привычки сутулиться. Слишком давно он променял занятия с мечом на возню с фолиантами. Сильван пытался разгадать устройство мира и вел подробные дневники.
Друстан откусил кусок пирога и обнаружил в нем щетинистый поросячий хвост. Хрум-хрум. Во имя Амергина, что еще Нелл туда напихала? Стараясь не смотреть на начинку, Друстан страдальчески скривился и начал жевать. Интересно, все объедки с кухни уходят тем, кому не повезло рассердить Нелл, или хоть что-то выбрасывают?
— Я спросил, где ты провел эту ночь, — повторил Сильван.
Друстан нахмурился. Да, отец явно был не в настроении.
— В постели. А ты?
Подцепив с тарелки нечто не поддающееся определению, Друстан предложил кусочек одной из гончих, крутившихся под столом. Собака зарычала и попятилась. Друстан с сомнением посмотрел на тарелку, нахмурился и поднял глаза на Сильвана. В это утро отец выглядел на свои годы, это расстроило и разозлило Друстана.
Расстроило, потому что Сильван действительно был немолод, ему стукнуло шестьдесят два. Разозлило, потому что отец редко позволял себе носить волосы распущенными, а сейчас эта спутанная седая грива как никогда напоминала Друстану о том, что отец смертен. Сердце неприятно сжалось: Друстан хотел, чтобы его дети как можно дольше общались с дедушкой. Волосы Сильвана, когда-то такие же длинные и черные, как у него, теперь были обрезаны по плечи и сияли снежно-белым светом. Эта прическа и синяя мантия, в которую отец любил кутаться, придавали Сильвану вид сумасшедшего мудреца из сказок.
Стянув с волос кожаную ленту, Друстан бросил ее отцу и с облегчением заметил, что тот еще способен поймать ленту в полете.
— Что? — раздраженно спросил Сильван, глядя на ленту. — Зачем она мне?
— Завяжи волосы. Меня твои лохмы с ума сводят.
Седая бровь поползла вверх.
— А мне нравится. К твоему сведению, на прошлой неделе мать нашего священника сказала, что она в восторге от моих волос.
— Пап, держись подальше от матери Невина. — Друстан постарался не выказать откровенного отвращения. — Всякий раз, когда она меня видит, коршуном бросается читать мою судьбу по руке. И всегда пророчит беды и горести. Эта женщина сумасшедшая. Даже Невин так считает.
Он покачал головой и откусил кусочек хлеба, который пришлось размачивать элем, чтобы не поломать зубы. На пирог с остатками свинины у него не хватило духу. Друстан отодвинул тарелку, стараясь на нее не смотреть.
— Кстати о женщинах, сын. Не хочешь рассказать мне о той малютке, что появилась здесь вчера вечером?
Друстан со стуком опустил кружку на стол. У него не было настроения выслушивать непонятные намеки. Он послал через стол тарелку со свиным пирогом.
— Хочешь пирожка, отец? — Сильван, наверное, даже не заметит, что с пирогом что-то не так. Для него еда была просто едой, топливом для организма. — Я понятия не имею, о какой малютке ты говоришь.
— О той, что упала без чувств на пороге нашего замка. О той, чью наготу прикрывал только твой плед. Плед главы клана, с серебряными нитями.
Друстан перестал рассматривать остатки завтрака и вскинулся, внезапно заинтересовавшись разговором.
— Упала без чувств? Точно?
— Точно. Маленькая англичанка.
— Я не видел утром никаких англичанок. И вчера тоже не видел.
Возможно, именно из-за этой англичанки он и получил сегодня на завтрак останки престарелой свиньи. У Нелл было доброе сердце, и Друстан готов был поспорить на свой лучший кинжал из дамасской стали, что именно вчерашней бедняжке достались на завтрак рыба и пирожки, яйца-пашот и клецки, а может даже и мармелад. Женщины из других кланов часто приходили в их замок в надежде найти приют и забыть о прошлом. Сама Нелл появилась здесь точно так же.
— И что эта девушка рассказала о себе? — спросил Друстан.
— Вчера она была не в состоянии отвечать на вопросы, а сегодня, по словам Нелл, еще не проснулась.
Друстан посмотрел на отца и нахмурился.
— И ты считаешь, что я стал причиной ее появления?
Сильван не ответил, и Друстан раздраженно фыркнул.
— Ох, пап, да она где угодно могла найти мой старый плед. Ты же знаешь, что наши обноски валяются на заднем дворе, их используют как попоны и подстилки для новорожденных ягнят.
Сильван вздохнул.
— Я помогал нести ее в комнату, сын. На ее бедрах была кровь. Эта девушка только-только рассталась с невинностью, а из одежды на ней был лишь твой плед. Новый, а не изношенный. Что я, по-твоему, должен был подумать?
— Так вот почему Нелл подала мне на завтрак объедки! — Друстан раздраженно отшвырнул стул и поднялся. — Мне ты, конечно, не поверишь, если я скажу, что не имею к этому ни малейшего отношения?
Сильван потер подбородок.
— Я просто пытаюсь понять, сын. Прежде чем упасть, девушка назвала твое имя. А на прошлой неделе Бессета сказала…
— Даже не думай приплетать сюда бредни старой ведьмы…
— Сказала, что вокруг тебя сгущается тьма, которая пугает ее.
— Какое прекрасное слово. Тьма. Которой, естественно, можно объяснить что угодно. Запор от этого пирога или царапину от меча в битве. Ты что, не видишь, насколько это глупо? Старший МакКелтар, мудрый человек, тебе не стыдно верить в эту ерунду?
Они уставились друг на друга.
— Упрямый и неблагодарный сопляк! — рыкнул Сильван.
— Легковерный, настырный растрепанный старик, — не остался в долгу Друстан.
— Невоспитанный импотент!
— Неправда! Я в прекрасной форме…
— Ну, этого ты не сможешь доказать, а пока что посеянное тобой — если оно и было посеяно — не дало всходов.
— До сих пор я принимал меры, чтобы этого не произошло! — загремел Друстан.
— Так прекрати их принимать. Тебе скоро тридцать, мне дважды по столько. Ты что, думаешь, я буду жить вечно? Да я готов принять и ублюдка. И если эта девушка понесла, я назову ее ребенка наследником клана МакКелтаров!
Дуэль взглядов прекратилась совершенно внезапно: Сильван покраснел и уставился куда-то через плечо сына.
Друстан замер. Он буквально ощутил чужое присутствие. Волосы на затылке встали дыбом. Он медленно обернулся, и время остановилось в тот миг, когда он увидел ее. Воздух застыл в легких, а сердце пропустило удар под ее взглядом.
«Господи, — подумал Друстан, глядя в глаза цвета штормового моря, — она совсем крошечная, невероятно чувственная и действительно красивая. Неудивительно, что папа и Нелл сразу же были очарованы».
Девушка была ожившей песней сирен и дышала той же страстью. Одну руку она положила на изящные мраморные перила, вторую прижала к животу, словно и в самом деле носила в себе его наследника.
Друстан был бы счастлив, достанься ему ее девственность, но это было не так — за всю свою жизнь он ни разу не сошелся с нетронутой девушкой. К тому же если бы незнакомка провела с ним ночь, он никогда бы не позволил ей бродить в ночи в одиночестве.
Нэй, подумал Друстан, глядя на девушку, достанься она ему, он бы отнес ее на руках на ложе и никуда не отпустил бы от себя. Он подарил бы ей тепло и безопасность… И любовь. От одного ее вида кровь кипела в его жилах.
Серебристо-светлые волосы девушки свободно спадали на плечи. На затылке они были длиннее, а на висках и на лбу она что-то такое с ними сделала, и теперь ей приходилось сдувать с глаз непослушные пряди. Незнакомка была миниатюрна, но, несмотря на малый рост, ее фигурка обладала всеми нужными выпуклостями и изгибами, чтобы у любого взрослого мужчины подогнулись колени от одного взгляда на нее. У Друстана перехватило дыхание. Девушка была одета в длинное платье его любимого оттенка. Вырез открывал ложбинку между высоких грудей, приковывал взгляд к пышным формам. У девушки были высокие скулы, прямой нос, чудесной формы брови, а глаза…
Господи, она смотрела на него так, что у Друстана мурашки поползли по коже. Она смотрела так, словно они давно и более чем близко знакомы. Такого неприкрытого желания в глазах женщины Друстан еще не встречал. Неудивительно, что это не ускользнуло от его отца.
— А теперь скажи-ка мне еще раз, что ты не знаешь эту девушку, — сухо произнес Сильван. — Потому что она тебя определенно узнала.
Друстан смущенно покачал головой. Он замер как дурак, чувствуя только одно — он просто не может отвести от нее взгляд. В глазах девушки застыла странная мольба: она словно чего-то ждала от него или пыталась мысленно передать какое-то предостережение. Откуда здесь взялась эта красавица? Почему у него колени подгибаются от одного ее вида? Да, она хороша собой, но он видел множество красивых женщин. Его невесты слыли первыми красавицами шотландских гор.
И все же ни одна из них не пробуждала в Друстане такого накала страсти и желания завладеть, присвоить и никогда никому не отдавать свое сокровище. Накануне тщательно подготовленной свадьбы эти чувства определенно грозили усложнить его жизнь.
После долгой паузы Друстан неуверенно развел руками.
— Отец, клянусь, что никогда раньше я не видел эту девушку.
Сильван скрестил руки на груди и нахмурился.
— Тогда почему она на тебя так смотрит? И если ты не спал с ней вчера, как ты объяснишь состояние, в котором она тут появилась?
— О Боже! — воскликнула девушка, вновь привлекая к себе внимание. — Вы решили, что он… ох. Об этом я не подумала.
«Самое время очистить мое имя от наговора», — подумал Друстан.
— Ну? — подстегнул Сильван. — Это он был с тобой вчера ночью?
Девушка помолчала, переводя взгляд с одного на другого, потом неуверенно покачала головой. Друстан оценил этот жест как твердое «нет».
— Видишь? Я говорил тебе, отец! — выпалил он, радуясь, что девушка наконец отвернулась. Его переполняло праведное негодование. — Мне нет нужды соблазнять девственниц, слишком много умелых красоток вьется вокруг, надеясь попасть в мою постель.
Женщины не хотели выходить за него замуж, но пользовались любой возможностью провести с ним ночь. Друстан подозревал, что те же слухи, что мешали ему дойти до алтаря, сыграли свою роль, сделав его популярным. Женщин привлекала опасность, но только на ночь или две. Связывать с опасностью свою жизнь они не хотели.
Миниатюрная незнакомка злобно уставилась на него, и Друстан ответил удивленным взглядом. Кажется, его последние слова ей не понравились, но почему?
— Прости меня за неделикатный вопрос, но… — Сильван прокашлялся. — Кто лишил тебя девственности? Это был кто-то из наших людей?
Неудивительно, что его отец не мог оставить это дело без последствий. Но Друстан услышал, что это был не он, а остальное его не интересовало. В обычных обстоятельствах он сам не преминул бы наказать того, кто использовал эту девушку, а потом бросил ее на произвол судьбы. Он бы проследил, чтобы кара была достойной, а сама девушка получила любую
