короля бриттов. Он сулил им горы золота и серебра, если подчинит с их помощью своей власти Британию. Наконец, соблазнив своими посулами множество юношей германского государства, он снарядил весьма сильный флот, подошел на нем к северным частям острова и принялся их разорять. Когда об этом известили короля Аврелия, он собрал свое войско, выступил навстречу противнику и принудил озверевших врагов к сражению. Те, приняв его вызов, устремились на бриттов и сошлись с ними в сече, но благодарение Господу, были побеждены и обращены в бегство.
132. Спасшись бегством, Пасценций не посмел вернуться в Германию, но, подставив паруса другим ветрам, приплыл в Ибернию к Гилломаурию, который оказал ему радушный прием. Он поведал Гилломаурию о своей неудаче, и тот, пожалев Пасценция, обещал ему помощь и посетовал на обиду, которую претерпел от брата Аврелия Утера, лишившего его Кольца Великанов. Заключив, в конце концов, между собою союз, они снарядили корабли и, взойдя на них, прибыли к городу Меневии. Когда об этом стало известно, Утерпендрагон, собрав множество вооруженных, направился в Камбрию и сразился с пришельцами. Ведь в ту пору его брат Аврелий, настигнутый тяжелым недугом, лежал в городе Винтонии и не мог самолично пойти на врагов. Молва об этом дошла до Пасценция и Гилломаурия, а также до находившихся при них саксов, и все они очень обрадовались, так как рассчитывали, что его болезнь намного им облегчит покорение всего королевства. И вот, когда в народе шли бесконечные толки об этом, перед Пасценцием предстал один сакс по имени Эопа и спросил его: 'Какими дарами обогатишь ты человека, который в угоду тебе умертвит Аврелия Амброзия?' Пасценций ответил: 'О, если бы я отыскал такого, кто бы взялся за это, я бы одарил его тысячей фунтов серебра и своей дружбой до гроба. А буде счастье мне улыбнется и я овладею королевским венцом, я поставлю его центурионом и в подтверждение моих слов клянусь'. Тогда Эопа сказал: 'Я изучил язык бриттов, я знаю их нравы, я сведущ во врачебном искусстве. Если ты и впрямь выполнишь свое обещание, я назовусь христианином и бриттом, проникну к королю как врач и дам ему снадобье, от которого он умрет. И чтобы облегчить себе доступ к одру больного, я себя выдам за благочестивейшего и сведущего во всех правилах веры монаха'. Обнадеженный словами Эопы, Пасценций договаривается с ним обо всем и клятвенно подтверждает свои обещания. Итак, Эопа сбривает бороду и волосы на макушке и облачается в монашескую одежду; прихватив с собою сосуды с лекарствами, он пускается по дороге в Винтонию. Придя в город, Эопа отвешивает низкий поклон сановникам и встречает в их глазах благосклонность-ведь для них не было ничего желаннее, чем опытный врач. Итак, впущенный в королевскую опочивальню и приведенный к постели короля, он заверяет, что вернет ему утраченное здоровье, если тот не откажется испить его снадобье. Эопа примешал к нему яду и протянул питье государю. Аврелий взял его в руку и проглотил, а нечестивый амброн тотчас же велел ему закутаться в покрывало и поскорее уснуть, дабы его гнусное снадобье лучше подействовало. Король поверил уговорам предателя и, надеясь, что к нему вернется здоровье, заснул. Яд проник внутрь по жилам и жилкам тела, и во сне наступила смерть, которая никого не щадит. Тем временем мерзкий предатель неприметно проскользнул между придворными, и никто из них его больше не видел.
133. Пока это происходило в Винтонии, на небе показалась звезда огромной величины и яркости [305]. Она испускала один- единственный луч, но на этом луче висела раскаленная глыба, растянутая вширь подобно дракону, из пасти которого вырывались еще два луча, один из коих, как казалось, тянулся в длину дальше галльских пределов, а второй, склонявшийся в сторону моря у берегов Ибернии, оканчивался семью лучами поменьше. Появление упомянутой выше звезды потрясло страхом и удивлением всех, кто ее видел. Брат короля Утер, гнавшийся в Камбрии за вражеским войском и потрясенный не меньшим страхом, чем остальные, посетил некоторых ученых, дабы те ему сообщили, что именно предвещает эта звезда. Среди прочих он повелел призвать к нему также Мерлина-ведь тот находился при войске, дабы битвы велись согласно его советам. Представ перед полководцем, он получил повеление изъяснить знамение, явленное этой звездой. Разрыдавшись и лишь понемногу обретя спокойствие духа, Мерлин сказал: 'О непоправимый урон! О осиротевший народ Британии? Скончался знаменитый король бриттов Аврелий Амброзии, со смертью которого погибнем и мы, если Господь не придет нам на помощь. Итак, торопись, Утер, благороднейший вождь, и не откладывай битвы с противником; тебя осенит победа, и ты станешь королем всей Британии. Ведь это тебя обозначают эта звезда и дракон под ней. Луч, протянувшийся к галльскому побережью, возвещает, что у тебя будет наделенный величайшим могуществом сын, господству коего подчинятся все королевства, которые он возьмет под свою руку. Что до второго луча, то обозначает он дочь твою, сыновья и внуки которой будут друг за другом властителями Британии'.
134. И Утер, все еще сомневаясь, достоверно ли прорицание Мерлина, продолжал начатое им ранее наступление на врагов. Он уже почти дошел до Меневии, так что до нее оставалось не более половины дневного пути. Когда о его приближении стало известно Пасценцию, Гилломаурию и находившимся при них саксам, они вышли ему навстречу и с ним столкнулись. Увидев друг друга, противники, каждый в своем стане, построились в боевые порядки и, сойдясь вплотную, сразились; в сражении с той и с другой стороны, как обычно в подобных случаях, погибает множество воинов. Наконец, по миновании большой части дня, одолел все же Утер и после того, как были убиты Гилломаурий и Пасценций, нанес сокрушительное поражение неприятелю. Бегущие чужеземцы торопились добраться до своих кораблей, но и, спасаясь бегством, гибли под ударами преследовавших их бриттов. Итак, по милости Христа, победа досталась вождю, который после стольких трудов двинулся с наивозможною быстротой к Винтонии. Но вскоре высланные к нему гонцы сообщили о случившемся с их королем и что епископы всей страны предадут его погребению возле монастыря Амбрия, внутри Кольца Великанов, которое Аврелий распорядился соорудить ранее. Услышав о смерти властителя, в Винтонию прибыли епископы и аббаты, а также все духовенство той области и позаботились устроить достойные столь великого государя похороны, и, поскольку он, будучи здравым и невредимым, наказал предать его тело земле на кладбище, которое он сам и украсил, его прах отнесли туда и там погребли с царскими почестями.
135. А его брат Утер, созвав духовенство страны и народ, унаследовал королевский венец и с одобрения всех взошел на престол. Помня истолкование, данное Мерлином упомянутой выше звезде, он приказал изготовить из золота двух драконов, точно таких, как тот, которого он увидел на главном луче звезды. По изготовлении этих дивной работы драконов одного из них он пожертвовал архиепископской церкви Винтонии, а второго удержал за собой, дабы его несли перед ним в сражениях. С того времени новый король стал именоваться Утерпендрагоном, что переводится с языка бриттов как Утер голова драконья. Это прозвание он присвоил себе из-за того, что Мерлин, увидев на небе дракона, напророчил Утеру королевский венец.
136. Между тем сын Хенгиста Окта, а также родич его Эоза, сочтя себя отныне свободными от обязательств, которые налагал на них договор с Аврелием, замыслили потревожить короля и увеличить численность своих соплеменников. В этих целях они привлекли в свое войско саксов, которых Пасценций привел с собою, и послали за другими гонцов в Германию. И вот набранные там в огромном количестве шайки хлынули в северные области острова; свирепые и разнузданные, они не успокоились прежде, чем разрушили и разорили города и поселки от Альбании до Эборака. Подступив к нему, они обложили этот город осадой, но со всеми силами своего королевства туда пришел Утерпендрагон и сразился с ними. Саксы отчаянно сопротивлялись и, отразив осаждавших бриттов, обратили тех в бегство.
Одержав победу, они неотступно преследовали отступавших вплоть до горы Дамен [306], пока не закатилось солнце и вместе с ним не угас день. Была же эта гора крутой и заросшей у вершины орешником, в средней части своей окаймленной обрывистыми утесами, и служила надежным приютом для диких зверей. Ее заняли бритты и всю ночь провели среди скал и орешника. Когда же Большая Медведица начала опускаться, Утер приказал созвать наместников и военачальников, дабы обсудить вместе с ними, как лучше всего напасть на врага. Все не замедлили предстать пред королем, который велел им высказать свое мнение; первое слово они предоставили наместнику Корнубии Горлою. Был же он мужем острого разума и зрелого возраста. И он сказал так: 'Пока, как мы видим, все еще ночь, ни к чему пространные речи и препирательства. Нам нужно использовать отвагу и силу, если хочешь и дальше наслаждаться жизнью, а также свободой. Язычников- тьма, и они жаждут сразиться; нас же намного меньше. Если мы станем дожидаться наступления дня, то нам, я полагаю, будет невыгодно затевать с ними бой. Так вот, пока не забрезжил рассвет, давайте двинемся густыми рядами и внезапно бросимся на врагов в их собственном лагере. Ибо, раз они ни о чем не подозревают и не предвидят нашего нападения, мы, несомненно, их разгромим, буде отважно и в
