Дженна дважды была в Бич-Хат, покупала вещи для Лекси. Для себя она там ничего не подобрала.
— Ну… спасибо, я подумаю об этом.
— Вы должны пойти, — не сдавал своих позиций Хамиш. — Так ведь, доктор Маккинли?
Райан помолчал немного.
— Думаю, Дженна сама решит, как ей поступить!
Дженна вспыхнула. Он не собирается давить на нее. Не собирается указывать ей, что делать, а что нет. Он оставляет выбор за ней.
Не этому ли она теперь посвящает все свое время? Делает выбор.
Решает, завести ли ей собаку и есть ли рыбу на ужин.
Ей не было дела до других покупателей, которые успели войти в лавку. Ее волновали только Райан да ее взбудораженные чувства. Если решение принимать ей, каким оно будет?
Ей хотелось спросить, желает ли он видеть ее там. Хотелось извиниться за то, что островитяне упорно стараются сосватать их. Хотелось дать ему понять, что она не имеет к этому никакого отношения.
Смущенная до глубины души, с горящими щеками, она еще раз пробормотала, что подумает, и вышла из магазина.
Глупо так реагировать на него, ругала она себя. Такой мужчина никогда не заинтересуется разведенной женщиной с дочерью-подростком. К тому же у него наверняка уже есть подружка. Не может такой мужчина быть один.
Злясь на саму себя, Дженна поторопилась к велосипеду. Надо срочно выкинуть Райана из головы. Даже если он проявит к ней интерес, она не откликнется на его авансы. Во-первых, в его присутствии она будет постоянно нервничать и не сможет проглотить ни кусочка, но главное — это Лекси. Девочка только- только начала привыкать к новой жизни. Можете себе представить, как отреагирует дочь, если узнает, что ее мать встречается с мужчиной.
Она думала о Райане всю дорогу домой и продолжала размышлять о нем, устраивая велосипед у стены коттеджа и срывая цветы в саду.
Она вошла в кухню. Лекси лежала на полу и играла с Бунтарем.
Дженна поставила цветы в вазу.
— Как сегодня раскопки?
Несмотря на все жалобы, Лекси потребовалось всего несколько дней, чтобы привыкнуть и начать наслаждаться жизнью,
— Весело было?
— Ага. Фрейзер нашел кусок кувшина — все так радовались. Мы договорились встретиться с ним на пляже. Я возьму с собой Бунтаря. Когда ужин? Я умираю с голоду.
Фрейзер? Лекси собирается пойти на пляж с мальчиком?
— Ужин минут через двадцать. Итак… — Дженна достала из пакета филе семги, стараясь говорить обычным тоном. — Ты никогда не упоминала Фрейзера. Он милый?
— У него кольцо в носу, пять татушек, длинные волосы, и он все время сыплет бранными словами. — Лекси трепала густую шерсть Бунтаря. — Он тебе понравится… он ведь понравится ей, да, Бунт?
Дженна с кислой улыбкой положила рыбу в гриль.
— Погоди, Лекси, вот станешь матерью…
— Я не буду такой, как ты. Я буду доверять своим детям.
Дженна почувствовала — настал один из тех самых моментов, когда каждое сказанное слово решает все.
— Я доверяю тебе, Лекси, — спокойно проговорила она. — Ты умная, внимательная, веселая девочка. Но ты все еще ребенок…
— Мне почти шестнадцать, а ты слишком меня опекаешь.
— Я переживаю за тебя. И ты
— Что? Ты помнишь такую древность? — Лекси сказала это шутливо, с улыбкой и взяла миску Бунтаря. — У нас опять рыба? Я скоро перейду на собачий корм.
— Я думала, тебе нравится рыба.
— Нравится. Но ты никогда не готовила ее в Лондоне. А теперь она у нас почти все время!
— Я не готовила ее в Лондоне, потому что папа ненавидел рыбу.
Но теперь Клайва нет, и она стряпает то, что пожелает. И ей это по душе, думала Дженна, смешивая соус терияки для семги.
— Раз ты выступаешь за здоровый образ жизни, ты ведь
У Дженны было такое чувство, словно она ступает по битому стеклу. Если она откажет, ее обвинят в недоверии, и это может привести к протесту. Если согласится, то будет волноваться весь вечер.
— Я не против, — выдавила она, ополаскивая томаты и добавляя их к салату. — Все, о чем я прошу, — вернись домой до темноты.
— Почему? Сексом можно заняться и при свете дня, не обязательно дожидаться ночи.
— Лекси… — устало прикрыла глаза Дженна.
— Но я не собираюсь этого делать. Мам, поверь, у меня есть мозги. Ты же знаешь, что я не стану этого делать. Ты достаточно часто говоришь со мной о сексе, любви и браке.
Эти понятия должны идти в другом порядке, — слабо запротестовала Дженна.
— И ты пропустила контрацепцию. — Она никак не могла избавиться от мысли о том, что сама была всего на пару лет старше Лекси, когда забеременела.
Лекси закатила глаза, а потом подошла к матери и обняла ее:
— Остынь, мам.
Этот неожиданно теплый жест растрогал Дженну, и у нее ком в горле встал.
— Как мило. Объятия.
— Ага… ну, прости меня, что я так ужасно вела себя при переезде. Место тут и вправду крутое. Я не хотела быть ужасной.
У Дженны словно камень с души свалился.
— Ты вовсе не ужасная, малышка моя. Я рада, что ты хорошо устроилась.
— Было бы здорово, если бы ты меньше за меня тревожилась.
— Было бы здорово, если бы ты давала мне меньше поводов для тревоги.
— О'кей. Если решу сделать что-то поистине плохое, я тебя предупрежу.
— Лекси… о Фрейзере.
— Если собралась поговорить со мной о мальчиках, мам, то не трать понапрасну время. К тому же я наверняка знаю об этом больше тебя.
Дженна моргнула. Может, Лекси и права. У нее был всего один парень, и она вышла за него в восемнадцать лет.
А он ушел от нее в тридцать два.
Лекси увела из салата кусочек помидора.
— Мы просто друзья, понимаешь? Приятели. Он легкий в общении. И у него много всяких штук. Его отец… — Она замолчала и пожала плечами. — Его отец тоже от них ушел. Когда ему было девять. Поэтому его мама сюда и приехала.
— О…
То, что случилось с ней, происходит с миллионами женщин по всему свету. Она не одна такая. Жизни рвутся и вновь склеиваются, и ее тоже потихоньку срастается, не правда ли? Мало-помалу. Она посмотрела на собаку, развалившуюся на кухонном полу, и на букет цветов из собственного сада. Жизнь стала другой, но это не значит, что она нехороша.
— Ты можешь пойти на пляж, Лекси.
— Спасибо! — расцвела Лекси. — Мы просто побродим немного, и все. Фрейзер говорит, после отлива
