пластырем.
— Что-то вроде этого. — Она заперла на замок и унижение, и отчаяние, и предательство — то, что заставляло ее чувствовать себя проигравшей неудачницей. Все прошедшие годы окружающие ждали, когда она споткнется. И она сделала это на глазах у публики.
Дженна ощутила привычный приступ дурноты и выдернула руку.
— Простите. Я слишком много болтаю. Если вы уверены, что все еще хотите кофе, я приготовлю.
— Я сам приготовлю. А ты подержи палец.
Глядя на то, как он выполняет эту нехитрую операцию, Дженна невольно сравнила его с Клайвом. Бывший муж ни разу за все годы совместной жизни не сделал ей кофе.
— Вы живете далеко от клиники, док… Райан?
— В старом маяке, в трех бухтах отсюда. Это двадцать минут ходьбы по берегу.
Миссис Паркер упоминала, что он держится отшельником.
— Вид оттуда, наверное, открывается фантастический. Будь у меня маяк, я устроила бы спальню на самом верху и любовалась бы пейзажем.
— Значит, наши мысли сходятся. — Он разлил кофе в две кружки. — Потому что в моей спальне панорама на триста шестьдесят градусов.
Совершенно неожиданно Дженна представила себе Райана, распростертого на кровати, и в животе у нее словно бабочки запорхали.
— Счастливчик.
Желание припасть к его плечу в поисках утешения внезапно трансформировалось в нечто иное. Очень опасное.
Она поспешно предложила:
— Почему бы нам не перейти в сад? — Свежий воздух пойдет ей на пользу, а кухня вдруг стала слишком тесной. Или он слишком велик для нее. Одним словом, явное несоблюдение пропорций.
— Так почему вам пришлось покинуть дом? — Он вышел следом за ней и поставил чашку на деревянный столик. — Ты не могла его выкупить?
— Он его продал. — Ее волосы подхватил легкий бриз, и она глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом моря. — Выставил на рынок, даже не известив меня. Мы жили там с Лекси, и в одно прекрасное утро я проснулась и обнаружила на пороге агентов по продаже недвижимости.
— Ты наняла себе адвокатов?
— Клайв сам адвокат, — устало проговорила Дженна. — И я не хотела, чтобы Лекси видела, как ее родители вырывают друг у друга куски мяса. Хотела, чтобы все прошло цивилизованно.
— Прислать риелторов без предупреждения — это не цивилизованность.
— Знаю. Но если бы я устроила сцену, то Лекси было бы еще хуже. С его стороны все было законно. Мне было всего восемнадцать, когда мы поженились, я не проверяла, на чье имя записали дом. Я много чего не проверяла.
— Законно — может быть, порядочно — определенно нет. — В его голосе зазвенели стальные нотки, в глазах появился нехороший блеск. — Лекси знает, что он вынудил тебя продать дом?
— Да, я сказала ей правду. Не знаю, правильно ли я поступила. Лекси и так уже злилась на Клайва за то, что он ушел к другой женщине. И на меня за то, что я решила переехать в Шотландию.
— А почему ты выбрала Шотландию?
— Потому что она далеко от Лондона… — Дженна помолчала. — Клайв не хочет, чтобы Лекси путалась у него под ногами. Он живет жизнью холостяка и считает дочь помехой. Я подумала, если она узнает о том, что он не желает ее видеть, это навсегда испортит их отношения, поэтому забралась как можно дальше. Теперь ей и в голову не придет навещать его. Не хочу, чтобы у нее появилась еще одна причина для ненависти.
Райан несколько долгих мгновений рассматривал ее.
— Неудивительно, что у тебя такой усталый вид. Лекси повезло, у нее очень заботливая мама.
— Не знаю. Может, я чересчур заботливая. Может я слишком ее опекаю. Или защищаю себя. Не могу поверить, что мужчина, с которым я прожила пятнадцать лет, способен так себя вести. В любом случае вам… тебе, должно быть, скучно выслушивать все это. — Дженна глубоко вздохнула. Ее разрывало чувство вины, к тому же после разговора с матерью она впала в депрессию. — Прости. Компания из меня никудышная. Не обращай внимания. Я просто устала с дороги. Уверена, тебе уже пора по делам.
— Почему мать против твоего переезда сюда?
Дженна посмотрела на залитый солнцем садик.
— Она хотела, чтобы мы перебрались к ней. Говорит, так я сохранила бы деньги.
— Деньги, но не разум. Полагаю, ты воспротивилась ей?
— Да. Подумала, нам лучше уехать подальше от всех и начать жизнь с чистого листа. У Клайва другая женщина. Вообще-то, как выяснилось, за нашу совместную жизнь у него было несколько романов… — Она сделалась пунцовой. — Только я ничего не знала. Еще одна причина, по которой мне захотелось убраться из города. И еще то, что девушке, с которой он встречается, двадцать два года. Это был сильный удар для Лекси.
— И для тебя, надо полагать.
Она даже думать не хотела о своих чувствах.
— Тяжелее всего было видеть страдания Лекси. Я подумала, если мы переедем сюда, все останется позади. Думала, так будет лучше… но пока она люто ненавидит меня за то, что я оторвала ее от друзей. Боится, что здесь никто не станет с ней дружить. И почему я только все это тебе рассказываю?..
— Потому что я попросил. И не надо бояться, что с ней никто не будет дружить, — сухо проговорил Райан. — Это Гленмор. Здесь не так много людей, чтобы исключать кого-то из круга общения. Сообщество слишком маленькое.
— Надеюсь, с ней ничего не случилось. — Дженна посмотрела через плечо на поросший травой холм, за которым скрылась Лекси. — Она сейчас такая ранимая.
— Если тебя это утешит, здесь трудно нарваться на неприятности. За исключением миссис Паркер, уровень преступности на острове очень низкий. Иногда туристы проказничают, но ничего серьезного. У Ника Хиллера, местного полицейского, очень скучная работа. Если найдет на берегу группу пьяных туристов, уже радость. Тебе не о чем беспокоиться.
— Я мать. Задергать себя до смерти — часть программы. Это никогда не меняется. Ты начинаешь волноваться, как только ребенок появляется на свет. Каждые пять минут проверяешь, дышит ли он во сне. Однажды я разбудила Лекси только для того, чтобы проверить, жива ли она. Веришь?
Райан с улыбкой взял кружку.
— Наше новоиспеченное общество матерей примет тебя с распростертыми объятиями. Они все время обсуждают подобные вещи, а я киваю с умным видом и убеждаю их, что это нормально.
— Но в глубине души считаешь их немного странными?
— Будить спящих детей? Я знаю, что матери рвут на себе волосы, потому что их дети не могут заснуть, это да, но чтобы наоборот — такого я еще не слышал.
— Как только появляются дети, вас начинает беспокоить все на свете, от острых ножей до глобального потепления. И конца этим тревогам не видно. — Дженна сокрушенно покачала головой. Как все-таки здорово с кем-то поговорить. А Райан умеет слушать. — Не упадет ли малыш с велосипеда? Вспомнит ли, что надо посмотреть налево и направо, прежде чем перейти дорогу? Вы хотите, чтобы он был вежлив с людьми, а потом вдруг начинаете волноваться, что он может оказаться слишком вежливым и уйдет с незнакомцем, лишь бы не обидеть его…
— Дженна, расслабься! Ты собираешься довести себя до нервного срыва, а у тебя еще вещи не распакованы. Тебе надо научиться успокаиваться.
— Покой? Что это такое? — Дженна театрально закатила глаза. — Покой мне неведом. Но на работе я само благоразумие, клянусь. Ты, наверное, уже пожалел, что подвез меня и дал работу.
— Твоя работа останется при тебе. Я это гарантирую.
— Никто не может дать никаких гарантий. — Она принялась водить пальцем по столу, повторяя узор дерева. — Год назад у меня был муж, дом и работа. Я потеряла сразу все.
Повисло молчание.
