, пусть даже и деликатесной.
Одним из сидящих за столом был Бей-Болт. Второго сталкера звали Ведьмак. Третьим был купчина- выжига, мироед, спрут-эксплуататор, жлоб чернобыльский обыкновенный Сидорович собственной мордатой персоной.
Свое прозвище Ведьмак получил за то, что на поясе его потрепанного «Берилла-5» в самодельных ножнах болталась самая настоящая черкесская шашка, которой сталкер при необходимости весьма сноровисто шинковал всяческую нечисть. С шашкой же он в Зоне и появился, а где он ее раздобыл — сие никому не ведомо. Мало ли что было в прошлой жизни? И мало ли кем ты когда-то был… Не принято в Зоне об этом расспрашивать, а сами сталкеры либо помалкивают, либо более или менее художественно врут. Но с шашкой Ведьмак и впрямь обращался куда как ловко, если не сказать профессионально. Очевидцы рассказывали, что этим изящным, каким-то даже женственным с виду клинком Ведьмак однажды зарубил матерого кровососа, с одного удара развалив тварь от плеча до бедра. Оружием своим сталкер весьма гордился и очень им дорожил, не упуская случая сообщить интересующимся, что у него настоящая гурда,5 а не какая-нибудь полицейская селедка. Сталкеры уважительно хмыкали, хотя чем гурда отличается от обыкновенной сабелюки, в массе своей не знали. Но голову матерому кабану-мутанту Ведьмак смахивал одним ударом, так что в любом случае восхищаться было чем.
— Ну, что скажете, мужики? — начал Бей-Болт. — Откуда к нам это голубоглазое счастье привалило? И на кой оно нам сдалось? Ну, у кого какие соображения?
— Красивая девочка, — задумчиво сказал Сидорович. — Только не думаю, что она с блокпоста. Вояки, случается, приводят шлюх из ближних к Зоне поселков, иногда находятся дурехи, которые соглашаются добровольно, спьяну или за цацки, а бывает, припрет мужиков, особенно южан, так и силком тащат. Редко, но и в самом деле случается, что, натешившись, пьяных и замученных до потери инстинкта самосохранения девок озверевшая от похоти солдатня выбрасывает в Зону, чтобы, значит, и следов от них не осталось. Зона, как известно, все спишет. Но, во-первых, командиром у них сейчас майор Зазыкин, а он мужик строгих правил и ничего подобного в жизни не допустит. А во-вторых, что-то не похожа она на шлюху, чистенькая уж больно. Одно слово, гимназистка.
— Много ты в шлюхах понимаешь, — не удержался Ведьмак. — Иную за королеву держишь, а она…
— Когда это ты кого-то за королеву держал? — ехидно поинтересовался Бей-Болт. — Может быть, ту рыженькую аспирантку с «Янтаря», для которой из Красного леса живого снорка приволок? Она хоть спасибо тебе сказала? Снорк тебя погрыз, да так, что ты после этого сам чуть было в снорка не превратился, спасибо Болотному Доктору, откачал придурка. Помнишь, кто тебя к Доктору через Болота волок? То-то же! А королева твоя первым же вертолетом упорхнула на Большую Землю, увозя с собой дохлого снорка. Потому что живого ей вывезти за пределы Зоны не позволило высокое научное начальство. Ничего, для диссертации ей и дохлого хватило, так что, выходит, не зря ты, простофиля, старался.
— Вот я и говорю, — пробурчал задетый Ведьмак. — Женщины — существа лживые и на самом деле не такие, какими нам кажутся. А казаться у них здорово получается. А насчет девчонки — так третьего дня выброс был, а после выброса в Зоне всегда какая-нибудь новая пакость появляется. Вот вам мое мнение. Избавиться от нее надо, и поскорей, покуда делов не наделала. И не важно, из Зоны она пришла или снаружи, — добра от бабы на Кордоне не будет.
— Может, ты и возьмешься? — не то шутя, не то серьезно спросил Сидорович. — Шашка у тебя вострая, вжик — и нет проблемы. Только ведь ребята тебя не поймут, пристрелят, никакая гурда против автомата долго не протанцует. Да и нас заодно с тобой кончат, как молчаливо одобривших. Здесь, на Кордоне, народ еще не успел заскорузнуть как следует, здесь еще существуют человеческие понятия о том, что можно, а что нельзя.
Некоторое время молчали, курили. Потом Сидорович пробурчал:
— Чего не пьете-то? Зря я, что ли, консервы открыл? Что мне их, слепым псам выбрасывать теперь?
Налили и выпили. Закусили огурчиками.
— Я вот что думаю, мужики, — начал Сидорович. — Вояк я беру на себя, есть у меня там кое-кто прикормленный, заодно свяжусь с «Чистым Небом», что на Болотах. С Сахаровым, само собой, побеседую. Может быть, она оттуда, с «Янтаря». Практикантка какая-нибудь потерявшаяся или лаборантка. А если ничего нащупать не смогу — тогда я пас, тогда вам решать, я же не сталкер, а так, коммерсант, мне с тварями Зоны дело иметь не полагается. Мое дело простое — здесь купил, там продал. И наоборот. Да чтобы ни те, ни эти не пристрелили. Так вот и свожу концы с концами.
— Не больно-то они у тебя сходятся, — ехидно проворчал Ведьмак. — Вон какое брюхо отрастил, дырок на ремне не хватает. А как ты по Зоне скачешь, я видел. За тобой и снорк не всякий угонится. И пузо не мешает, а как бы даже наоборот. Может быть, у тебя пузо наподобие артефакта «грави» работает?
— Мое пузо как нужно, так и работает, — огрызнулся Сидорович. — Когда как «грави», а когда и наоборот. Давайте о деле, пузо это личное, пузо к делу не относится.
— Понимаю, что неправ, — вздохнул Бей-Болт. — Только если Зона нас достать захочет, то достанет по-любому. Через гимназистку эту, или через «комариную плешь», либо еще как. Или сами мы друг друга поубиваем. Но как старший на Кордоне я обязан принять соответствующие ситуации меры предосторожности. Ну, хотя бы изолировать ее от остальных, пока не выяснится, что сия гимназистка румяная на самом деле собой представляет.
— И где ты ее собрался изолировать? — снова съехидничал Ведьмак. — Даю подсказку: лучше всего спрятать ее в бункере у Сидоровича. Тем более что под прикрытием такого уникального пуза девочка будет в полной безопасности. Ты как, спрут-эксплуататор, не возражаешь?
— Возражаю, — спокойно ответил Сидорович. — У меня солидная торговая точка, а не бордель какой-нибудь. Вот перестану у вас хабар покупать и займусь торговлей живым товаром, что делать будете?
— Был бы хабар, — пренебрежительно бросил Ведьмак, — был бы хабар, а перекупщики найдутся. Вас, коммерсантов, не сеют и не пашут, вы сами растете. А может быть, вы из центра Зоны к нам лезете? После каждого выброса? Купцы-мутанты.
— Сам ты мутант, — беззлобно отозвался Сидорович. — В зеркало давно смотрелся? Как есть мутант, патлы белые, нестриженые и глаза в темноте светятся.
— Все мы немного мутанты, — примирительно сказал Бей-Болт. — Ладно, пусть она пока просто поживет на отшибе, только охранять ее круглосуточно — у меня людей нет. Может быть, сама уйдет, а может, хозяин сыщется.
— Современные бабы хозяина не признают, — заметил Ведьмак. — Они теперь все как одна, наподобие слепых псиц, рыщут где ни попадя, только и думают, как бы кого-нибудь сожрать.
