Николь подумала, что Джуди нарочно не правильно произнесла слово “экономка”, потому что та ей не понравилась. Последовавший за этим вопрос малышки, привел ее в замешательство:
– Ты согласна стать моей новой мамой? – требовательно спросила маленькая пересмешница, все еще продолжая обнимать ее.
Николь беспомощно посмотрела на Криса, который наблюдал за ними, сидя за рулем, а тут отвернулся, чтобы скрыть довольную улыбку. Не получив от него никакой поддержки, Николь тихо шепнула Джуди на ухо:
– Согласна!
Эпилог
Николь открыла глаза после недолгого сна и посмотрела в иллюминатор. Прямо по курсу самолета из-за раздвинувшегося горизонта выкатывался ярко-красный солнечный диск. Солнце всходит на востоке, значит, мы летим в будущее, подумала она. Кажется, эта ночь была самой короткой в ее жизни.
Внизу, в предрассветных сумерках серела безбрежная гладь Атлантического океана. В салоне самолета было тихо, пассажиры спали. В соседних откинутых креслах сладко посапывали Джуди и Джонни. Николь вернула свое кресло в обычное положение и посмотрела на спящего Криса. В белой футболке и легких брюках свободного покроя он выглядел… непривычно домашним.
Она вспомнила, каким элегантным он был вчера в темном свадебном костюме, и, мечтательно улыбнувшись, откинулась на спинку сиденья. Самой ей не пришлось тратить время на поиски специального свадебного наряда. Длинное белое платье с зелеными кружевами, которое ей не удалось обновить в тот памятный понедельник, как нельзя лучше подошло для скромной свадебной церемонии.
Скромность объяснялась тем, что миссис Леонетти, мать Криса, еще находилась в реабилитационном центре, где они побывали у нее накануне свадьбы с разрешения врачей. Николь очень волновалась перед этой встречей. Но мать Криса не скрывала радости, что сын наконец-то счастлив. Кажется, я ей понравилась, с довольным видом вспоминала Николь.
Венчание состоялось в Энсино, в небольшой церквушке, кажется, восемнадцатого века, и венчал их старенький викарий, с которым была в большой дружбе тетушка Кэти…
Николь улыбнулась, вспомнив Джуди. Вот для нее специально было куплено длинное нежно-розовое платьице, усеянное маленькими букетиками цветов. Словно прирожденная актриса, малышка грациозно выступала впереди новобрачных и разбрасывала в проходе лепестки роз, которые рано поутру собрали для нее в маленькую корзиночку внуки Андерсонов.
Расстроил ее Джонни. Узнав о том, что мама выходит замуж, он побледнел так, как бледнеют смуглые от природы люди. Его оливковая, как у отца, кожа приобрела серый оттенок, большие темные глаза наполнились слезами, которые он отчаянно сдерживал. С этого момента Джонни замкнулся, и попытки взрослых разговорить его в течение недели не давали никакого результата. Николь пришла в отчаяние.
Как ни странно, положение спас Крис. В субботу, накануне свадьбы, он предложил Джонни прокатиться с ним на машине и увез его на несколько часов. Где они были и о чем говорили, Николь смогла догадаться только вечером по тем вопросам, которые Джонни задал ей перед сном.
– Мы, правда, теперь будем жить вместе? – глаза его лихорадочно блестели.
– Если ты хочешь, – осторожно ответила Николь.
– Хочу, – тихо произнес тот и замолчал, словно обдумывал что-то. – Мам, а ты отпустишь меня с Крисом на яхте в море?
– А ты хорошо держишься на воде?
– Да, я сегодня плавал в море! Не веришь? Спроси у Криса. – Он сжал губы и снова замолчал. – Наверное, мне надо еще потренироваться, – самокритично добавил он.
– Завтра мы полетим к дедушке в Италию. Там у тебя будет возможность вволю поплавать в реке Ламбро.
Николь внимательно всматривалась в лицо Джонни, понимала, что он слишком возбужден грядущими переменами.
– Знаешь, сынок, постарайся сейчас ни о чем не думать. Поверь мне, все у нас будет хорошо, потому что я люблю тебя больше всех.
– Я тебя тоже очень люблю. – Джонни вздохнул, потом порывисто обнял ее за шею и на секунду уткнулся ей в щеку.
Когда он снова лег на подушку, то выглядел почти умиротворенным.
– Спокойной ночи, – сказал он. В очередной раз Николь наблюдала в своем сыне проявление удивительного мужества. Как он похож на своего отца, подумала она, и как я этому рада.
– Спокойной ночи, – ответила Николь и, поцеловав его, вышла из спальни.
Из церкви все направились в дом Андерсонов, где состоялся праздничный семейный обед. Незадолго до отъезда в аэропорт тетушка Кэти уединилась с Николь в библиотеке.
– Я знаю, что тебя тревожит предстоящая встреча с отцом. И ты, наверное, захочешь узнать у него, почему он расстался с твоей матерью. Я очень любила свою сестру и ничего тебе не говорила. Но сейчас, полагаю, мне надо рассказать о том, что произошло больше тридцати лет назад. Джузеппе приехал в Штаты по делам своей фирмы и случайно встретил Барбару. Ее необычная красота, а ты ее точная копия, поразила и увлекла смуглого южанина, хотя в Италии у него была невеста, чего он не скрывал от Барбары. Но моя сестра повела себя так, что Джузеппе, человек невероятно мягкий и порядочный, вынужден был жениться на ней. Замужество, увы, не принесло ей счастья. Семейная жизнь у них не заладилась, но родилась ты, и Джузеппе сильно привязался к тебе. Он долго не решался уйти. Часто и надолго уезжал по своим делам в Италию, где продолжала ждать его невеста, но обязательно возвращался к тебе. Он ушел, когда ты подросла, потому что обстановка в доме стала совсем невыносимой.
– Как звали его невесту? Не Сильвия ли? – Вдруг осенило Николь.
– Да, Сильвия ждала его все эти годы… и дождалась. Не надо никого винить, Николь. Твоею матерью
