говорилосъ: „Мы вс? въ благочестіи живущіе въ сторонахъ Польскихъ благочестивымъ монархамъ доносимъ и остерегаемъ, дабы наше приб?жище и оборона не была разорена отъ злаго и прелестнаго Мазепы, который прежде людей нашихъ Подольскихъ, Русскихъ (Галицкихъ) и Волынскихъ бусурманомъ продавалъ, изъ церквей Туркамъ серебро продавалъ вм?ст? съ образами; посл? отдавши господина своего въ в?чиое безславіе, им?ніе его забралъ и сестр? своей въ нашихъ краяхъ им?нія покупилъ и покупаетъ, наконецъ, подговоривши Голицына, прі?халъ въ Москву, чтобъ васъ, благочестиваго царя Петра Алекс?евича не только съ престола, но и съ св?та изгнать, a брата твоего Іоанна Алекс?евича покинуть въ забвеніи. Другіе осуждены, a Мазепу, источникъ и начатокъ вашей царской пагубы, до сихъ поръ вы держите на такомъ м?ст?, на которомъ, если перваго своего нам?ренія не исполнитъ, то отдастъ Малороссію въ Польскую сторону. Одни погублены, другіе поразсыланы, a ему дали поноровку и онъ ждетъ, какъ бы свой злой умыслъ въ тайн? совершить. И Шумлянскій[9] нашъ уніятъ, a на д?л? Римлянинъ поддается Московскому патріарху нарочно, чтобъ тамъ, вм?ст? съ Мазепою, могъ удобн?е ковать пагубу престолу вашему царскому'[10]
Годъ 1691
Въ архив? львовскаго митрополичьяго капитула хранится: „Синодикъ' съ 1691 г., принадлежавшій монастырю св. велик. Димитрія (безъ ознаяенія м?стности), „въ немъ-же писанъ есть в?чнаго ради богомолія родъ благочестив?йшихъ великихъ государей, царей и великихъ князей Іоанна Алоксіевияа, Петра Алексіевича'.
На 6 лист? 'Синодика' записано: 'родъ столника кпязя ?еодора Андрсевича Хилкова';
на 7 лист?: 'родъ болярина князя ?еодора Семеновича Урусова; родъ князя Дмитрея Михайловича Голицына';
на 8 лист?: 'родъ околничаго Андрея Артемоновича Матв?ева';
на 9 лист?: 'родъ болярина князя Данила А?анасіевича Борятинскаго, родъ князя Феодора Феодоровича Борятинскаго' ;
на 14 лист?: 'родъ полковника Ахтирскаго Слободскаго полку Алсксся Лисовицкаго';
на 42 лист?: 'родъ великаго господина свят?йшаго К?ръ Адріана археп. Московскаго и всея Россіи и вс?хъ с?верныхъ странъ патріарха' ;
на 48 лист?: 'родъ околъничего Никиты Ивановича Акидова';
на 89 ляст?: 'О здравіи родъ благочестиваго Іоанна гетмана Мазепы войска ихъ царскаго пресв?тлаго величества Запорозскаго достов?рнаго хранителя православньш в?ры';
на 90 лист?: 'Синодика' записано : 'О здравіи родъ Пал?я, храбра воина и заступника восточныя церкви: Семіона, Филиппа, ?еодосія, Савву, Симіона, Стефана. За упокой Іоанна, Трифона, Ирину'.
На обратной сторон? того-же листа: „Родъ его милости Пана Симіона Пал?я полковнитса его королевского величества войска Запорожского. Симеона, ?еодору, Савву, Лаврентія, М?рона. За упокой родъ Пал?я: Іоанна, Трифона, Ирину'.
'Когда весною 1692 г. русскій резидентъ стольникъ Михайловъ находился во Львов?, 30 апр?ля епископъ[11] прислалъ къ нему своего архидіакона съ приглашенiемъ прі?хать къ нему на другой день въ катедральный соборъ къ об?дн? и смотр?ть комедіи, которая будетъ д?йствоваться въ честь св. мученика Георгія, a посл? комедіи об?дать у него, епископа. Резидентъ не по?халъ'. На другой денъ 1-го мая новый посолъ отъ Шумлянскаго, соборный священникъ, монахъ Красинскій, у котораго Михайловъ испов?дьтвался, выпросилъ у резидента, что онъ согласился прі?хать въ загородную пустынь Іоанна Богослова на свиданіе съ двоедушнымъ Шумлянскимъ. Шумлянскій, прі?хавъ въ назначенное м?сто, и удаливъ вс?хъ свид?тедей, началъ говорить резиденту: «Въ нечаемую б?ду и въ гн?въ царскаго величества вшелъ я неволею, a не охотою». Тутъ взялъ онъ крестъ, поц?ловалъ и, прослезясь, продолжалъ: 'Ей, самою истиною буду говорить: Когда чернецъ Соломошко[12] съ фальшивымъ письмомъ къ королю явился, то король сейчасъ-же прислалъ за мною и говорилъ: «пане отче, присп?ло твое время намъ помогать, a кром? тебя д?яать этого д?ла нек?мъ». И я по тому королевскому приказу писалъ къ гетману Мазеп? письмо своею рукою, чтобъ онъ по желанію своему приступалъ къ насл?дственному королю. A кром? того ничего дурного я не писалъ». «Что было, то было, – продолжалъ Шумлянскій, – прогн?валъ я великихъ государей письмомъ къ Мазеп? очень жал?ю, да воротить нельзя: a хочу за ту вину заслужить великимъ государямъ вотъ ч?мъ: хотя у царскаго велич?ства и заключенъ в?чный миръ съ Поляками, только миръ этотъ очень не кр?покъ; Поляки царскому величеству большіе недоброхоты и ждутъ только случая, какъ бы Малороссійскіе города оторвать, для того мирный договоръ и въ конституціяхъ ихъ не напечатанъ, подкр?пленъ онъ одною королевскою присягою, a р?чыо посполитою не подтвержденъ. Нo д?ло изв?стное, что королевскія р?шенія можетъ посл?дній шляхтичъ оспорить. Какъ только Поляки соберутся съ силами и увидятъ удобный случай, такъ в?чный миръ и нарушатъ. Союза съ ними им?ть невозможно, потому что все обманываютъ и всякими способами ищутъ зла; за в?чнымъ миромъ мало не все благочестіе привели неволею въ унію, остался съ своею епархею я одинъ. Прекратить это зло и подкр?пить в?чный миръ можно такъ: потребовать на сейм? чтобъ мирный договоръ въ конституціяхъ своихъ напечатали, a если не напечатаютъ, то великіе государи не будутъ ставить этотъ миръ въ миръ».
15 мая, въ Троицынъ день, Шумлянскій служилъ въ соборной церк?ви, молился усердно, торжсетвенно за царей, за вселенскихъ и московскаго патріарховъ, за царскую палату, за умнож?ніе благочестивой в?ры греческаго закона; резидентъ былъ въ церкви и все Львовское братство[13] «съ великимъ благочиніемъ и рацеями отдавало передъ нимъ великимъ государямъ свое доброжеланіе и рабскую уклонность».
Л?томъ 1692 года, будучи во Львов?, резидентъ шелъ однажды предм?стьемъ, и за іезуитскимъ костеломъ встр?тилъ старика очень почтенной наружности, который подошелъ къ нему, объявилъ, что онъ шляхтичъ русской в?ры, именемъ Папара[14] и попросилъ позволенія говорить безъ свид?телей. „Насъ православныхъ зд?сь, – говорилъ Папара, – Поляки ни въ чемъ не слушаютъ и за скотовъ почитаютъ; нынче призывалъ меня къ себ? епископъ Шумлянскій и говорилъ, что присланъ королевскій указъ o присоединеніи къ уніи. Я одинъ и безъ братства сказалъ епископу, чтобъ онъ объявилъ королю русскую раду: никогда мы добровольно въ уніи быть не захотимъ, по милости Божіей у насъ в?ра добрая и никогда мы o в?р? королевскому величеству не докучали; изволилъ бы король оборонять насъ отъ Татаръ, a не отъ в?ры. Я въ преклоннтой старости и кончину свою вижу при дверяхъ, такъ объявляю для христіанской в?ры самую истину, что Львовская епископія въ благочестіи не устоитъ, если не въ этомъ году, такъ все же скоро будетъ въ уніи, потому что Шумлянскій на епископство возведенъ силою, обороною и желаніемъ ныш?шняго короля, когда тотъ былъ еще гетманомъ, a при поставленіи об?щался: непрем?нно приступить къ уніи; a Перемышльскаго епископа ставилъ онъ, Шумлянскій, при такомъ-же об?щаніи и прошлаго года Перемышльскій епископъ[15] унію принялъ. И Шумлянскій въ тайн? уніатъ, a явно не присягаетъ, потому что братство[16] кр?пко стоитъ[17]'.
In amio 1700[18] krol August sprowadzil wojska saskiego 30.000, jakiegom ja piekniejszego we wszystko nie widzial, ani go potem krol mial. Kiedy byl w marszu pode Lwow i dalej, car moskiewski Piotr, nam insperatissime ale krolowi nie, przybiegl do Rawy[19] z Wiednia. Miasteczko to 5 mil ode Lwowa w wojewodztwie belskiem jest Glogowskich. Tam sie ci dwaj monarchowie zeszli, a to tak. Wiadomo swiatu,ze Piotr car nigdy na swiecie nie praktykowanym sposobem chcial swiat i cudze kraje widziec to jest: uczynil poselstwo wielkie, majace za pierwszego posla Francuza kalwina, Dufoit (Лефортъ) nazwanego, ktory z fechtmistrza ad primum nunisterium u niego przyszedl. Drugim poslem uczynil Golowina kanclerza Moskala, i trzeciego nie pamietam. Dwiescie wiecej asystencyi i sam sie miedzy dworzanami ukryl i poslom poslugowal, lubo go i cudzoziemcy i swoi dobrze znali. Tak pan sluga poslow i kompanem sie sta wszy, okretem z Archanhelu sie ruszyl i najpierw do Pilawy w Prusiech brandeburskich wysiadl, zkoncertowawszy
