не готова к тому, чтобы я строила другие отношения.
— Хочешь сказать, что ты никогда не позволишь себе новых отношений, дабы не расстраивать Лекси?
— Когда-нибудь может быть. Но не теперь. Слишком рано. Я не хочу усугублять и без того скверную ситуацию. Наверное, я могла бы скрывать нашу связь, но не хочу. Не желаю прятаться и жить во лжи. Мы заслуживаем лучшего. — Дженна прижала дрожащие пальцы к вискам и потрясла головой. — Это смешно. Может, мне и тридцать три, но чувствую я себя на семнадцать. Не стоило все это начинать. Не стоило причинять тебе боль…
— Ты всегда была честна со мной, и это все, чего я прошу теперь.
Из-за безнадежности происходящего напряжение стало просто невыносимым. Губы их плавились, руки горели от нетерпения, когда они пытались взять друг от друга все возможное. Они занялись любовью прямо на траве под аккомпанемент чаек и моря.
Потом долго лежали без слов, потому что все уже было сказано.
Когда Дженна. поднялась и пошла прочь, он не стал останавливать ее.
На следующий день Дженна на полчаса опоздала в лечебницу из-за того, что каждый встречный пытался остановить ее, расспросить о подробностях происшествия или поделиться слухами. Она отвечала как автомат, все мысли были только о Райане.
— Спасибо вам… вы так добры… да, мы обе в полном порядке… все последствия устранимы… Мэтт идет на поправку…
Досужие разговоры и поддержание маски беспечности довели Дженну до морального истощения, и она уже была без сил, когда толкнула стеклянные двери медицинского центра. В приемной на нее внезапно налетела и заключила в объятия женщина, которую она никогда раньше не видела.
— Сестра Дженна, чем я могу отблагодарить вас?
— Я… — Застигнутая врасплох, Дженна бросила вопросительный взгляд на Джанет, их регистратора, и та улыбнулась ей во весь рот.
— Это Пэм. Тетя Мэтта. У него их четыре на острове, так что ждите еще трех. — Джанет одной рукой протягивала пациентке рецепт; другой прижимала к уху телефонную трубку. — Там вас толпа ждет, Дженна.
Тетя Мэтта все еще крепко обнимала ее.
— Наш мальчик жив только благодаря вашей девочке. Я слышала, она спустилась с утеса… а потом и вы отправились следом за ней на веревке.
— Лекси очень храбрая, это правда. Я горжусь ею. И Райаном. Но лично я не сделала ничего особенного.
Вся эта суматоха смущала ее. Ей хотелось побыть одной. Дженна высвободилась из цепких рук дамы, но толпа уже окружила ее плотным кольцом.
— Не могу поверить, что вы слезли туда на веревке…
— Лекси спустилась вообще без чьей-либо помощи…
— Те, кто говорят, что нынешняя молодежь никчемна, никогда не видели наших гленморских подростков…
— Челюсти Дьявола…
— Там погибло больше народу, чем на всем острове, вместе взятом…
Дженна коснулась рукой разрывающейся на части головы.
— Мне бы не хотелось слышать эту часть повести, — дрожащим голосом произнесла она, с ужасом припомнив тот момент, когда сделала первый шаг с обрыва. — Я просто рада, что Мэтту лучше. Доктор Маккинли звонил вчера в больницу, и ему сказали, что операция прошла успешно. — Потребовалось всего одно лето на Гленморе, чтобы уяснить раз и навсегда — такого понятия, как врачебная тайна, здесь попросту не существует. Если она не расскажет им, как обстоят дела, они все равно узнают это из какого- либо иного источника, и тогда молите Бога, чтобы информация оказалась достоверной. — Простите, что опоздала сегодня. Если вы наберетесь терпения…
— Не думайте об этом, — помахала ей рукой Кейти Грин, которая держала магазинчик Сувениров на пристани. — Подождем, не помрем. Мы можем чем-нибудь помочь? Мы тут устанавливаем очередь, кто за кем будет готовить еду для семьи Мэтта, когда они вернутся с Большой земли. Им будет не до таких пустяков.
Дженна посмотрела на всех них, на их добрые лица, горящие желанием прийти на выручку в трудную минуту. Невольно напрашивалось сравнение с ее прежним местом работы — лондонской больницей, где пациенты начинали ныть, стоило им подождать лишних десять минут. В Лондоне у каждого своя жизнь, отстраненно подумала она. Здесь же все судьбы сплелись воедино. Люди смотрели по сторонам, а не только перед собой. Они замечали, если у живущего рядом что- то случалось. Они спешили на помощь.
Кто-то сунул что-то ей в руку.
Дженна открыла пакет и увидела свежие кексы.
— Моя мама подумала, вдруг вы не успели позавтракать. Мы испекли это для вас.
Ребенку было не больше семи, и это стало для Дженны последней каплей. Она разразилась слезами.
— Успокойся, милая… — Квохча, словно наседка над цыпленком, Кейти Грин повела ее к ближайшему стулу.
— Шок, вот что это такое. Ведь это ее девочка сидела с Мэттом. Спасла его, вот как. Тут любая мать распереживается.
— А я думаю, она устала, всю ночь не спала…
— Простите, пожалуйста. — Отчаянно стараясь справиться со слезами, Дженна полезла в карман за бумажным платочком. Кто-то услужливо протянул ей его. — Просто оставьте меня на минутку… со мной все будет в порядке.
О боже, она сейчас сломается. Прямо здесь, на глазах у этих добрых людей.
Из кабинета появилась Эванна в сопровождении Джанет.
— Дженна? Как ты?
Дженна хлюпнула носом:
— Я такая глупая. Я и так уже опоздала с приемом, и вот сижу здесь, лью слезы и еще дальше его оттягиваю.
— Тогда, может, стоит начать? Я первая, — прорезал какофонию сочувственных вздохов скрипучий голос миссис Паркер. — Я уже двадцать минут стою здесь на своей больной ноге. Я слишком стара, чтобы ждать. Это не первая драма на Гленморе и не последняя.
Даже терпеливая Эванна заскрежетала зубами, но Дженна тут же встала. Она была благодарна старушке за то, что та помогла ей наконец-то приступить к делу.
— Конечно, миссис Паркер. Простите. Идемте со мной. Остальные… — Она окинула взглядом забитую до предела приемную. — Я постараюсь принять вас как можно скорее.
Идя следом за миссис Паркер по коридору к своему кабинету, Дженна приготовилась выслушать лекцию о недобросовестном отношении к труду.
Но вместо этого ее заключили в объятия.
— Ну вот… — Голос миссис Паркер дрогнул, старушка неловко погладила Дженну по спине. — Они думают, что помогают, а на самом деле только смущают вас, не так ли? Я провела на этом острове всю свою жизнь, и временами мне хочется взять пистолет и переубивать их всех. Вы, наверное, чувствуете себя как корка хлеба, на которую налетела стая чаек, — фыркнула миссис Паркер и отпустила медсестру.
— О, миссис Паркер… — У Дженны ком в горле встал.
— Давайте обойдемся без сантиментов, юная леди. — Миссис Паркер уселась на стул. — Сантименты хороши в малых дозах, но проблем они не решают. Я подозреваю, что эти слезы не имеют никакого отношения ни к спасению сорванца, ни к недосыпанию. Хотите поговорить об этом?
Дженна вновь хлюпнула носом:
— Я должна сделать вам перевязку…
— Вы женщина. И вы хотите сказать мне, что не можете одновременно говорить и перевязывать
