Мэгги хотела спросить, почему это так важно для него. Но он повернулся и поцеловал ее, и ей уже не захотелось задавать никаких вопросов.
Закончив одеваться, Томазо пересек комнату, открыл сейф в стене, достал из него узкую коробочку из черного бархата и протянул Мэгги.
– Что это? – спросила она.
– Открой и узнаешь.
Мэгги достала из коробочки нитку красивого жемчуга.
– Какая красота! – ахнула она.
– Жемчуг подойдет к твоему платью.
– Я не стану носить драгоценности Лианы, – Мэгги вручила коробочку Томазо и отступила назад со сжавшимся сердцем.
– Этот жемчуг никогда не принадлежал Лиане, она любила намного более яркие вещи. Это драгоценности моей матери.
– Тогда почему они не у Терезы? – спросила она.
– Отец раздал драгоценности матери мне и Клаудио поровну, когда мы достигли зрелого возраста.
– Ты уверен, что Лиана никогда не надевала их?
– Совершенно уверен.
– Хорошо. Спасибо тебе. Жемчужины в самом деле красивые. Я буду носить их осторожно.
– Теперь они принадлежат тебе, – произнес он тоном, не терпящим возражений. – А для тебя в самом деле так важно, носила их Лиана или нет?
– Да, – сказала Мэгги, и Томазо кивнул с мрачным выражением лица.
– Будь уверена, что я никогда не дам тебе то, что принадлежало Лиане.
Имел ли он в виду, что и сердце, отданное когда-то Лиане, никогда не станет принадлежать Мэгги?
Прилетев в Нассау, Тереза и Мэгги все утро занимались покупками.
Томазо звонил три раза в течение дня. Разговоры с ним были краткими и лишенными романтики, однако Мэгги с удовольствием отвечала на все его вопросы и долгое время после этого улыбалась. В результате походов по магазинам Мэгги приобрела одежду на все случаи жизни и невероятной красоты платье для празднования дня рождения короля.
Несмотря на разное происхождение, у Мэгги и Терезы обнаружилось много общего, и молодые женщины подружились. Наконец, набегавшись по магазинам, обе решили отдохнуть. Они направились в бассейн- джакузи, который находился в их отеле.
– Как хорошо! – произнесла Мэгги, погружаясь в воду. – Как бы только не уснуть!
– Лучше этого не делать, а то охранники отошлют снимки с камер слежения в желтую прессу, – сказала Тереза.
– Наверное, нелегко жить под постоянным вниманием общественности?
– К счастью, мы не привлекаем внимание прессы так, как обитатели Букингемского дворца, однако всегда должны быть настороже. Клаудио не понравилось бы, что мы с тобой здесь находимся.
– Значит, мне не показалось, что охранники немного рассердились, когда ты сказала, что мы отправляемся сюда, – произнесла Мэгги.
– Всем не угодишь! – Тереза пожала плечами.
– Однако ты же пытаешься?
– В последнее время я делаю это реже, – выражение лица Терезы стало печальным.
– Я думаю, что это правильно. Попытку облегчить жизнь всем вокруг слишком легко могут посчитать как само собой разумеющееся.
– Томазо шесть лет назад принял тебя как должное? – спросила Тереза.
– В каком-то смысле. Я служила у него домработницей и выполняла свои обязанности.
– Однако любить его не входило в твои обязанности. Трудно любить человека, который считает, что твое присутствие только доставляет ему удобства. Такое поведение причиняет боль.
Не успела Мэгги произнести слова согласия, как зазвонил ее мобильный телефон, и она улыбнулась Терезе, извиняясь.
– Добрый вечер, Томазо.
– Привет, красавица моя. Вы уже закончили покупки?
– Одежду мы купили, а завтра отправимся за аксессуарами, – сказала она.
– Ты думаешь, что это займет у вас целый день?
– Я в этом не сомневаюсь.
– А я надеялся, что ты вернешься раньше, – он вздохнул.
– Мне приятно, что ты скучаешь по мне.
– Я говорил тебе, что так и будет. Дети тоже соскучились и хотят пожелать тебе спокойной ночи.
