Неприятельская артиллерия подбила значительное число танков, но те, что прорвались, продолжали опустошать позиции противника.
Амьенское сражение не полностью раскрыло обещанные возможности; пехота отстала, а попытка согласовать действия кавалерии и танков не удалась. Тем не менее Людендорф назвал 8 августа «черным днем». Союзники продолжали наступать. В сентябре сопротивление немцев стало усиливаться. Британцы дошли до мест прежних сражений во Фландрии, где снова застряли из-за своего старого врага – грязи. 26 сентября американцы предприняли наступление в Аргоннах по старым канонам окопной войны и, продвинувшись за неделю на 8 миль, понесли тяжелейшие потери. Затем 4 октября Германия запросила перемирия. Во время переговоров бои продолжались и немцы были изгнаны из Бельгии и почти со всей Франции. Военные действия на Западном фронте прекратились 11 ноября 1918 г.
Война закончилась почти одновременно на всех театрах, но это обстоятельство вряд ли связано со стратегическими соображениями. Крах турок и болгар не имел для немцев и австрийцев никакого значения, разве что привел в уныние. Дело в том, что и австрийцы, и итальянцы наелись войной, да и немцы тоже. Поражение Германии в войне наступило в результате наступления Людендорфа в 1918 г., а не контрнаступления союзников или блокады. Боевой дух немецких солдат был наконец-то сломлен, и они разбились об оборонительные позиции, преодолеть которые не было средств – как и у союзных сил в предыдущие годы. Когда немцы запросили перемирия, их старая линия фронта оставалась неизменной, и, хотя за месяц, когда они признали поражение, часть позиций была ими утрачена, союзникам так и не удалось разбить их армии. Главным фактором на протяжении всей войны оставался тупик, по воле случая порожденный состоянием техники того времени. Даже применение танков не могло полностью его преодолеть и сделать возможной решающую тактическую победу. Войну 1914 – 1918 гг. нельзя было выиграть, ее можно было только проиграть, когда у солдат той или другой из сторон окончательно откажет долготерпение. Солдаты обеих сторон сражались упорно и мужественно, но в конце немцы сломались.
Война не поддалась попыткам генералов подчинить ее своей воле, но военное руководство никак нельзя назвать совсем плохим. Пускай она не породила ни одного военного гения, однако Фалькенгайн, Людендорф, Мустафа Кемаль, Пламер, Монаш, Алленби и Брусилов – все они были выдающимися полевыми командующими. Своеобразными талантами обладали Лоуренс и Леттов-Форбек. Лучшим генералом на Западном фронте я считаю Монаша. Он отличался творческой самобытностью, и, если бы его назначили командовать британскими силами вместо Хейга, война, возможно, кончилась бы раньше и наверняка с меньшими потерями. Возможно, Хейг отвечал требованиям в меру своих способностей, но они не были блестящими, ему, видно, хватало озарения свыше. Ничто не может оправдать потерь на Сомме и у Пашендейля. К тому же он плел интриги против главнокомандующего и своих политических хозяев.
Что касается стратегии, державы Антанты распыляли слишком много сил на второстепенных театрах, а на главных театрах действовали непродуманно, без воображения. Преданность русских союзникам была достойна восхищения, но воевали они на Восточном фронте по большей части неумело. Жоффр на западе начал с непродуманной стратегии. Фош в силу своих тактических взглядов должен нести значительную долю ответственности за военную бойню, хотя его распоряжение резервами и контрнаступление в 1918 г. дают основания полагать, что под конец он начал прозревать.
На немецкой стороне два начальника генерального штаба, Фалькенгайн и Людендорф, расчетливо развернули силы в соответствии с потребностями различных фронтов и были правы, придерживаясь большую часть войны на Западном фронте оборонительной стратегии. Но в конце Людендорф свел все насмарку, отказавшись от компромиссного перемирия и перейдя в 1918 г. в такое наступление, которое в предыдущие годы почти привело к поражению союзников.
Создать удовлетворительный мир оказалось не проще, чем выиграть войну. Как последний маневр, направленный против Франции и Великобритании, немцы направили обращение о перемирии президенту Соединенных Штатов Америки Вильсону. Но Франция и Великобритания не имели желания выйти из игры. Мир был
Глава 19
ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ: 1939-1945 ГГ.
Услыхав о подписании мирного договора в Версале, Фош заметил: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет». Он был прав: мир, продиктованный для того, чтобы унизить и отомстить, не мог длиться долго. Гитлер дал ясно понять, что мир – это всего лишь период подготовки к тотальной войне и что нацистское государство стало военной машиной, настроенной для боя. Принципы, которых придерживались новые германские вожди, – тотальная война и тактика блицкрига – были полной противоположностью оборонческих позиций западных демократий, где считалось, что войны можно избежать. Я много беседовал о гитлеровской войне с сэром Уинстоном Черчиллем, когда все закончилось. Он придерживался мнения, что эту трагедию можно было предотвратить: «Злоба носителей зла черпала дополнительную силу в слабости носителей добра». «Трижды сильнее тот, кто стоит за правое дело», только вот Гитлер знал, что четырежды сильнее тот, кто бьет первым. В сентябре 1939 г. немцы обрушились на Польшу, а затем в мае 1940 г. – на Запад.
Война, охватившая таким путем мир, полностью отличалась от вооруженного конфликта 1914 – 1918 гг., система траншей, проволочные заграждения, осадные действия – все это исчезло. Я, воевавший в обеих, могу это засвидетельствовать. В ходе войны немцы и японцы совершили преступления, равных которым по масштабам и жестокости не было в истории. Кроме того, мощные воздушные силы страшными налетами на незащищенные города и промышленные центры – начатыми немцами, но в ходе войны в полной мере отплаченными союзниками – принесли разрушения и огромные бедствия гражданскому населению на внутренних фронтах. Я полагаю, что война 1939 – 1945 гг. была величайшей трагедией в истории человечества. По приблизительным подсчетам, общее количество погибших от всех причин составило почти 40 миллионов – из них по меньшей мере 17 – 18 миллионов были гражданскими лицами. Человеческие страдания не поддаются описанию.
Адольф Гитлер стал фюрером в 1934 г. и с того времени был фактически диктатором. Он использовал начавшуюся в 1936 г. гражданскую войну в Испании для испытания нового оружия и проверки тактических приемов. В 1936 г. он ввел войска в Рейнскую область, а в 1938-м аннексировал Австрию и Судеты. Руководители Великобритании и Франции Чемберлен и Даладье сочли, что эти германские приращения нужно признать в качестве цены надежного и длительного мира, и на встрече с Гитлером в Мюнхене они закрыли глаза на его деяния. Как можно было отказать Германии в ее законном восстановлении? Как могли политики начинать другую большую войну из-за клочка земли? Оценивая свои шансы, Германия безнаказанно совершала захват за захватом. В те первые годы Гитлер не был дураком, кем бы он ни стал впоследствии. Говорили, что Гитлер не искал той войны, какая началась в 1939-м. В известной мере это может быть и так. Но я никак не могу поверить, что он не знал, что, если таким образом будоражить Европу, дело кончится войной. В марте 1939 г. Великобритания и Франция гарантировали целостность Польши, однако шесть месяцев спустя Гитлер вторгся в Польшу, умышленно спуская гончих псов войны. Нацистский режим опирался на эмоциональную привлекательность для немецкого населения милитаризма, расизма и злобного надменного национализма.
Гарантия Великобритании и Франции сохранить целостность Польши была недостижимой стратегической целью без вооруженной поддержки России, которой нельзя было ожидать, потому что в августе 1939 г. Гитлер добился пакта о ненападении с Россией – это был очень хитрый ход. Но Великобритания и Франция постарались сдержать слово, и обе 3 сентября объявили войну Германии, а входившие в состав Британской империи страны присоединились к метрополии. Соединенные Штаты
