Мальчик помолчал, собираясь с мыслями:
- Понимаешь, отец, я думаю, наступит время, когда ты... когда все станут телепатами, и нам, нормальным людям, таким, как я, придется отступить в тень, потому что мы не сможем конкурировать с вами. Вы самые лучшие из нас, ну, из тех, кто живет на Земле и там... - Он указал на небо, затем отвернулся.
- Глупости, Трент, - попытался убедить мальчишку Карл. Трент виновато улыбнулся:
- Я знаю, это случится не скоро. Новую породу быстро не выведешь. - Улыбка угасла. - Но если я останусь дома, это случится со мной. И очень скоро. - Теперь он глядел прямо в глаза Карлу, глазницы его были наполнены тьмой. - Ты знаешь, папа, я часто отправляюсь в Инфосеть. Они не могут поймать меня. Когда получу инскин, не думаю, что кто-нибудь на Земле сумеет обойти меня по части добывания информации. - Трент указал на Комплекс. - Если я останусь дома, этому не бывать. Я люблю вас всех, но быть никем не хочу. Карл покачал головой:
- Трент, это безумие. Малко же живет с нами, и ничего.
- У Малко есть опыт, знания, большие связи. Он может представлять ценность для нас... - Мальчик замялся, потом решительно выговорил: - Я вебтанцор, папа. В сети много вебтанцоров.
Это признание ошеломило Кастанавераса. А еще его поразил тот факт, что они разговаривали на равных! Он не мог понять, как одиннадцатилетний мальчик добился этого. Он попытался прикоснуться к мыслям Трента и едва не вскрикнул от боли. Это была его боль, этого мальчишки. Страдание было нестерпимо жгучим, оно не знало границ. Карл не выдержал, прижал к себе сына, обнял его. Тот сразу же резко вырвался и отбежал на несколько шагов.
- Не прикасайся ко мне! Карл растерялся:
- Да что такое несешь, Трент?!
- Я не принадлежу к общине.
Карл отрицательно потряс головой, но в этом страстном отрицании не было самого главного - смысла. Этот малолетний сопляк прав: надо что-то решать.
- Ты позволишь мне уйти?
- А если я скажу «нет»?
- Если скажешь «нет», я останусь. На какое-то время. Потом все равно сбегу. Но я не хочу убегать. Я хочу уйти как человек.
На какое-то мгновение перед Карлом открылась незнакомая темная даль. Он увидел вокруг себя огоньки других сознаний, увидел смутно отсвечивающую бесконечность. А еще увидел, как закручиваются нити временных линий будущего вокруг бредущего куда-то вдаль маленького мальчика. Или бегущего? Спасающегося бегством? Словно со стороны, Карл Кастанаверас услышал свой собственный голос, произносящий роковые слова:
- Я думаю, ты прав, сынок. Ты не принадлежишь общине. Я полагаю, что ты никогда и никому не будешь принадлежать. Никогда и никому. Сюзанна заберет тебя, поживешь пока у нее. Когда захочешь, можешь приходить в Комплекс. Это твой дом.
- Спасибо, папочка.
В ту ночь никто в Комплексе Чандлера не мог заснуть. Боль одиннадцатилетнего мальчишки отзывалась в снах каждого из членов общины жуткими кошмарами и досадными бесконечными погонями.
Власти спровоцировали бунт, и второго июля 2063 года оплаченные МС провокаторы повели толпы демонстрантов на штурм Комплекса.
Трента там тогда уже не было.
Все случилось так, как и должно было случиться: бунт перерос в открытое столкновение между общиной телепатов и миротворцами, которые получили приказ «восстановить статус-кво».
Трента там тогда тоже не было.
Все случилось так, как и должно было случиться: миротворец по имени Мохаммед Венс отдал приказ на использование против проливших кровь бунтовщиков тактического термоядерного оружия, или заряда «малой мощности», как было указано в официальном заявлении. Что могли противопоставить мальчишки и девчонки всей мощи Корпуса МС? Разве только свой дар.
Но и тогда Трента там не было.
Семью годами позже единственный кошмар, мучивший его по ночам, сводился к простенькому воспоминанию, что его там не было. Воспоминание донимало его и днем и ночью. Он сгорал от стыда, потому что его не было тогда рядом с друзьями.
Странное дело, в тот момент, когда испепеляющее пламя, упавшее с небес, все-таки настигло его, он почувствовал облегчение. Прежний кошмар, ворвавшийся в сознание заживо сгорающего в космической яхте Трента, вдруг обернулся чем-то, напоминающим гордость, - вот пришла и его очередь получить термоядерным зарядом по ребрам.
Трудно сказать, сколько времени он провел без сознания.
Между тем яхта скользнула в тень, затопившую правое полушарие Луны. Корабль двигался с огромной скоростью, но все-таки двигался! Открыв глаза, Трент несколько минут вглядывался в окружающее пространство, не в состоянии понять, почему так темно. Он собрался с силами и слабо выдохнул:
- Джонни?
- Да, босс, - через аудиосистему «глазка», упавшего на пол кабины, ответила его виртуальная составляющая.
- Мы еще живы?
- Живы, босс, но у нас появились проблемы.
- Объясни, постараюсь помочь.
- Корпус разгерметизировался.
- Понятно, Джонни. Ну-ка покажи.
Увиденная за закрытыми веками картина изумила даже измученного донельзя Трента. Из корпуса яхты была вырвана целая секция. Огромный обломок свободно плыл метрах в сорока от сохранившейся части. Их траектории совпадали. Кроме того, «ролле» получил и другие повреждения. Мелких фрагментов поблизости не наблюдалось, они скорее всего просто испарилось в момент взрыва.
- Джонни, проведи тщательную инвентаризацию и сообщи, чем мы располагаем.
Доклад занял почти тридцать секунд, потом Трент не выдержал и прервал свою виртуальную половинку:
- Достаточно. Лучше скажи, что еще работает?
- Двигательная установка в рабочем состоянии, босс. Действует также система жизнеобеспечения, лазерный генератор связи. Повреждения в корпусе вынуждают систему жизнеобеспечения работать в предельном режиме. Автопилот кое-как скрипит. Правда, я потерял доступ к некоторым ячейкам его памяти.
- Джонни, не время шутить. Есть хотя бы какой-то шанс Прилунить эту проклятую посудину? Пауза.
- Автопилот утверждает, что наша скорость относительно лунной поверхности вроде бы дает надежду, однако повреждения корпуса и отсутствие все трех опор исключают мягкую посадку.
- Куда же подевались опоры?
- Опора номер раз существенно ослаблена и держится на соплях, номер два и три отлетели при взрыве. Босс?
- Да, Джонни?
- Будем помирать?
- Возможно, Джонни.
- О-о, - разочарованно протянул Джонни. Он некоторое время молчал, потом, проникшись важностью момента, приступил к последнему слову:
- Босс, я счастлив, что мне довелось работать с вами.
