Она сделала еще один большой глоток и закрыла глаза, наслаждаясь. Шейла любила это состояние и нуждалась в нем – только так она могла расслабиться и забыться.
Снова послышался настойчивый стук. Она не пошевелилась. Это может быть муж... бывший муж. Но Джордан открывал ключом, он стучал, только если руки у него были заняты бумагами. Шейла знала, что больше он не принесет домой работу, по крайней мере сегодня.
Стучали все громче и громче. Может, если не отвечать, они уйдут. Потом послышался голос, зовущий ее:
– Шейла!
Она насторожилась. Голос показался знакомым.
– Открой, Шейла. Я знаю, что ты дома.
Натали внимательно оглядывалась вокруг.
Маленький велосипед, валяющийся на боку, обруч, бейсбольная бита. Вздохнув, она подняла велосипед. На нем была табличка, на которой коряво от руки было написано – «Собственность Адама Бреннера». Типичный мальчишеский велосипед. Глаза у нее наполнились слезами.
Натали отвернулась и взглянула на водителя такси, терпеливо ждавшего ее возле дома.
– Я задержусь только на минуту.
Она подняла обруч и опять вздохнула.
– О, Адам, как я люблю тебя...
Дверь приоткрылась. Натали взяла себя в руки и повернулась, готовая сделать то, что, по ее мнению, должна была сделать.
Перед ней в дверях своего дома стояла Шейла Бреннер. Она была в ночной рубашке, и, когда Натали подошла поближе, то почувствовала запах алкоголя.
Она сразу перешла к делу:
– Рано или поздно, Шейла, нам придется посмотреть правде в лицо.
Шейла отступила, давая ей возможность войти.
Натали понимала, какую боль испытывает сейчас ее бывшая подруга. Шейла была похожа на раненое животное, ждущее смерти. Но Натали не жаждала отмщения. Она хотела только правды.
– Не бойся меня.
Шейла еще отступила и облокотилась на каминную полку.
– Чего ты хочешь?
Натали попыталась улыбнуться.
– Я же твоя подруга. Неужели ты забыла?
Шейла чуть не потеряла равновесия. Она с ужасом уставилась на Натали.
– Ты все вспомнила?
Натали молчала. Она ждала, что Шейла хоть как-то выразит свое горе, вину, сожаление или хотя бы начнет защищать себя. Но Шейла сказала только:
– Ты действительно вспомнила?
– Да, я помню все.
Шейла опустилась на каменный порожек камина. Подняв голову, она наблюдала, как Натали разглядывает дом.
– Это сон, – сказала Натали. – Я попала в чей-то чужой сон. Это… – Она обвела рукой комнату. – Вот значит во что превратился Джордан Бреннер. Едва ли он бы так жил, если бы...
Шейла закончила за нее:
– Если бы женился на тебе.
Натали прошлась по комнате.
– Вот какой у тебя дом, Джордан Бреннер. Типичный провинциальный средний класс. – Она поглядела на фотографию Адама с отцом в лодке. – Хотя бы что-то не поддается изменению. Ты наконец поборола свою морскую болезнь и тоже плаваешь, Шейла?
Шейла побелела. Она поняла, что Натали действительно все помнит, и ее охватил панический страх.
– Никогда. Я до сих пор ненавижу все это.
– И даже яхту твоего отца?
Шейла запнулась, перед тем как ответить.
– Я бы потопила ее, если б могла. При первом же удобном случае.
– Охотно верю. Я теперь точно знаю, что ты можешь сделать все что угодно.
Шейла судорожно вздохнула.
– Что ты хочешь?
