сверкала в незавязанном глазу, готовая выплеснуться наружу.
— Не могла представить себе чего? Что я на самом деле обладаю сверхъестественными способностями? А я-то думал, что ты догадалась об этом после первой нашей встречи, когда я чуть не заворожил тебя! Он слегка тряхнул ее.
— Лучше тебе сейчас посмотреть правде в глаза. Раз и навсегда. Я проклят. Мне не на что надеяться. И ничто, ничто этого не изменит!
— Нет. — Брианна замотала головой и крепко зажмурилась, чтобы не дать пролиться набежавшим слезам. — Я в это не верю. И тебе не позволю верить в такое!
Она сглотнула слезы и с упрямым вызовом вздернула подбородок.
— Я все равно хочу, чтобы ты завтра отвез меня домой повидаться с матерью. Сделаешь это, Эйдан? Ну пожалуйста!
«Эту скачку она выиграла, друг мой».
— Люцифер, — предупреждающе проговорил Эйдан, понимая, что конь сказал правду.
Он увидел слезы, блестевшие на ресницах Брианны, и мысленно обругал себя: это он довел ее до слез. Она просила у него такую малость. Он же неоднократно испытывал на себе страх и отвращение селян. Разом больше, разом меньше, роли не играло.
Глубоко вздохнув, он произнес:
— Как тебе будет угодно, девочка. Отвезу я тебя завтра в твою деревню.
В сияющих глазах вспыхнула радость. Осторожно-осторожно коснулась она его плеча.
— Спасибо. Поверьте, вы не пожалеете. У него дернулся уголок рта.
— Не пожалею при виде отводящих сглаз знаков, испуганных взглядов, оскорбительных или презрительных шепотков? Ты, наверное, считаешь меня истуканом.
Она лишь крепче сжала его руку.
— Нет, мой господин. Ваше сердце такое же нежное, как и у других людей. Но иногда дорога назад так же трудна, как дорога вперед. По крайней мере сначала. Однако теперь вы не будете одиноки на этом пути.
Он хмуро посмотрел на нее:
— Я не просил этого, Брианна. Слабый румянец окрасил девичьи щеки, но выражение лица осталось непреклонным.
— Не просили, мой господин. Тем не менее это так.
— Невозможно. Нет. — Брианна негодующе покачала головой. — Не подобает мне делить с вами спальню до свадьбы.
Эйдан остановился. Они шли с Брианной по замку, направляясь к его спальне, и теперь он потянул ее в маленький альков. Солнце давно село, и он просто изнемогал от усталости. Прошлой ночью он и глаз не сомкнул… И все же свое решение он принял из-за растущей тревоги о ее безопасности. Другого выхода не было.
— Подобает, не подобает! А что, скажи на милость, подобающего было во всех событиях этого дня? — Голос его звучал устало. — Если ты боишься, что я стану навязываться тебе до того, как мы поженимся, забудь об этом. Я никогда не заставлял силой женщину лечь со мной и никогда не стану этого делать. Даже такой, как я обладает какими-то представлениями о чести.
— Я никогда и не думала, что вы так поступите, — отозвалась Брианна, вспыхнув от негодования. — Но так считают все… Почему вы считаете необходимым, чтобы мы…
— Ты единственная стоишь между мной и смертью, девочка. Если до свадьбы с тобой что-то случится, как ты думаешь, найдется еще одна такая, которая захочет взять меня в мужья? Надо мной снова, как и раньше, будет занесен топор палача. Я все равно должен буду либо жениться, либо умереть.
— Но кто причинит мне вред? Думаю, нет человека, который ненавидит вас настолько, что захочет убить меня.
— Брианна, Брианна, — вздохнул Эйдан с досадой, — ты удивительно наивна, если не подумала о Драгане или даже о моем отце. Нет между нами любви… и никогда не будет.
— Почему? — Она всматривалась в его лицо, пытаясь найти ответ. — Что произошло между вами?
— Здесь не место и не время говорить о таких вещах. Возможно, позднее, в моей комнате, — он пристально поглядел на нее, — скажу больше, девочка. Опасность грозит тебе не только от моих родственников. Поверь мне, нам жизненно необходимо быть рядом. Особенно по ночам.
— Но кто?.. — Брианна оборвала вопрос на полуслове, внезапно испугавшись спрашивать дальше. Если Эйдан чувствует, что ей грозит опасность, не важно, откуда в нем возникло это убеждение. Он просит ее довериться ему, и она ему доверится. Она кивнула:
— Как вам будет угодно, мой господин. — Она подняла на него глаза. — А как мы будем спать? Не- ужто в одной постели?
Губы его растянулись в ухмылке.
— А если придется? Тебе это будет… противно?
— Противно? Нет. — Ресницы затрепетали, как бабочки. — Просто я никогда раньше не спала с мужчиной… и даже не думала, что буду. Разве только со своим мужем.
— Неужели?
Голубые глаза удивленно распахнулись: судя по голосу Эйдана, эти слова его позабавили.
— Да. Что в этом странного? Вы что, думаете, что раз я крестьянка, то уже не девственница?
— Нет, девочка, я ничего подобного не думал, — усмехнулся Эйдан. — Я просто подшучивал над тобой, чтобы умерить твое смущение от разговора о таких вещах. Очевидно, мне это не удалось. — Он взял ее под руку. — Пойдем. Уже ночь на дворе, и я зверски устал. Я легко засну на полу, что, собственно, и собирался сделать. Ты можешь занять мою постель.
— Ах, нет! — уперлась Брианна, когда он потащил было ее за собой. — Я не могу спать на вашей постели. Это ведь ваша комната. Я лучше на полу.
Эйдан нетерпеливо фыркнул и потянул ее за руку.
— Вряд ли стоит обсуждать это здесь, в коридоре. Пойдем. Сначала нам надо добраться до моей спальни.
После этих слов она послушно пошла за ним, и вскоре они перешагнули порог его комнаты. Она была довольно большая, освещенная свечами, вставленными в настенные подсвечники, и роскошно обставлена тяжелой мебелью. Огромная кровать с балдахином из синего бархата была уже подготовлена ко сну. На покрывале лежали женский атласный халат и белая льняная рубашка. Брианна взглянула на них и покраснела.
— Я сказал только Маре, — объяснил Эйдан, увидев ее смущение. — По приказу королевы она твоя служанка и сохранит твой постыдный секрет.
Брианна круто обернулась к нему:
— Ничего постыдного в этом нет. Я была не права. Меня не интересует, что скажут другие. Важен лишь ты. Ты и то, что ты чувствуешь.
Глаза его мгновенно потеплели. Затем, как бы опомнившись, Эйдан снова нахмурился.
— Что ж, пока я чувствую только одно: безумно хочу наконец отдохнуть.
Он сгреб в охапку подушку и мех, брошенный в ногах постели, затем повернулся к двери на балкон.
— Я собираюсь спать на воздухе. Ты можешь поступать, как тебе вздумается…
В дверь постучали. Эйдан раздраженно посмотрел в ту сторону и, бросив свою ношу на постель, подскочил к двери и резко распахнул ее. В коридоре стоял слуга с мечом Балдора в руках,
— Вижу, что брат прислушался к моим словам, — проворчал Эйдан. Протянув руку, он взял меч, но слуга стоял как вкопанный, не двигаясь с места.
Эйдан недовольно уставился на него.
— Ну, говори. Что-то езде?
— Нет, мой господин.
— Тогда убирайся!
Слуга со сдавленным криком кинулся прочь.
