Серебристые глаза ярко блеснули.
— Это честь для меня.
Друстан раскрыл объятия, и Гвен буквально прыгнула на него, обвив ногами его талию. Оба вскрикнули: не столько от силы столкновения, сколько от желания, которое ударило обоих, словно молния. Друстан широкими шагами пересек площадку, и Гвен оказалась прижата спиной к одному из мегалитов. Горец поцеловал ее и подвигал бедрами, отчего девушка тихо вскрикнула ему в рот.
— Я хотел тебя с того самого момента, как увидел, — хрипло сказал Друстан.
— Я тоже, — призналась Гвен с задыхающимся смешком.
— Так почему же ты не сказала мне? — спросил он, обхватив ее лицо ладонями и целуя щеки, нос, ресницы. — Почему сопротивлялась? Мы потеряли целых три дня.
— Не потеряли. Мы же все-таки добрались до твоих камней, — выдохнула она с досадой. Теперь, когда наконец-то можно заняться друг другом, он почему-то стал разговорчивым. — Заткнись и поцелуй меня.
Друстан засмеялся. От его поцелуя Гвен потеряла остатки сдержанности. Она видела фильмы, в которых люди занимались любовью медленно, чувственно и нежно, но ее первый раз обещал быть совершенно диким. Поддавшись своей страстности, она не могла даже думать о том, чтобы замедлить темп или в чем-то сдержать себя. Она не могла насытиться новыми ощущениями, не могла оторваться от него, ей было мало поцелуев, мало прикосновения рук, мало ощущения мускулистых ягодиц под ладонями. Она хотела всей кожей ощутить его обнаженное тело. Хотела принять его в себя. Она всю жизнь этого ждала и теперь была готова. От одного взгляда на него она становилась влажной.
Друстан вытащил ее футболку из шорт и затеребил ширинку, не прекращая жаркого поцелуя.
— Твои штаны, девушка… Сними их немедленно, — хрипло скомандовал он.
— Не могу. Мои ноги у тебя на талии, — пробормотала Гвен. — И… ой, твой нож упирается мне в грудь.
— М-м-м, прости. — Он прикусил ее нижнюю губу, засосал нежную кожицу. — Я должен отпустить тебя, чтобы мы могли раздеться.
Однако Друстан не сделал даже попытки отпустить ее — это было практически невозможно, пока горячий рот Гвен пощипывал его губы, а маленькие ручки скользили по его спине.
— Так опусти меня, МакКелтар, — выдохнула она ему в губы, когда их поцелуй прервался. Ей отчаянно хотелось ощутить кожей его голое тело. — На мне слишком много одежды.
— Я пытаюсь, — ответил Друстан, оставляя дорожку поцелуев на ее шее и снова поднимаясь к губам, которые просто невозможно было не поцеловать.
— Не отпускай меня, — всхлипнула Гвен, когда они перестали целоваться.
Губам стало холодно без его прикосновения, тело пронзило ощущение утраты.
Как только ее ноги коснулись земли, Гвен нетерпеливо потянулась к его одежде. Друстан нагнулся, чтобы стянуть с нее шорты, и тихо выругался, потому что двигались они одновременно и он стукнулся подбородком о ее макушку. Руки Гвен запутались в волосах горца.
Освободив пальцы, она схватилась за кожаные ремни его перевязи, но не смогла разобраться, как их нужно снимать. Друстан отвел ее руки в стороны, стянул с нее футболку и удивленно уставился на бюстгальтер. Проведя пальцами по глянцевой ткани, он выдохнул:
— Покажи мне свою грудь. Сними эту штуку, пока я не порвал ее от нетерпения.
Гвен щелкнула застежкой и спустила бретельки с плеч. Соски напряглись от прикосновения холодного воздуха, и у Друстана перехватило дыхание. Некоторое время он просто стоял и смотрел, словно был не в силах пошевелиться.
— У тебя великолепные груди, — мурлыкнул он, накрывая их ладонями. — Великолепные, — осоловело повторил он, и Гвен чуть не рассмеялась.
Мужчины просто обожают женские груди, вне зависимости от размеров и форм. И этот мужчина явно был без ума от ее грудей. Он гладил, сжимал, приподнимал их, а потом с хриплым стоном ткнулся лицом в ложбинку между ними, потерся носом и наконец накрыл горячими губами ее сосок.
Гвен задохнулась, когда он начал целовать ее грудь. Она дрожала и извивалась в его руках, она хотела, чтобы он коснулся вот здесь… и тут… и вот там, а ее тело само подставлялось под его поцелуи, подсказывая, где его прикосновение будет нужнее всего. Пальцы Друстана возились с ее шортами, но безуспешно. Он зарычал от разочарования и рванул застежку, но это привело лишь к тому, что змейку заклинило. У Гвен были те же проблемы: она никак не могла разобраться с его костюмом. Ей хотелось прижаться кожей к коже, и она застонала, досадуя на такую глупую помеху.
— Ты сними свою одежду, а я разберусь со своей, — выпалила она.
Потеряв голову от желания, Гвен стала предельно откровенной. Ей хотелось увидеть его обнаженным. Прямо сейчас.
Друстан явно обрадовался ее решению. Пока Гвен боролась с заклинившей змейкой и сбрасывала шорты, он снял свой плед, отбросил ножи, отстегнул секиру и ножны с мечом и наконец освободился от ременного доспеха. Горец выпрямился перед ней, откинул темные волосы назад и посмотрел ей в глаза.
— Господи, МакКелтар! — ошеломленно выдохнула Гвен.
Она смотрела на шесть с половиной футов идеального мускулистого тела. Тела воина, который совершенно не стеснялся своей наготы. Он гордился своим телом — и гордился по праву. Друстан был естественным, мужественным и сильным, и никто другой не мог бы с ним сравниться. А то, что пряталось вчера под его джинсами, определенно не было носком. От его вида у нее перехватывало дыхание. Гвен впервые поняла, что ее теория оказалась верной: вращаться на орбите этого прекрасного тела будет довольно приятно, а сила притяжения вряд ли ослабнет со временем.
Взгляд горца скользнул по ее груди, спустился ниже, на живот, и еще ниже… Друстан издал сдавленный звук, увидев ее трусики с вышитыми котятами.
— Я думал, это какая-то странная лента для волос. Я потому и положил их на твою подушку, подумал, что ты захочешь заплести волосы на ночь. Но так куда забавнее, — хохотнул он. — Хорошо, что ты не сказала мне, что у тебя под штанишками. Иначе я бы весь день размышлял о том, как буду стаскивать с тебя эту ленточку. Языком.
«Ему нравятся мои трусики!» — просияла Гвен. Она всегда знала, что, когда она найдет нужного мужчину и решится потерять девственность, этот мужчина оценит ее хороший вкус.
Друстан опустился перед ней на колени и выполнил свою угрозу: зубами и языком поддел тонкие трусики, целуя чувствительную кожу под ними. Подцепив шелковую полоску языком, он прикусил ее и начал понемногу сдвигать вниз, кружа языком по ткани и под ней. Гвен вцепилась в его плечи, а он лизал снова и снова, сводя ее с ума своими движениями. Он нежно засосал ее плоть сквозь шелк ткани, и Гвен выгнулась, умоляя о большем. Каждый новый дюйм обнаженной кожи Друстан награждал горячим прикосновением языка или легким игривым укусом. Его мозолистые ладони сжимали ягодицы Гвен, скользили и массировали гладкую кожу, касаясь эрогенных зон, о существовании которых девушка до сих пор даже не подозревала. Колени Гвен подогнулись, и она вынуждена была опереться на его плечи, чтобы не упасть.
— Ты прекрасна, — мурлыкнул Друстан, гладя и целуя открывшуюся кожу. — Не могу решить, что мне попробовать первым.
— Друстан! — застонала она, цепляясь за него, чтобы не упасть.
— Что, Гвен? Ты хочешь меня?
— Господи, да!
— И ты хотела меня, когда увидела в тех синих штанах? Ты уже тогда хотела меня?
— Да.
— Ты чувствуешь жар, когда я прикасаюсь к тебе? Тебя словно пронзает молнией?
— Да.
Он снял с нее трусики и поднялся на ноги. Жадно взглянув на ее обнаженное тело, он обнял Гвен и притянул к себе.
И оба вскрикнули от прикосновения, от той силы и жара, что вспыхнул, когда между ними не осталось преград. Друстан снова поцеловал ее, и его поцелуй был глубоким и жадным. Гвен ответила ему и выгнулась, скользя грудью по его коже. Друстан накрыл ладонями ее груди, потер пальцами соски, а потом подхватил ее на руки. Гвен обняла его за шею, обхватила ногами его талию и вздрогнула, когда его член прижался к самой чувствительной части ее тела. Она хотела ощутить его внутри, причем немедленно, но этого не произошло. То ли Друстан не хотел ей помочь, то ли позиция была неподходящей, а может, все дело было в неопытности Гвен. «Но ведь он действительно совсем мне не помогает», — подумала она, прервав поцелуй, чтобы взглянуть на Друстана. Его серебристые глаза светились страстью… и озорством.
— Ты издеваешься!
— Теперь моя очередь. Это ведь ты так долго откладывала. Мы могли заняться этим еще вчера утром, когда ты засунула меня в эти жуткие штаны. И позже, днем. И вечером. И ночью, и этим утром, и…
Когда она попыталась ответить, он поцеловал ее так крепко, что Гвен забыла о том, как произносятся слова. Друстан двигал бедрами, имитируя секс, Гвен прижималась к его паху. Миллионы нервных окончаний умоляли о большем. «Ну, если не он, то я это сделаю!» Гвен лучше многих знала, что силы природы нельзя ограничивать или усмирять. Она чуть отстранилась, чтобы опустить между ними руку, и начала гладить себя, приближая оргазм.
Когда ее дыхание стало прерывистым, Друстан прервал поцелуй и посмотрел на нее. Щеки Гвен залил румянец, блестящие глаза стали шальными, губы припухли от поцелуев.
— Вот так, моя девочка, получай удовольствие. — То, как она его хотела, просто сводило с ума.
С каждым движением ее бедер Друстан понимал, что скоро не удержится и все может закончиться даже прежде, чем он войдет в нее. Еще ни одна женщина не заводила его так, как эта маленькая англичанка.
Гвен всхлипнула, доведя себя до пика ощущений, замурлыкала, потерлась о его тело, как жадный котенок.
— Да, — выдохнул горец с чисто мужской жадностью.
Ноги Гвен расслабились. Друстан положил ее на расстеленный на земле плед и опустился рядом, жадно рассматривая свою добычу. Он смотрел так долго, что Гвен выгнулась и потянулась за его прикосновением. Друстан как зачарованный смотрел на ее тяжелые груди, на темные ягодки сосков, которые так и просились в рот.
— Потрогай меня, — прошептала Гвен.
— Конечно, милая.
Раздвинув ей ноги, он замер на миг, наслаждаясь видом своей девушки, лежащей под ним, ждущей его. Он жадно смотрел на ее тяжелую грудь, на стройные бедра и на то, что ждало его между ними.
Пальцы Друстана скользнули по бедру, коснулись ее влаги, начали ласкать ее, и Гвен инстинктивно вскинула бедра, умоляя о большем.
— Я собираюсь взять тебя так, что ты забудешь всех, кто был до меня.
В этом Гвен не сомневалась, несмотря на то что забывать ей было некого.
— Слова, МакКелтар, и ничего, кроме слов. Женщина может состариться и умереть, так и не дождавшись, пока ты перейдешь к делу.
Его глаза удивленно расширились, а потом он расхохотался и склонился к ней.
«Наконец-то!» — подумала она, когда тяжелое тело прижалось к ней.
— Ты соображаешь, что делаешь, провоцируя меня? Я вдвое больше тебя, девушка, — прошептал горец ей в ухо.
— Это очевидно, так что удивить меня не удастся. — Гвен вскрикнула, когда он прикусил ее ухо.
— А так? — Друстан вклинился между ее бедрами. — А так? — Он потерся возбужденным членом, не входя, а только дразня ее.
