старинное средство для отдушки белья.
Закрыв глаза, Николь мысленно перенеслась в деревянный дом на берегу озера. Их жилище не было таким роскошным, как это, но тоже старое и уютное. Точно также пахло лавандой постельное белье, хранившееся в старинном комоде. По ночам также поскрипывали стены и половицы… Ей вспомнилось, что даже в самую суровую зиму в нем было тепло. И еще вряд ли дом Криса знаком со снежными заносами. Для этих мест снег экзотика.
Николь воскресила в памяти ту ночь, когда порывы ветра несли снег горизонтально к земле, и за этим снежным пологом навсегда исчез из ее жизни отец. Сколько ей было тогда? Двенадцать? Тринадцать? Возможно, мать была чересчур холодной женщиной для мужчины с итальянским темпераментом, но Николь целиком держала сторону матери. Не говоря уже о том, что она была ее точной копией.
Мать долго выглядела очень моложавой, в поселке их даже называли сестрами. Но после ухода отца она вдруг сильно сдала, замкнулась, а несколько лет назад умерла. Оказалось, у нее был порок сердца, о котором никто из них не подозревал. Отец пытался наладить отношения с дочерью, регулярно присылал ей поздравительные открытки на Рождество и звонил из своей далекой Италии в день ее рождения. Не сразу, но в последние годы все чаще они стали переписываться. Николь узнала, что у ее отца, Джузеппе Нолта, большая семья, которая жаждет познакомиться с ней и с Джонни. Однако на встречу с ними она до сих пор не могла решиться.
Мысли об отце и Джонни разогнали сонливость Николь. Она вылезла из постели и подошла к окну. В доме и в округе царило полное безмолвие. Тем неожиданней для нее оказался звук тихого детского голоса, доносившегося из соседней комнаты. Не успев даже на секунду задуматься, Николь выскочила в коридор и вошла в детскую. На кровати сидела прелестная сонная девочка и смотрела на нее.
– Бабушка? – звала Джуди жалобным голоском.
При виде незнакомой женщины она широко раскрыла глаза и вскрикнула. Николь поспешила включить свет и присела на краешек постели. У девочки были темные, как у отца, глаза и каштановые кудрявые волосы, обрамлявшие ее хорошенькое личико. Испуг на ее лице быстро сменился любопытством.
– Не бойся, я друг твоего папы. Мне негде было переночевать, и он приютил меня на ночь. Я спала в соседней комнате и вот услышала, как ты зовешь бабушку.
– Бабушка, – прошептала Джуди, – где моя бабушка?
– Ты только не беспокойся, бабушке пришлось срочно уехать ненадолго. Завтра она обязательно вернется. Папа утром проснется, покормит тебя и отправится за бабушкой. А мы с тобой пойдем гулять. Ты мне здесь все покажешь, ладно?
– А как тебя зовут? – оживилась Джуди.
– Меня зовут Николь. Какая у тебя красивая пижама.
Джуди с гордостью осмотрела свою пижаму с веселым рисунком в виде героев мультфильмов.
– Это мне папа купил, – сказала она. – Но выбирала я сама. Видишь, эти мишки и слоники спят на том диване и на моей пижаме. – Она засмеялась. – Мы вместе спим и им совсем не страшно, потому что я рядом. Поняла?
– В детстве я тоже больше всего любила слонов, хотя видела их только на картинке. Однажды мой папа подарил мне огромного плюшевого слона. Он был такой большой, что едва помещался в кресле. – Николь удивилась, что из памяти выплыл этот эпизод, о котором она никогда не вспоминала.
– А я видела живых. Мы с бабушкой и с папой ходили в зоопарк, когда ездили в большой город. Мой папа обещал мне подарить живого кенгуру. Ты видела кенгуру? Они такие забавные, бегают на задних лапках, как люди. Я назову его Ру, как друга Винни Пуха.
– У тебя очень хороший папа, – сказала Николь, вспомнив в этот момент доброе лицо своего отца, когда он, присев на корточки, показывал ей подарок: “С днем рождения, малышка. Этот слон отныне твой. Надеюсь, ты будешь о нем заботиться. Ведь зимой ему будет очень холодно на улице”.
Надо же, его слова сейчас звучали в ее ушах, словно были сказаны вчера. Задумавшись, Николь пропустила перемену в настроении девочки.
– А где мой папа? – спросила Джуди дрожащим голосом, в котором снова зазвучали слезы. – Он тоже оставил меня?
Николь испуганно вздрогнула.
– Что ты, малышка! Папа спит. Хочешь, я пойду и разбужу его?
– Да, хочу к папе, – выговорила девочка сквозь рыдания.
Она вскочила и обернулась. В дверном проеме стоял Крис в длинном зеленом халате. Почему-то Николь показалось, что он стоит там уже давно.
– А вот и твой папа, – весело сказала она Джуди. – Не надо плакать.
Крис подошел к кроватке дочери и взял ее на руки.
– Здравствуй, малышка. Что случилось? – Он нежно поцеловал девочку в щечку. – Ты проснулась, и тебе стало грустно одной?
Рыдания девочки мгновенно стихли.
– Да, – ответила Джуди печально и всхлипнула.
Мисс Нолт увидела, как дочь обняла отца за шею и прижалась к нему. Тогда она отвернулась, тихо вышла из детской и плотно прикрыла за собой дверь. Для отца с дочерью она была в этот момент третьей лишней.
Но, вернувшись к себе в спальню, Николь поняла, что заснуть ей не удастся. Воспоминания о собственном детстве, мысли о том, что раннее детство Джонни и девочки в соседней комнате омрачено трагическими событиями, не давали ей покоя. Она корила себя за то, что ради престижной работы рассталась с сыном. Но ведь именно ради него она пошла на такую жертву.
Непонятно только, почему Крис Леонетти, будучи достаточно обеспеченным, позволяет себе надолго
