Я вздрогнула от его слов. У Фейри будут тысячи лет, чтобы справиться с Темными собратьями, если те вырвутся наружу, а вот человеческая раса вполне может не дожить до этого времени. Вот еще одна причина, по которой стены нужно сохранить во что бы то ни стало.
– Что делает Гроссмейстер, чтобы ослабить стены?
– Я не знаю.
– Что мы можем сделать, чтобы усилить их?
– Не знаю. Существует уговор между Королевой и людьми, которые несут ответственность за сохранность стен. Они должны выполнить свою часть Договора.
– Они ее выполняют, но это не срабатывает.
В'лейн пожал плечами.
– Почему ты боишься? Если стены падут, я смогу защитить тебя.
– Я волнуюсь не только за себя.
– Я защищу и тех, кто дорог тебе в этом… Ашфорде, верно? Твоих родителей. Кто еще важен для тебя?
От этих слов вдоль моей спины словно скользнуло холодное лезвие. В'лейн знал о моих родителях. Знал, откуда я. Я не хотела, чтобы кому-либо из Фейри, все равно, хорошему или плохому, стало известно о тех, кого я люблю. И понимала, что чувствовала Алина, пытаясь сохранить наше существование в тайне от нового темного мира, с которым ей пришлось столкнуться в Дублине. Она хранила все это в секрете от нас, скрывая даже своего парня, которому доверяла. Наверное, Алина пережила тот же внутренний разлад, когда голова говорит одно, а сердце – другое. Она могла почувствовать, что в глубине души Гроссмейстер злой, но он зачаровал ее словами и действиями… наверное, так.
Или нет, он просто зачаровал ее. Использовал против нее Глас, несмотря на все свои задумки. Потому что никак иначе я не могу объяснить того, что произошло.
– Мне этого мало, В'лейн. Я хочу защитить все человечество.
– А разве человечеству не пойдет на пользу уменьшение его численности? Ты не читаешь газет, МакКайла? Вы осуждаете Фейри, обвиняете нас в варварстве и при этом не оглядываетесь на свои собственные поступки.
– Я не собираюсь спорить с тобой об устройстве мира. Я не хочу рассуждать о мире. Я хочу его защищать.
В'лейн злился. Я тоже. Мы совсем друг друга не понимали. Его прикосновение было осторожным, но глаза остались холодными, когда он притянул меня к себе. Пришло время восстановить его имя на моем языке. Стыдно признаться, но я сама потянулась к нему, я растворилась в поцелуе принца, и меня накрыло мультиоргазмом.
– По поцелую за каждый из королевских домов, – сказал В'лейн с издевательской улыбкой. И исчез.
Ощущения были настолько сильными, что я не сразу пришла в себя и только через несколько минут заметила, что что-то не так.
– Эй, В'лейн, – обратилась я к небу. – А ты ничего не забыл? – Меня, например. – Эй? Я все еще в Пунта Кана.
Интересно, он специально заставил меня освободить его имя, чтобы снова заменить его?
«Мои извинения, ши-видящая, – ответил В'лейн. – Я занят столь многим, что забыл о мелочах».
Вот черт. Если его разум настолько превосходит человеческий, как некоторые любят хвастаться, у него не должно быть провалов в памяти.
Мое копье вернулось. На меня таращились люди. Думаю, девушка в бикини, которая размахивает копьем и разговаривает с небом, была не совсем привычным зрелищем. Я оглянулась вокруг, потом посмотрела на себя и поняла, что дело в моей одежде, а не в копье. Я так увлеклась беседой с В'лейном, что не заметила, куда он меня привел.
Нудистский пляж.
Мимо прошли двое мужчин. Я покраснела и отвернулась. Я ничего не могла с собой поделать: они были ровесниками моего отца, и у них были пенисы.
– В'лейн, черт тебя дери, – прошипела я. – Вытащи меня отсюда!
Он заставил меня помучиться еще несколько минут, а потом вернул в книжный магазин. В золотистом бикини, естественно.
Моя жизнь снова изменилась. Даже рутина меня не радовала.
У меня не было ни малейшего желания вести дела в магазине, или сидеть у компьютера, или рыться в книгах, пытаясь разыскать нужную информацию. Я чувствовала себя лежачим больным. Все попытки найти «Синсар Дабх» не просто провалились. Книга доказала, что все мои действия совершенно бесполезны и добраться до нее я сейчас не могу.
Мне оставалось только ждать и надеяться, что другие лучше справятся со своей работой и выиграют время, – чтобы я смогла хоть чем-то им помочь. Если это вообще в моих силах… Что знала Алина и чего еще не выяснила я? Где ее дневник? Как она собиралась заполучить Темную Книгу?
Семь дней. Шесть. Пять. Четыре.
Меня не отпускало ощущение, что прямо перед моим носом что-то происходит, что я пропустила нечто очень важное, и я никак не могла понять, что же именно. Я уже давно выбралась из рамок своего провинциального мирка, но этого было мало. Теперь мне предстояло выбраться за новые рамки, чтобы взглянуть на ситуацию в целом – и при этом со стороны.
С этой целью я вооружалась до зубов и отправлялась на улицы города. Подняв воротник, чтобы спрятаться от холода, я шагала по Дублину, проталкиваясь через толпы туристов, которых не пугали ни отвратительная погода, ни криминальные новости.
Я шагала мимо Невидимых, заходила в бары и, сидя за пуншем, бессовестно подслушивала разговоры людей и Фейри. Я останавливалась у лотков, покупала закуски, болтала с продавцами. Пообщалась с одним из немногих уличных торговцев, которых еще не заменили Фейри: забавно, им оказался тот самый престарелый джентльмен, у которого я узнавала дорогу к Гарде в день приезда, – он с тем же жутким акцентом уверял, что заголовки скандальных газет говорили правду.
И начинала понимать, что люблю этот город.
Пусть он заполнен преступниками, кишит монстрами и отравлен жестокостью «Синсар Дабх», но я люблю Дублин. Алина тоже любила его? Боялась того, что с ней может случиться, и все равно чувствовала себя живой, как никогда прежде?
И жутко одинокой.
Ши-видящие не отвечали на мои звонки. Даже Дэни. Они сделали свой выбор. Ровена победила. Я знала, что они боятся. Знала, что они видели только ее и аббатство и что она умело манипулировала их страхами. Я хотела ворваться в «ПСИ» и устроить дуэль. Вызвать старушку на поединок, отстаивая свое право быть с ши-видящими. Но я этого не сделала. Некоторые вещи нельзя требовать или выпрашивать. Я доказала, что верю им. И ждала ответного шага.
Я бродила по улицам. Смотрела. И записывала увиденное в дневник.
Даже Бэрронс меня бросил, отправился искать информацию о древнем ритуале, который мог бы помочь ему на Самайн.
Звонил Кристиан. Он приглашал меня посетить земли МакКелтаров, затерянные среди холмов Шотландии, но я не могла заставить себя уехать из города. Я чувствовала себя капитаном тонущего корабля, который остается на борту до последнего. Дядюшки, мрачно сообщил мне Кристиан, с трудом мирились с Бэрронсом, несмотря на то что сами предложили работать вместе. По голосу Кристиана было ясно, что, как только ритуал будет завершен, может начаться война между друидами. Ну и ладно. Мне было все равно: пусть дерутся сколько влезет, лишь бы стены устояли.
За три дня до Хэллоуина я нашла под дверью авиабилет до Ашфорда. В один конец. На послеобеденный рейс. Я долго стояла, сжимая билет в руке, закрыв глаза и прислонившись к стене, – я представляла себе маму, и папу, и свою комнату в Ашфорде…
