Зачем он сказал это? Ей не нужно было знать. Она нашла правдоподобное объяснение, а он отказался от спасения, предложенного ею. Тупица, действительно тупица.
— Правду сказать, я тоже забыла о тебе. У меня было очень много срочной работы из-за того, что вчера я пропустила целый день.
— Ты забыла обо мне? — Это совершенно сбило его с толку. Женщины кричали на него, бросали, даже давали пощечины за его нечувствительность, но он не думал, что его могли забыть.
— М-м! — Она отправила в рот подрумяненный кусок сома, которого Джейкоб приготовил на ужин, и стала с наслаждением жевать. — Это восхитительно!
— Что, если бы я вышел и захотел отправиться на пикник? — спросил он, не в силах сменить тему.
Она пожала плечами:
— Тогда я бы вспомнила о тебе.
— Ты бы пошла со мной на пикник?
Она поджала губы, обдумывая его вопрос.
— Не знаю. Наверное, да, но нам бы пришлось сократить его.
— Если бы ты постучала в дверь моей лаборатории, я бы открыл.
Ее улыбка излучала сияние.
— Я не забуду об этом.
После ужина Джейкоб подал клубнику в шоколаде и шампанское. Саймон наслаждался, наблюдая, как сексуальный рот Аманды поглощает сочные ягоды, и так увлекся этим зрелищем, что забыл о своей порции.
Она перестала есть и посмотрела на него.
— Ты будешь десерт?
— Позже. — Только десертом будет она. Интересно, не осталось ли у Джейкоба шоколадного соуса.
— А-а. — Она отодвинула от себя тарелку. — Ты хотел спросить у меня что-то о слиянии?
Он покачал головой.
— Доешь клубнику. — Слияние может подождать. Что до него, так хоть целую вечность.
— Я сыта.
Он не поверил ей:
— Нет, не сыта.
— Нет, сыта.
Что-то тут не так.
— Ты с удовольствием ела десерт, пока я не сказал, что не буду есть свой.
Она хотела подняться.
— Я только пойду принесу мой портфель. Сегодня мне пришло в голову кое-что, что может заинтересовать тебя, относительно объединения наших компаний.
Он схватил ее за запястье.
— Если я сейчас съем свой десерт, ты доешь свой? — Он пытался понять, что происходит, но чувствовал, что не может уловить что-то важное.
Он ненавидел такое ощущение.
Она снова села, но нахмурилась.
— Саймон, это просто смешно. Ты делаешь из мухи слона. Я сказала, что наелась, разве мы не можем просто оставить все как есть?
— Джейкоб обидится, если ты не доешь. — Вспомнив реакцию старика, когда ему пришлось вчера вечером подавать им «Наполеон», простоявший в холодильнике, Саймон сказал: — С ним станет трудно общаться.
— Разве он не всегда такой?
— Только не вздумай говорить это при нем. — Он протянул руку через стол и пододвинул ей тарелку.
— Слушай, мне нельзя. Это великолепие потом скажется на моих бедрах.
— Ты считаешь, тебе нужна диета? — Эта мысль шокировала его. Аманда была совершенна.
— Да, я могла бы сбросить фунтов десять.
Черта с два!
— Если ты доведешь свое тело до веса меньше оптимального, у тебя возникнут проблемы с иммунной системой.
— У меня не совсем анорексия.
Он начинал интересоваться.
— Нервная анорексия — подрывающая силы болезнь.
Она округлила глаза.
— Это я пошутила. По-моему, очевидно, что у меня нет проблем с едой.
— Что же в этом очевидного? — спросил он, чувствуя, что нащупал недостающее звено. Потом, как часто случилось у него В лаборатории, кусочки информации сложились в его голове. — Он говорил, что ты толстая, да?
— Кто — он?
— Не изображай дурочку.
Она посмотрела в сторону, ощущая слабость, которой не было несколько секунд назад.
— Я уже говорила тебе, что Ланс не считал меня воплощением идеальных женских форм.
— Расскажи мне об этом, малышка. Пожалуйста.
Она покачала головой:
— Все уже кончилось.
— Нет, не кончилось.
Она взглянула на него, и боль, отразившаяся на ее лице, резанула его словно ножом.
Он встал и поднял ее на ноги.
— Иди сюда.
Обняв ее, он направился прямо к своему большому мягкому дивану.
Глава 14
Аманда позволила ему усадить себя на диван так, что они оказались лицом друг к другу. Он хотел, чтобы она рассказала ему о браке с Лансом, но какая женщина захочет обсуждать свое неудачное замужество? Она медленно провела взглядом по его широкой груди вверх, к лицу.
Он смотрел на нее с глубочайшим сочувствием, на которое она даже не смела рассчитывать.
— Расскажи, что этот ублюдок сделал тебе.
— Почему ты так уверен, что он что-то сделал?
Смех Саймона был резким.
— Я был бы слепым идиотом, если бы не понял, что с тобой что-то случилось. Ты самая красивая женщина, которую я знаю, а ведешь себя так, словно твое тело тебе отвратительно.
— Все не так плохо!
— Может быть, но ты не имеешь никакого понятия, насколько ты очаровательна и чувственна.
Вероятно, это потому, что она никогда не была чувственной ни с кем, кроме него. Ей хотелось рассказать Саймону о своем прошлом, но чтобы он понял ее брак, ей придется рассказать ему и о своей семье.
— Мой брат познакомил меня с Лансом, когда я первый год училась в колледже. Я ни с кем не встречалась. Я была слишком застенчивой. Слишком серьезной. Слишком уверенной, что я действительно такая неуклюжая и непривлекательная, как всегда твердила моя мать. Кроме того, я не была похожа на своих калифорнийских сверстниц.
Он взял обе ее руки в свои и успокаивающе гладил большими пальцами тыльные стороны ее ладоней, но не произнес ни слова.
Она глубоко вздохнула и медленно продолжила:
— Ланс прекрасно поладил с моей семьей. Он был адвокатом с впечатляющим списком клиентов. Мои родители были удивлены, что он заинтересовался мной. Брат сказал, что мне очень повезло.
— Ты любила его?
