не только по ее телу. Он просто хотел быть рядом с Фейт. Поэтому он и пришел сюда, чтобы расставить все точки над і.
Тино громко постучал в дверь.
Его мать сказала, что Фейт иногда бывает так погружена в творческий процесс, что не слышит стук в дверь. Также она упомянула, что Фейт могла работать в любое время суток. Это зависело только от ее настроения. Агата еще многое рассказала. В том числе о погибшем муже Фейт. Только теперь Тино осознал, как мало он знал о жизни своей любовницы. Его не должен волновать ее бывший муж. Через две недели их союзу будет год, и Тино не хотел провести годовщину, скорбя об ушедших отношениях.
Глубоко вдохнув, он снова постучал.
— Войдите!
Через несколько секунд дверь открылась.
— Агата, я не ожидала…
— Мама сейчас на собрании в школе Джошуа.
Фейт взглянула на него и усмехнулась.
— Ты позволишь мне зайти?
— А если нет, то ты уйдешь?
— Нет.
— Почему ты вдруг решил навестить меня? Раньше ты подобного желания не изъявлял. Я даже сомневалась, что ты знаешь, где я живу.
Он и не знал. Тино пришлось спросить адрес у Агаты, но Фейт не обязательно знать об этом.
— Хочу взглянуть, где ты работаешь.
Фейт нахмурилась, но все же впустила его. Тино зашел в квартиру, которая переходила в студию. Через высокие окна в комнату лился солнечный свет.
Тино присел на кресло и спросил:
— К тебе сюда приходит только Агата?
— Пара учителей из школы заходили, но поскольку учебный день еще не закончен… — Фейт запнулась.
— А другие художники?
Фейт пожала плечами.
— Я одиночка.
— Мне ты всегда казалась веселой и компанейской.
Она вытерла руки и села напротив.
— Хорошо, возможно, правильнее будет сказать, что ТК — одиночка. У меня есть друзья-художники, но они живут слишком далеко, чтобы заходить в гости посреди дня.
— Ты очень замкнутый человек, да?
Фейт покачала головой.
— Зачем ты пришел, Тино?
— Я скучаю по тебе, — честно признался он.
— Не понимаю, почему. Ты без труда можешь найти мне замену.
Шок пронзил Тино, как удар молнии. На секунду он даже перестал дышать.
— Это жестоко. Ты говоришь о наших отношениях, как о механическом сексе.
— У нас нет и никогда не было отношений.
Тино не стал спорить. Он перевел разговор на другую тему.
— Это те работы, которые моя мама так жаждет увидеть? — спросил он, указывая на покрытые материей скульптуры.
— Да. Она сможет посмотреть их, когда я закончу.
Тино разбирало любопытство.
— Ей хотелось бы увидеть, как ты работаешь над ними. — Он сам тоже бы не отказался.
— Не в этот раз.
— Почему?
— Хочу довести их до ума.
— Я очень мало знаю о твоей профессии…
— Точно.
— Не хочешь изменить ситуацию?
— Сомневаюсь в необходимости подобного шага.
Тино никак не ожидал получить отказ. Хотя что в этом удивительного? Судя по ее поведению, Фейт была настроена крайне агрессивно по отношению к нему.
— У тебя нет желания говорить о работе?
— У меня вообще нет желания разговаривать с тобой.
— Не надо так, дорогая, — попросил Тино. — Мы же друзья.
— Разве? Но матери ты не посчитал нужным сказать об этом.
Долго она еще будет вспоминать момент, о котором Тино и так горько сожалел?
— Признаюсь, я защищал себя и свои интересы. Но я защищал не только себя, но и тебя. Что бы ты хотела, чтобы я ей сказал?
— Правду.
— Что мы любовники?
Фейт взглянула на него глазами, полными гнева.
— Это было бы ложью, не так ли?
— Почему? Мы действительно любовники.
— Мы не любовники и никогда ими не были.
— Что за глупости ты говоришь?
Фейт встала и скрестила руки на груди.
— Нужно иметь нечто большее, чем секс, чтобы быть любовниками. Мы были партнерами. А теперь мы бывшие знакомые.
— Неправда. Между нами было больше, чем просто секс.
— Правда?
— Я имел в виду нашу дружбу.
— Позволь снова напомнить тебе о том утре, когда ты сказал своей маме, что мы не друзья.
— Я ошибся. — Тино вздохнул. — Прости меня.
— Тяжело тебе было произнести это вслух, да?
Тино угрюмо взглянул на нее.
— Ты редко признаешь свои ошибки.
Тино взял ее руки в свои.
— Позволь мне вернуться, Фейт. Ты мне нужна.
На ее глаза навернулись слезы.
— Я не могу, Тино.
— Почему?
Она лишь покачала головой.
— Скажи мне, что не так. Я все исправлю.
— Увы, это не в твоей власти.
— Я могу попытаться.
— Ты можешь полюбить меня? Можешь сделать меня своей женой?
Что-то внутри него оборвалось.
— Нет.
— Тогда нам больше не о чем говорить.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
