первого пункта, мы понятия не имеем, какого рода информацию желают извлечь грабители из эпитафий на могильных плитах. То же самое можно сказать относительно второго пункта: мы не знаем, чего добиваются похитители, оставляя образец подписи на месте преступления. А по пункту третьему… Что ж, это очень сложный материал для работы! В течение пятисот лет многие весьма ученые люди пытались расшифровать логогриф, который представляет собой подпись адмирала, и не преуспели. Мне импонирует ваш оптимизм, хотя вынужден вас огорчить — в настоящий момент у нас нет ничего конкретного.
— Прошу простить мое невежество. Что такое логогриф? — простодушно спросил доминиканец.
— Можно сказать — буквенная игра. Заданное слово при замене символов принимает другое значение. Так что помимо основного смысла слово может иносказательно выражать некую другую мысль, — ответила Альтаграсиа. Эдвин кивнул в знак того, что понял.
— Кроме того, в случае Колумба логогриф носит признаки иероглифического письма: в подпись включены точки и черточки. Вспомните буквы S, ограниченные точками, а особенно то, что буквы и знаки вместе составляют треугольник, — добавил испанец.
— Мы забыли спросить у сеньоры Солер, пыталась ли она сама расшифровать тайный смысл подписи и нет ли у нее дополнительных сведений, которые оказались бы нам полезными, — высказался Эдвин. — Эта женщина мне понравилась, и я думаю, она может помочь.
— Прекрасная мысль! — Альтаграсиа взяла командование на себя. — Если не возражаете, во второй половине дня нам следовало бы разделиться. Ты, Андрес, снова побеседуешь с сеньорой Солер. Эдвин, тебе нужно еще раз вернуться к гробнице и внимательно посмотреть, не упустила ли севильская полиция какую- нибудь улику. А я схожу в Колумбийскую библиотеку и попробую извлечь что-нибудь из книг и статей, посвященных адмиралу.
Когда они отобедали, официант сообщил, что загорелый американец в костюме и с галстуком уже оплатил их заказ. А оплатив, сразу ушел.
Испанец взглянул на спутников. Такого мрачного и встревоженного выражения лица они у него еще не видели.
Ричард Рональд завел мотор арендованного несколько дней назад автомобиля. Коробка передач заскрежетала при попытке передвинуть рычаг переключения, отказываясь взаимодействовать со сцеплением.
— Эти мне европейские машины! — чертыхнулся американец, привыкший к автомату.
Влившись в поток дорожного движения, он разблокировал свой мобильный телефон и набрал местный номер. Ему ответил женский голос.
— Полагаю, ты уже вступил в контакт, — сказала женщина.
— Да. В этот раз он не отделается так легко! Сейчас мы знаем намного больше.
Глава 6
СЕВИЛЬЯ
Осанкой и внешним видом он представлял собой особу почтенную, исполненную великого благородства и силы и достойную глубочайшего уважения. Был он человеком скромным, воздержанным в пище и питье, умеренным в платье и обуви.
Собор, архив и библиотека, куда детективы собирались наведаться, располагались в одном квартале, причем неподалеку от ресторана, где компания обедала. Мужчины проводили Альтаграсию до дверей Колумбийской библиотеки на улице Алеманес, где размещались Колумбийский институт, дирекция Библиотеки капитула, Архив кафедрального собора, а также хранились другие крупные коллекции книг и документов.
Попрощавшись с молодой женщиной, Андрес и Эдвин отправились дальше по своим делам.
И снова инспектору Браво удалось быстро организовать встречу со специалистом — библиографические консультации проводились ограниченно, только по предварительной договоренности. Альтаграсию встретил симпатичный старичок, выглядевший как типичный библиотекарь. Альтаграсиа подумала, что облик этого человека идеально соответствует окружающей обстановке.
— Если не возражаете, для начала я хотела бы больше узнать о том, что собой представляет Колумбийская библиотека, — обратилась к нему доминиканка.
— Как вы, наверное, знаете, Колумб имел двоих сыновей, — заговорил старичок без предисловий. — Диего, старший, родился в браке с доньей Филиппой Мониш в Португалии. Он стал официальным наследником всех титулов адмирала. Второй сын, Фернандо Колумб, был плодом связи с уроженкой Кордовы Беатрис Энрикес де Арана. Эта женщина может считаться его возлюбленной, и он всегда питал к ней особые чувства.
— Да, я, конечно, знаю о потомках Колумба и его особых отношениях с Беатрис Энрикес, — сказала Альтаграсиа, на всякий случай записывая все значимые факты, о которых эксперт считал нужным упомянуть.
— Хорошо. Тогда поговорим о втором сыне, Фернандо. Он принимал участие в четвертом плавании адмирала и после смерти отца задался целью собрать богатейшую библиотеку, начало которой положили книги, унаследованные от родителя.
Библиотекарь пояснил, что в XVI в., в эпоху Высокого Возрождения, Фернандо был во всех отношениях человеком своего времени — активным, ищущим, порывистым. Он располагал обширными контактами в среде гуманистов, в том числе с выдающимися философами и писателями той эпохи.
— Имейте в виду: в 1492 году, когда Колумб открыл Америку, Леонардо да Винчи было сорок, Микеланджело — семнадцать, Мартину Лютеру — всего девять, Николаю Копернику — девятнадцать, Эразму Роттердамскому — двадцать три, Томасу Мору — четырнадцать. Представьте, что это было за время. И в такой вот обстановке, — продолжал он, — Фернандо задумал построить дворец, достойный города Севильи, превратив его не только в хранилище огромной библиотеки, которой он к тому моменту обладал, но одновременно сделав центром обучения разным дисциплинам. В 1526 году Фернандо решил возвести такой дворец на Пуэрта-де-Голес у самого Гвадалквивира. Причина, объясняющая, почему местом осуществления грандиозного замысла была выбрана Севилья, понятна. Именно там были захоронены в то время останки его отца. Не забывайте: хотя Колумб умер в Вальядолиде, прах мореплавателя покоился в картезианском монастыре Санта-Мария-де-лас-Куэвас приблизительно до 1544 года, когда его переправили на остров Сан-Доминго. Мы не в состоянии указать точные даты: ни когда тело перезахоронили в Севилье, ни когда его увезли из города. Историки не пришли по этому поводу к единому мнению. Вы сами из Санто- Доминго, сеньорита?
— Нет, я родилась в Вилье-Альтаграсиа, что по пути в Бегу, в самом центре острова. И потому родители выбрали мне такое имя — в честь Мадонны де ла Альтаграсиа, очень известной и почитаемой у нас в стране.
— О! Город Консепсьон-де-ла-Вега! Именно там следовало бы похоронить Колумба. Адмирал не раз упоминал о земле дивной красоты, пленившей его. В завещании он оставляет распоряжение наследникам построить там церковь и служить в ней три мессы в день.
— Я не знала. Но скажите, пожалуйста, сохранилось ли что-нибудь от гробницы Колумба в картезианском монастыре?
— Конечно! Прах Диего, брата адмирала, по-прежнему захоронен там, а в честь первооткрывателя вдовствующая маркиза де Пикман поставила памятник. Вам нужно посмотреть его.
Альтаграсиа сделала пометку в блокноте.
— А какого рода литературу собрал Фернандо в своей библиотеке?
— Большую ее часть составляла коллекция книг, которые он покупал, путешествуя по Европе. Среди
