— Вы на самом деле думаете, что я должна поехать к нему? — спросила Ники; когда снова пришла навестить Джона Маккейда.
— Без сомнений! Самое время, чтобы у меня появились правнуки, Николь. Маленький сержант посоветовала бы тебе то же самое.
Их взгляды встретились, и Ники вспомнила, что рассказы о любви Люк выслушал от очень знающего человека.
Она расправила плечи:
— Тогда мне нужно ехать. Не хочу разочаровывать маленького сержанта.
— Другого я и не ждал от тебя, — улыбнулся Джон. — Ты очень похожа на мою жену, моего маленького сержанта…
Это был, вероятно, самый прекрасный комплимент, который Ники когда-либо говорили. Наконец она обрела уверенность в себе.
Люк был утомлен. Праздничная атмосфера ежегодного корпоративного обеда не радовала его.
Он страдал бессонницей, оттого что Ники была далеко. Он хотел засыпать и просыпаться в одной постели с этой женщиной. Он хотел просыпаться и видеть ее волшебную улыбку, напоминающую знаменитую улыбку Моны Лизы. Хотел, чтоб она наполнила его жизнь своим светом. Боже, как сильно он этого хотел! И хотя ему тяжело давалась разлука с Ники, именно вдали от нее Люк обнаружил, что она очень сильно повлияла на него и теперь он словно смотрел на жизнь ее глазами.
У него возникла тысяча идей, как помочь экономическому развитию Дивайна. Прежде всего, нужно было развивать новые виды деятельности. Например, заново отстроить зернохранилище или организовать сдачу жилья в аренду для богатых студентов, учащихся в городском колледже. Он даже нашел инвесторов для этих целей. Хотя самая большая доля инвестиций принадлежала самому Люку. Он не хотел, чтобы кто- то рисковал, пока ситуация не стабилизируется.
— Люк, что не так? — спросила его помощница.
На ней было обтягивающее платье, подчеркивающее ее прекрасную фигуру, но Люк лишь мельком взглянул на нее.
— Я думаю о новом проекте. Надеюсь, что все хорошо проводят время, — пробормотал Люк. Он пристально глядел на толпу, желая увидеть среди веселящихся людей Ники.
Барбара засмеялась.
— Это мероприятие — основное событие года для всех нас. Но если честно, на самом деле каждый задается вопросом, что с тобой случилось. Ты сам не свой с тех пор, как вернулся из провинции.
— Я даже не хочу знать, хорошо это или плохо.
— Конечно, хорошо. Но сейчас самое время для твоей речи. Надеюсь, ты готов? Целая толпа народу насытились закусками и выпивкой. Они определенно воинственно настроены, — пошутила Барбара.
Он без тени улыбки посмотрел на нее.
— Здесь все комедианты.
Ники глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Определенно она опаздывала. Обед должен был уже закончиться к тому времени, когда она вошла в гостиничный номер. Несчастный случай на автомагистрали надолго задержал ее в дороге.
Она встряхнула платье, довольная, что упаковала его так, что оно не помялось. Надев платье, Ники критично посмотрела на себя в зеркало. Неплохо, но она все еще не знала, сможет ли конкурировать с сотрудницами Люка и с бывшей мисс Иллинойс.
Прежняя неуверенность на мгновение вернулась к ней, и Ники вздохнула, пытаясь прогнать предательское чувство. Она любила Люка и знала, что он любит ее. Она видела желание в его глазах и чувствовала настойчивость его поцелуев. Он смотрел на нее так, как будто она была самой драгоценной вещью на земле. Люк никогда не сказал бы, что любит ее, если бы это не было правдой… он сам слишком страдал из-за предательства и не смог бы бросаться такими словами. Она напомнила себе, что сама отправила его в Чикаго.
— Я та, которая нужна ему, — сказала она, гордо подняв голову. Он хотел
Он заслужил любовь.
Люк улыбнулся и поблагодарил гостей за аплодисменты, затем взял микрофон. Он ненавидел эту часть вечера, но боссу следует поблагодарить каждого за хорошую работу.
— Спасибо. Я надеюсь, что каждый наслаждается сегодняшним вечером так же, как и я.
Волна аплодисментов прокатилась по залу. Люк переводил свой пристальный взгляд от одного стола к другому. Какая-то фигура в дальней части зала привлекла его внимание, она показалась ему знакомой.
Люк снова открыл рот, фигура переместилась ближе к свету — и все, что он планировал сказать, исчезло из его головы.
Ники!
Платье из синего бархата, которое обтягивало ее фигуру, создавало умопомрачительное впечатление. Ее волосы были украшены драгоценной диадемой. Но даже если бы на ней была старая одежда на десять размеров больше, она все равно была бы самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.
Откинув микрофон, он помчался по проходам, огибая праздничные столики. Она встретила его на полпути, и он страстно прижал ее к себе.
Сердце Ники остановилось, поскольку сила поцелуя Люка запрокинула ее голову. Его руки приподняли девушку и прижали к мускулистому телу с такой силой, что ей стало больно. Но и она прижималась к нему так же отчаянно.
Постепенно их объятие стало более нежным. Наконец Люк поставил ее на ноги, и они, взглянув друг друга с ошеломленной радостью, одновременно улыбнулись.
Люк прошептал ее имя, и Ники вытерла свою помаду с его губ.
Он поцеловал ее снова, и легкий звук смеха прокатился по залу вперемешку со вздохами нескольких женщин. Ники знала, что они чувствовали, теперь она знала, каково это — желать любви, которая горит, как яркое пламя. Такой любви, которую она нашла с Люком.
— Дамы и господа, — сказал Люк, обнимая ее за талию и прижимая к себе. — Кое-кто из моих коллег говорил, что я стал сам не свой с тех пор, как вернулся в Чикаго. Я хочу, чтобы вы все знали: у меня была самая уважительная причина. Я хочу представить вам мою прекрасную невесту, Николь Йоханссон.
Она покраснела, услышав гордость в его голосе, и поцеловала его. Им еще предстояло принять решение о совместной жизни и о том, где они будут жить, но главное, что имело значение, — это то, насколько они любили друг друга.
Эпилог
Ники аккуратно повесила старинное платье на плечики и поместила его в гардероб. Она улыбнулась и погладила мягкий шнурок белого платья, вспоминая, как в день свадьбы их с Люком осыпали цветами, какие клятвы они дали друг другу и как целовались…
— Выходи оттуда, миссис Маккейд, — позвал Люк из спальни. — Думаю, мы уже решили вопрос с твоей застенчивостью. И мне нужна моя жена.
Она улыбнулась, вспоминая их свадебную ночь. Стесняясь и дрожа от страха, Ники скрылась в гардеробной комнате, волнуясь, что прозрачная длинная ночная рубашка, которую подарила ей Шерри, будет казаться… чересчур… Люк рассеял все ее беспокойства — он предстал перед ней совершенно голый и потребовал от нее того же самого, причем немедленно.
