Со своей стороны, Мелисса двадцать секунд наблюдала заставку, представлявшую собой стилизованное изображение Земли на фоне мигающих звезд. Наконец лицо инспектора Венса, самого осведомленного и опытного в Корпусе МС человека по части борьбы с подпольными и террористическими группами, появилось внутри голографического объема.
- Здравствуйте, Дюбуа. Есть новости?
- Так, жалкие крохи, инспектор. Я допросила офицера Гутьереса. Он, по понятным причинам, мало что смог добавить к тому, что уже известно.
Венс проворчал:
- По понятным причинам. Причины понятны, но нам-то что это дает?
- Инспектор, вы полагаете, он как-то замешан в этом деле?
- Гутьерес? Нет. Преступник не дурак и не убийца. Даже если допустить, что он сошел с ума и решился на убийство семерых молодых парней, трудно найти объяснение решению потратить время на тактически бессмысленную атаку на никому не нужный роллигон, в котором ехали местные Вебтанцоры. Когда вернетесь?
- Скорее всего, завтрашним вечером. Сразу, как только будет найден «хамелеон», на котором бежали террористы. Или когда станет ясно, что найти его не удастся. - Она улыбнулась и добавила: - Офицер Гутьерес выразил желание, чтобы я оставалась на базе подольше.
В глазах киборга мелькнуло что-то вроде недоумения.
Мелисса постаралась объяснить, при этом невольно начала помогать себе жестикуляцией.
- Он внезапно воспылал ко мне симпатией. У меня однажды уже был опыт такого рода. Мой первый партнер по патрулированию на Земле влюбился в меня через неделю или около того.
Лицо Венса вновь приобрело прежнее равнодушное выражение.
- Понятно.
- Полагаю, я просто оказалась первым человеком на базе, который отнесся к нему не как сотруднику и коллеге, попавшему в неприятную ситуацию, а как к пострадавшему человеку. Он до сих пор не может избавиться от шока, хотя и старается держаться бодро.
- Понятно.
Несколько мгновений они оба молчали. Мелисса задумалась о том, что, может, она совершила ошибку, упомянув о том впечатлении, которое произвела на новичка. Вряд ли подобные подробности имеют значение в таком важном деле. За все то время, что она провела рядом с инспектором, Венс ни разу - ни взглядом, ни словом, ни жестом, - не выказал своего отношения к ней как к женщине. Мелиссе было известно, что он женат, его жена живет в Париже. За те два месяца, что они работают вместе, он неколебимо хранил верность жене. Недостаток внимания со стороны Венса вовсе не беспокоил ее, присутствие мужчин вокруг себя она рассматривала лишь как повод наладить с ними хорошие служебные отношения. О чем-то постороннем, если не сказать неуместном, она даже не задумывалась. Отец наставлял, что смыслом ее жизни должен стать Корпус. До сих пор у нее не было повода усомниться в этой истине.
Неожиданно Венс поинтересовался, как всегда, сухо и бесстрастно:
- Он вам понравился?
Мелисса ответила без задержки, таким же сухим официальным тоном. Скорее доложила, чем поделилась личным.
- Пожалуй, да. Он симпатичный. Почему вы спрашиваете?
Мохаммед Венс улыбнулся. Это случилось в четвертый, может, в пятый раз за все то время, что Мелисса находилась в его распоряжении. Улыбка получилась ненатуральной - жесткая кожа элитников плохо приспособлена для мимики.
- Очень любопытно. Офицер, расскажите подробнее об этом Гутьересе.
Мелисса вздохнула.
- Ну, он довольно приятный молодой человек. Как я уже сказала, до сих пор не отошел от шока. Он сам едва не погиб. Ему повезло, он отделался легкой контузией и ушибами.
Реакция Венса удивила ее. Он вроде бы даже обрадовался:
- Ушибами?
- Возможно, я не совсем точно выразилась. Скорее, легкими ранениями. Сотрясение мозга средней степени, однако, когда я разговаривала с ним, он, как мне показалось, не испытывал никаких неудобств.
- Понятно. Мелисса!
- Да, инспектор?
- Не надо сообщать офицеру Гутьересу, что утром я приеду на базу. Не будем его тревожить.
Изображение исчезло, экран погас.
Мелисса Дюбуа долго в недоумении всматривалась в то место на стене, где только что погас светящийся голографический объем. И о чем-то усиленно размышляла.
Было два двадцать три пополуночи.
Трент лежал на кровати, укрывшись с головой. Торопливо соображал, почему нет голографических камер в помещении лазарета? Возможно, жучки? Конечно, неплохо бы проверить, однако уже сама попытка, даже намек на попытку может привести к провалу. Придется изображать спящего. Интересно, под простыню они еще не научились заглядывать?
Трент поворочался, потом повернулся на бок, подтянул ноги, чтобы под простыней образовалось свободное пространство, и занялся упрятанными в постели ботинками. Они оба были здесь, под простыней. А также заветная коробочка. В каблуке правого ботинка была спрятана миниатюрная акустическая бомба. Против нормального человеческого контингента это было самое действенное оружие, даже элитник не сразу сможет справиться с ультразвуковым давлением на уши. В заднике левого находился особого рода игольчатый пистолет, достаточно маленький, чтобы скрытно поместиться в ладони. Оружие было снабжено восемью иглами с анестетиком. Судя по описанию, эти иглы были эффективны как в атмосфере, так и в безвоздушном пространстве. Сила боя была такова, что игла, по-видимому, могла пробить оболочку мягкого скафандра. Здесь также была спрятана маленькая упаковка пластита.
Из особой ячейки в коробочке он извлек бритву с мономолекулярным лезвием, моток монокристаллической проволоки и пару миниатюрных разбрызгивателей. В одном был специальный гель, в другом «постепенное исчезновение». Трудно было поверить, что такого маленького тюбика с «комплексом 8 -А» вполне достаточно, чтобы вывести из строя одного элитника. Причем поражение будет мгновенным, тот и дернуться не успеет.
Все эти штучки он постарался упрятать так, чтобы были под рукой, после чего постарался заснуть.
Четыре ноль пять.
Капитан Фуше посадил орбитальный челнок метрах в двухстах от того места, где находился разбитый роллигон. Как только корабль плотно встал на опоры, инспектор Венс, уже одетый в чешуйчатый скафандр, вылез из отверстия входного люка.
Все, что осталось от машины, представляло собой груду сгоревшего металла. Передок разворочен, моторная часть отломилась, более-менее сохранился один салон. Спасать здесь уже было нечего, ремонтировать тоже. Мохаммед не спеша обошел подбитый ролллигон по кругу. Следственная группа, первой, следом за спасателями, выехавшая на место происшествия, квалифицированно обрызгала окрестности специальным пластиком. Застывая, этот состав надежно сохранял все следы. На ходу Венс еще раз повторил про себя вопросы, ответы на которые он должен был найти на месте нападения. Другими словами, следует в деталях восстановить картину нападения и выяснить, каким образом подобрались бандиты, где прятались, откуда произвели залп, как ушли.
В результате первоначального осмотра было установлено, что взрыв приподнял роллигон метра на два над поверхностью. Упала машина набок. Передняя часть была разрушена полностью. Ну, это понятно, стрелок метил в водителя. Взрыв искорежил выходной люк воздушного шлюза, плиту заклинило, и теперь она смотрела прямо в усыпанное звездами небо.
В салон Венс проник через разрушенный, точнее, разорванный передок. Переборка между кабиной
