— Не слишком. Баффи испорченна, но не глупа. Я думаю, она оставит ее перед моей квартирой или офисом и перешлет мне ключи. Или даже вернется в Митчеллтон и попытается найти меня.
— о…
Энии направилась в глубь сада.
В ту пору, когда он только переехал к бабушке, здесь был общий сад. Сначала не терпящая возражений Грейс выращивала здесь овощи, и юная Энни только помогала ей ухаживать за ровными грядками помидоров, моркови и шпината. Теперь сад разросся и всецело принадлежал ей.
Цветы заполнили буйством красок все укромные уголки. Решетки с вьющимися розами разделили пространство на секции, в одной из которых Энни решила воссоздать красоту традиционного японского сада. В этом Макс помогал ей, устроив несколько маленьких фонтанов и пруд с водяными лилиями.
— Ты ждешь, что она будет искать тебя? — спросила Энни после нескольких минут молчания. — Я о Баффи.
Макс нахмурился, услышав какую-то особенную потку в ее голосе.
— Нет. Зачем?
— Она очень привлекательна.
— Я не заметил.
Энни повернулась и посмотрела ему в глаза.
— Правда? — сухо спросила она. Ее губы дернулись в усмешке.
— Ну ладно. Я заметил это в самом начале, но чем больше Баффи говорит, тем меньше привлекательности в ней остается.
— Мужчины не любят болтливых женщин? — Не таких, как Баффи, — ответил Макс — и только тут вспомнил о ее так называемом плане. О том, что ей нужны его советы, чтобы найти себе мужа. По- видимому, даже случайные клочки информации важны для нес. Он хмыкнул.
— Насчет прошлого вечера — ты ведь все еще планируешь свою охоту на мужчин, так ведь?
Энни закатила глаза.
— Я бы не стала это так называть, но да, я все еще хочу найти мужа. У меня нет выбора, Макс. Если я хочу выйти замуж и родить ребенка, то должна действовать быстрее.
— Тогда я помогу тебе… всем, чем только смогу.
Макс почувствовал, как языки адского пламени подбираются к нему все ближе, уже лижут его ноги, но… Энни его друг, а друзья познаются в беде. К тому же у нес могут возникнуть проблемы, если она будет действовать неосторожно.
— Не бери в голову. Тебе не нужно…
— Нет, нужно, — резче, чем намеревался, проговорил Макс. — Я был не прав, вспылив, когда ты попросила моей помощи. Черт, я настоял, чтобы ты мне доверилась, а потом повел себя как осел.
Улыбка промелькнула на губах Энни, и он знал, что она готова с ним согласиться. Он действительно повел себя как настоящий осел. Причем типичный, как сказала бы его бабушка. Грейс вовсе не была мужененавистницей, но у нее всегда находились крепкие словечки, чтобы описать мужскую глупость.
Отсюда возникал другой вопрос — знала ли Грейс о проблемах Энни? И какой выход предложила бы она?
Макс вздохнул, ему не удавалось избавиться от чувства, что она совершает огромную ошибку, а он, ввязываясь во все это, — еще большую.
— Энни, а моя бабушка знает о том, что ты мне рассказала?
Она отрицательно покачала головой.
— Я не хотела ее беспокоить.
Макс сорвал сладкую виноградинку и положил се в рот, перед тем как ответить.
— Внезапная перемена в твоей жизни может заставить ее волноваться еще больше.
— Грейс примет это. Кстати, мы с ней обсуждали шерифа и учителя. Я уверена, она во всем меня поддержит.
Макс сдвинул брови. Если и бабушка в этом участвует, то зачем вообще Энни понадобилась его помощь? Однако Макс сразу отверг эту мысль. Хоть Грейс Хантер и была в свое время привлекательной и стильной женщиной, она совершенно не интересовалась современной модой и социальными обычаями.
— Вот как? — пробормотал он.
— Кажется, она думает, что я давала от ворот поворот толпам мужчин, которые стучались в мою дверь.
Хотя Энни и старалась говорить непринужденно, Макс почувствовал сожаление в ее голосе. Как и все женщины, она хотела быть красивой и желанной. И Энни была красивой… только сама не знала об этом.
И все же, несмотря на свое недоверие к бракам, Макс начал понимать состояние Энни. Ее самоощущение как женщины оказалось под ударом.
— Итак, — сказал он, — ты не передумала насчет посещения церкви? Бабушка говорит, что там готовится что-то особенное.
Энни отрицательно покачала головой.
— Нет, но я жду вас с Грейс на ленч, после того как вы вернетесь.
Она ушла к себе, и Макс перевел дыхание. Если бы только Энни попросила его о чем-нибудь полегче… например, перепланировать дом или соорудить еще один пруд с лилиями.
— Ты уверен, что ничего не хочешь захватить из огорода? — спросила Энни. — У меня есть помидоры, горох — бери все, что пожелаешь.
Они должны были вот-вот отправиться в Сакраменто, и гостеприимная натура Энни восставала против того, чтобы Макс отправился домой без провизии с ее огорода.
— Энни, я не готовлю.
— Ну тогда возьми дыню. Фрукты не нужно готовить.
Он хотел снова отказаться, но потом кивнул.
— Ладно. Одну дыню. Маленькую.
Получив согласие, Энни сорвала три большие дыни и полдюжины канталуп. Макс попытался протестовать, но она заставила его сложить все это в кузов се пикапа. Сказав, что он сможет поделиться со своими сотрудниками, прибавила еще корзинки с помидорами, огурцами и кабачками.
— Перед тем как отправиться по магазинам, придется заехать ко мне домой, — проворчал Макс, закрывая кузов машины. — Все эти корзинки могут украсть.
Энни изумленно заморгала глазами. Она слышала о преступности в городе, но не до такой же степени!
— Кто захочет украсть домашние овощи и фрукты?
— Тащат все, что не привязано. — Хм.
Наверняка Макс преувеличивает. Энни часто ездила в Сакраменто делать закупки для своего магазина, и у нее никогда не возникало проблем. Должно быть, жизнь в большом городе делает человека подозрительным, решила она.
— Хочешь повести машину? — Она протянула ему ключи.
Если ей и было хоть немного известно о мужчинах, так только то, что они предпочитают сами сидеть за рулем.
Макс взял ключи, затем, к се удивлению, проследовал за ней к пассажирскому сиденью грузовичка.
Она удивленно обернулась к нему.
— Ты же хотела знать, как вести себя с мужчинами, — пробормотал Макс.
Он мягко убрал ее пальцы с ручки дверцы, и по ее телу от этого прикосновения растеклось тепло.
— Лично я предпочитаю, — сказал Макс низким голосом, — помогать даме садиться в машину и выходить из нее.
— Но мне не нужно… я всегда сама сажусь и выхожу из пикапа.
— Дело не в том, можешь ты это сделать сама или не можешь, — возразил Макс. — Это касается мужского эго — позволяет чувствовать себя сильным и необходимым.
Он убрал локон с ее лба, слегка задев кожу.
