Положив ногу на ногу, она спрятала их обе в складках рубашки.
– Что заставило вас выйти на улицу в такую ночь? “И почему ты пришел сюда” – подумала она.
Мэт повернулся от плиты, держа руки за спиной.
– Только что закончили переправлять скот на станцию. Надо было шевелиться поживей. – Он еще раз поежился. – Жаль, что не пошевелились.
Джонси подумала, не хочет ли он снять комнату? И что он скажет, когда она сообщит ему, что ни одной свободной нет. За исключением ее конторы, конечно.
– Хотите кофе? – предложила она.
– С удовольствием. – Потом добавил: – Если вас это не затруднит.
– Плита горячая, так что он будет готов через минуту.
Она подошла к мойке и налила в кофейник воды. Положив кофе, обошла стол с дальнего конца – там тень была погуще, – чтобы поставить кофейник на самое горячее место на плите. Потом быстро вернулась на свое место, отчаянно ругая себя за то, что поддалась искушению и надела ночную рубашку. “Хорошо еще, что она прикрутила до этого лампу”, – подумала Джонси.
Мэт стянул с себя пальто и перекинул его через спинку стула, чтобы оно могло просохнуть, потом снял шляпу и повесил ее на крючок у двери. Она смотрела, как он взял другой стул и оседлал его, положив руки на спинку. Помещение наполнилось тяжелым запахом сырой шерсти. Джонси надеялась, что он перекроет безумный запах розы.
– Вы сушили волосы. Закончите, пока не подхватили простуду, сидя так далеко от огня.
– Да мне и не следовало мыть их в такую погоду.
Отодвинувшись еще дальше, она терла волосы полотенцем. Он сидел, повернув голову и разглядывая Джонси. Она слушала постреливание дров в печке, кофе начинал закипать на плите. А снаружи ветер продолжал ломиться в окна. Если бы не эти звуки, стояла мертвая тишина.
Переменив позу, чтобы посушить другую сторону головы, Джонси оказалась лицом к Мэту. Тогда она чуть отвернулась и принялась яростно тереть голову, боясь, что волосы просто отвалятся.
– Не больно? – усмехнулся он.
– Нет. – Она перестала тереть. – Ну разве что немного.
Она улыбнулась ему в ответ, ей понравилось, что он спросил так открыто. Это требовало искренности и с ее стороны.
Джонси поднялась и сдвинула вскипевший кофейник на более холодную часть плиты, стараясь не коснуться рубашкой раскаленного края. Пошла к буфету в темном углу кухни, достала с верхней полки две чашки, вернулась, поставила их рядом с Мэтом. Прихватив горячую ручку тряпкой, налила кофе, чувствуя, как его глаза следят за каждым ее движением.
Джонси подождала, пока осядет гуща. Она знала, что нужно было налить в кофейник чуточку холодной воды, чтобы она осела побыстрее, но не хотела совершать еще один поход к мойке.
Мэт осторожно сделал глоток.
– Уф. То, что нужно, чтобы согреть нутро. Ей же и без того было вполне тепло.
– Вы не очень-то разговорчивы, – заметил он, поглядывая на Джонси сквозь пар, поднимающийся от чашки. – Вы все еще сердитесь на меня?
– Нет. – Она снова улыбнулась его подкупающей прямоте. – Больше не сержусь.
– И все еще не хотите продать дом? Джонси слегка ощетинилась и выпрямилась на стуле.
– Конечно, нет.
Мэт, усмехнувшись, поднял руку:
– Минутку. Я не собираюсь сыпать вам соль на рану.
– Это не рана. – Она начала оправдываться, но ей было все равно.
Он вопросительно поднял бровь все с той же усмешкой.
– Это… – Джонси обвела рукой кухню, – не рана. Это мой дом, источник моих средств к существованию, и дела идут как надо. Теперь.
Она опустила голову, вспомнив о деньгах, которые одолжил ей Мэт и, которыми она воспользовалась.
– Значит вам не нужны деньги, которые я оставил Коллинзу?
Джонси посмотрела на него.
– Нужны. Но я все верну, с процентами. Очень скоро.
– В этом нет необходимости.
Мэт отпил еще глоток и поставил чашку на стол. Развернулся на стуле и протянул свои длинные ноги к огню.
– Есть, – сказала она.
– Считайте, что это дружеский заем. – Он глянул в ее сторону. – Я – друг.
– И, полагаю, достаточно будет простого “спасибо”? – невинно улыбнулась Джонси. Мэт улыбнулся в ответ.
