«Ох, Зандерс, – слабо выругала она себя. – Думаю, этот поворот судьбы был не просто резким».
Хло споткнулась и упала на покрытую льдом землю.
16
В его голове звучали голоса. Тринадцать разных голосов: двенадцать мужских и один звонкий и страстный женский голос говорили на языке, которого он не мог понять. Голоса были просто шумом, свистящим шепотом, словно порыв ветра в кронах дубов, и, как ветер, они веяли сквозь него темным холодом, унося с собой его человечность, как ветер срывает сухие листья, которые уже не держатся на ветвях. Это был ветер зимы, дыхание смерти, и этому ветру были неведомы человеческие суждения и мораль.
Был только голод. Голод тринадцати душ, заточенных на тысячи лет в месте, которое не было местом, во времени, которое не было временем. Четыре тысячи лет они находились в заточении. Сто сорок шесть
Заключенные.
Плывущие в пустоте.
Живущие в жутком темном забвении. Вечно живые. Голодные, но не имеющие ни рта, ни пищи. Жаждущие, но лишенные тела, способного утолить эту жажду. Их вечный зуд ничто не могло унять.
И они ненавидели, ненавидели, ненавидели.
Кипящая масса чистой ярости, тысячи лет не находящей выхода.
Так они чувствовали себя, и Дэйгис чувствовал то же, проваливаясь в темноту.
Шторм был стихией со всей ее природной дикостью. Хло никогда раньше не видела такого шквала. Дождь вперемешку с острыми крупными градинами буквально рухнул с неба, заморозив ее кожу и оставляя синяки, несмотря на толстую куртку и свитер.
– Ой! – Хло даже вскрикнула. –
Большой осколок льда ударил ее в висок, другой, поменьше, попал в спину. Выругавшись, она свернулась в клубочек на покрытой градом траве, обхватив себя руками и пытаясь защититься от градин.
Рев ветра стал почти оглушительным, перешел в жуткий вой на высоких нотах. Хло закричала, зовя Дэйгиса, но шум был таким, что она сама не услышала своего крика. Земля задрожала, когда на нее посыпались тяжелые обломанные ветви. Сверкнула молния, загремел гром. Ветер превратил волосы Хло в спутанный клубок. Она съежилась и молилась только, чтобы не стало еще хуже.
А затем, внезапно – так же внезапно, как начался, – шторм совершенно стих.
Шум исчез. Прекратился дождь. Стих ветер. Ночь стала спокойной, в воздухе раздавался еле слышный шипящий звук.
Несколько минут Хло мысленно подсчитывала свои синяки, отказываясь пошевелиться. Пошевелиться означало признать, что она жива. Стоит признаться себе, что ты жива, и придется осмотреться по сторонам. А, честно говоря, она не была уверена, что хочет это делать.
Вообще. Мысли роились в ее голове, и все они были ужасными.
«Давай, Зандерс, соберись, – храбро заявлял голос разума. – Ты же будешь выглядеть полной дурой, когда поднимешь голову, увидишь Драстена и Гвен и они скажут: 'Ха, жуткая штука такие вот внезапные грозы, правда? Но у нас в горах они всегда такие'».
Хло не купилась на эту уловку. Она мало в чем была уверена в этот момент, разве что в том, что таких гроз не бывает, ни в нагорьях Шотландии, ни где-либо еще. И она не слишком надеялась на то, что Гвен и Драстен окажутся где-то поблизости. Что-то произошло в этих камнях. Она не знала, что именно, но это что-то было… грандиозным. Что-то, ярко подтверждающее истинность древних тайн и мифов.
Прошло еще несколько минут, и девушка решилась опустить руки и осторожно оглянуться. Дождь полился с ее волос на лицо. Хло оперлась ладонями о землю и внезапно поняла, откуда доносится шипение.
Земля была теплой, словно солнце весь день нагревало ее, и градины таяли, от них поднимался пар. Как земля может быть такой теплой? Хло удивилась. Господи, ведь еще только март, а при десяти градусах тепла земля не нагревается. Стоило ей об этом подумать, и Хло поняла, что воздух тоже был теплым. Теперь, когда град и ледяной дождь прекратились, она это почувствовала. Воздух был влажным, но определенно летним.
Она очень осторожно приподнялась, чтобы осмотреться, но почти ничего не увидела. Хло словно оказалась в облаке. Пока она пыталась справиться с собой, вокруг сгустился непроглядный туман. Он окружал ее со всех сторон, словно белые стены. И без того странная ситуация начинала казаться просто ужасной.
– Д-Дэйгис? – Голос Хло слегка дрожал.
Она прокашлялась и попыталась снова.
Если она все еще в круге камней – а Хло почему-то казалось, что это очень большое «если», – то она не могла их видеть. Туман поглощал все. Она словно ослепла. Хло задрожала, почувствовав себя очень одинокой. Эти несколько минут были настолько странными, что Хло даже подумала, будто она… ладно, она не уверена в том, о чем подумала, и лучше будет не додумывать эту мысль до конца.
Хло попыталась разогнать туман рукой. На ладони заблестела влага. Туман был густым и плотным. Она подула в белесую дымку. Туман не поддался.
– Эй? – позвала она.
Ее начал охватывать страх.
Темное движение в белой пелене. Вот там. Нет, подумала Хло, поворачиваясь, вот там… Внезапно температура снова упала и Хло застучала зубами от холода. От земли перестал подниматься пар.
Она села, опираясь на колени, промокшая насквозь, дрожащая от холода и напряжения. Хло казалось, что в любой момент что-то жуткое может прыгнуть на нее из тумана.
И когда напряжение достигло пика, из тумана вынырнул Дэйгис. Точнее, в один момент его не было, а в другой он словно материализовался перед ней.
– О, слава Богу! – выдохнула Хло. Ее затопило облегчение. – Ч-что… – «произошло», хотела спросить она, но слова замерли у нее на губах, когда он подошел ближе.
Это был Дэйгис, но каким-то образом… не Дэйгис. Он двигался вперед, и туман расступался перед ним, словно в фильме ужасов. На белом фоне он казался огромной, мрачной, зловещей тенью. Выражение его красивого лица было холоднее льда, на котором сидела Хло.
Она покачала головой раз, другой, пытаясь избавиться от дурацкой иллюзии. Моргнула несколько раз.
«Он почти нечеловечески красив», – подумала Хло, не сводя с Дэйгиса глаз. Шторм растрепал его волосы, и теперь они спадали до талии мокрым спутанным плащом. Дэйгис казался диким, неприрученным. Животным. Хищником.
Он даже двигался, как животное, излучая силу и уверенность.
«А взамен дьявол всегда требует одно, – язвительно пропел тонкий голосок в ее голове. – Душу».
«Ох, не на-адо, – шикнула на себя Гвен. – Он человек. Большой, красивый, иногда пугающий, но это и все».
Большой, красивый и пугающий человек опустился на землю перед ней с грацией крадущегося тигра. Его темные глаза странно мерцали в вечерних сумерках. Он был невероятно близко. Дэйгис заговорил, очень напряженно и четко выговаривая слова, делая паузы между ними.
– Я отдам тебе. Все свои. Артефакты. Если ты поцелуешь. Меня, не задавая. Вопросов.
