Поместив трость на колени, а цилиндр на край стола, Седрик не сводил глаз с усаживавшегося на свое место юриста.
– Итак, сэр. Что все это значит? – требовательно спросил он. – Мисс Энсон поставлена в крайне щекотливое положение, не говоря уже обо мне. Как я упоминал в своем письме, я старый друг их семьи. Вы можете свободно говорить обо всем в моем присутствии.
– Несомненно, милорд, – торопливо отвечал Бизли. – Ваш авторитет вне всяких сомнений. Многие из ваших предков брали под свою опеку юных леди. Как я полагаю, она осталась одна на всем свете?
– Именно. Ну а теперь не могли бы мы перейти к делу? Вы должны дать нам разъяснения. – Седрик плохо переносил общество стряпчих и со значением покосился на большие стенные часы.
– Вы получите их, милорд, и я уверяю вас, не пожалеете о потраченном времени. Не окажет ли ваша светлость мне честь?.. – С этими словами Бизли открыл коробку превосходных гаванских сигар.
Седрик поблагодарил, выбрал одну и, прежде чем раскурить ее, срезал кончик изящными ножничками, висевшими у него на цепочке от часов. Во всех его движениях чувствовалась снисходительность, не позволявшая этому малому забывать о своем месте и не допускавшая ни малейшей фамильярности. Стряпчие, равно как и врачи, редко бывают приняты в домах высшей знати – разве что в случае крайней нужды.
Клерк вернулся с графином, бокалами и китайским чайным сервизом. Прошло несколько минут, пока напитки были разлиты, а мистер Бизли, скрестив пальцы, внимательно посмотрел на Кэтрин и начал:
– Мисс Энсон, нечасто кому-либо выпадают поручения подобного рода. Несмотря на мой богатый опыт, я впервые сталкиваюсь с подобным.
– Вот как, сэр? Это тревожит меня. – Ее руки тряслись так, что она едва не выронила чашку.
– Конечно, обо всем этом судить можете только вы сами, но я бы заметил, что это поворотный момент в вашей жизни, мисс Энсон. Если быть точным, это скорее переворот. Да! – Бизли позволил себе подобие улыбки, покосившись в сторону Седрика и явно наслаждаясь редким случаем завоевать внимание столь высокородной особы. – Еще виски, милорд?
Тот кивнул, понимая, что Бизли не намерен торопиться, и напомнил:
– Внизу меня ждет кеб.
– Вот как, сэр? – Улыбка Бизли стала несколько шире, а тощие пальцы принялись играть галстучной булавкой. – Вы изволили сказать, кеб? Ну, позвольте вас заверить, что когда вы выслушаете мое сообщение, вы вмиг позабудете о таких мелочах. А равным образом и мисс Энсон.
– Сэр, это ожидание просто невыносимо, – воскликнула она, в нетерпении едва усидев на самом краешке кресла.
Не имея возможности и дальше играть в кошки-мышки, Бизли нацепил на нос пенсне, придвинул к себе кипу бумаг, лежавших возле квадратного медного чернильного прибора, и провозгласил:
– Мисс Энсон, моей приятнейшей обязанностью является поставить вас в известность, что, поскольку вы являетесь единственной дочерью вашего отца, отныне вы становитесь сказочно богатой… наследницей. Именно так!
ГЛАВА 2
В комнате воцарилась тишина, которую нарушал лишь треск огня в камине. Даже Седрик на мгновение потерял дар речи, не замечая, что пепел с сигары падает на лацкан его жилета.
Мистер Бизли был весьма удовлетворен произведенным эффектом. Ему нравилось ошарашивать людей: это делало его хозяином ситуации. Он принялся с важным видом перебирать бумаги, пока Седрик сумел восстановить душевное равновесие.
– Это, наверное, чья-то шутка? – выразительно осведомился он. – Если это так, я найду зачинщика и оторву ему голову!
– Это не шутка, милорд! – подкрепляя свои слова несколько театральным жестом, возразил Бизли. – Даю вам слово.
– Не понимаю, – все так же грозно произнес Седрик, откидываясь на спинку кресла. – Кэтрин – богатая наследница? Разъясните-ка нам это, милейший, да побыстрее.
– Знаете ли вы или знали прежде некоего мистера Финна Керригана? – вопросом на вопрос отвечал Бизли, опасливо косясь в сторону Седрика, словно ожидая, что тот вскочит с кресла и ударит его.
– Насколько я помню, нет, – отвечал Седрик и обратился к Кэтрин, в лице которой не было ни кровинки: – А вы, дорогая?
– Нет, – отвечала она, все еще не веря своим ушам. – Но папа был связан со многими людьми – и в Сомерсете, и в Лондоне.
– Это имеет отношение к вашему отцу, мисс Энсон, чьи труды на стезе благотворительности нашли наконец достойное вознаграждение, – сообщил мистер Бизли тем снисходительным тоном, который принял в обращении с нею.
– Он никогда не помышлял о награде, – начала было девушка, всегда готовая встать на защиту ушедшего из жизни человека.
– Безусловно, нет, я и не хотел сказать ничего подобного!
– Так в чем же дело? – Седрик, раздраженный хождением вокруг да около, желал наконец разобраться во всем. – Вы уверены, что тут нет ошибки?
– Все записано здесь, черным по белому. – И стряпчий с негодующим видом помахал бумагами перед носом Седрика. – Я получил сообщение от директоров Куттс Банка, которые уполномочены действовать в качестве душеприказчиков мистера Керригана и выполняют его последнюю волю. Все его имущество отходит Джону Энсону, а буде он умрет – его наследникам.
– Сколько? – настойчиво осведомился Седрик. – Довольно много.
